– Очень сильное.

Исэй с Текой продолжали грызться. Из-за чего на сей раз Акос не знал – и знать не хотел, по крайней мере, до тех пор, пока девицы не начнут драться.

– В определенных ситуациях такое снадобье полезно, – туманно пояснил он сестре.

– Сходи, купи какой-нибудь напиток, – Сизи кивнула на тележку под тентом, стоящую на противоположной стороне площади.

Сестра выглядела уверенной в себе, и Акос без лишних вопросов нырнул в людской поток. По шее струился пот. Как и Тека, он накинул поверх брони серый плащ. С точки зрения конспирации это было как мертвому – припарка: Акос оставался самым долговязым в толпе. Тем не менее Акос надеялся, что в сером он не будет так бросаться в глаза и никто не узнает в нем парня, который накануне прилюдно спас Кайру Ноавек.

Тележка была шаткой и кособокой. Оставалось только гадать, каким образом кружки с «вкуснейшим, пряным, духоподъемным напитком, доставленным прямо с Отира» (так утверждал торговец) еще не попадали на мостовую.

Отирианец на ломаном шотетском назвал цену, и Акос кинул ему монетку. У Кайры на побывочном корабле имелся тайник с деньгами, который она мельком показала Акосу однажды утром.

Он прихватил себе немного мелочи, пока Кайра чистила зубы.

Акос принес горячую кружку, кажущуюся маленькой в его лапищах, и вручил Сизи. Та вылила в напиток сонное зелье и молча направилась к стражнику.

– Сомневаюсь, что парень знает тувенский, – пробормотала Тека.

Сизи как ни в чем не бывало улыбкой поприветствовала стражника. На секунду Акос решил, что тот сейчас заорет на девушку, но глаза парня подернулись поволокой, точь-в-точь как глаза Йорека и Джайо вчера.

– Она может говорить хоть по-огриански, – заявил Акос. – Вот так зрелище!

Акос и раньше видел, как токодар Сизи влияет на людей, правда, в те моменты сестра не старалась воздействовать специально. Он и не представлял, насколько мощен дар, когда она пользуется им сознательно. Стражник привалился к стене амфитеатра, на его губах блуждала рассеянная улыбка. Сизи протянула ему кружку с напитком, он взял ее обеими руками и отхлебнул.

Акос начал проталкиваться сквозь толпу. Парень отключится с минуты на минуту, и Акосу надо будет подстраховать Сизи.

Когда Акос добрался до сестры, стражник уже покачивался, расплескивая отирианское варево. Акос успел придержать его за плечи и аккуратно усадил на утоптанную землю. Тека словно бы невзначай склонилась над ним, обыскивая карманы. Вытащила ключ и, воровато оглянувшись, вставила в замок.

– Заставила же ты нас поволноваться, – бросила Исэй, посмотрев на Сизи.

Та усмехнулась.

Акос оттащил бесчувственного стражника в тень какого-то здания и побежал к остальным, ждущим у двери. За ней оказался технический туннель, откуда пахнуло помоями и плесенью. Вонь болезненно отозвалась в животе у Акоса. Воздух был тяжелым, душным и влажным. Тека заперла за ними дверь и сунула ключ в карман.

Стоило им войти внутрь, как ссоры и шутки прекратились. В туннеле было тихо, лишь где-то капала вода. Вопли толпы сюда не доносились. Тишина пугала Акоса неизвестностью: как там Кайра, бросила ли уже вызов брату, удастся ли им вытащить Ори…

Туннель смахивал на могилу.

– Кайра сказала продвигаться к центру, – прошептала Исэй. – Но точную дорогу она не помнила, когда ее сюда приволокли – она находилась без сознания.

Но Кайра была не единственной, кто здесь побывал. Акос закрыл глаза, вспоминая ночь, когда Вас вытащил его из постели, ослабевшего от голода и измученного. Акос не знал, сколько дней провел без еды: его просто заперли без всяких объяснений. Сначала желудок скрутило, и он ныл не переставая, а потом он перестал болеть и сдался. В коридоре Вас наградил Акоса щедрыми тумаками, после чего швырнул в поплавок, и они прилетели сюда.

Затем спустились в туннель, пропитанный затхлостью и плесенью.

Акосу казалось, что и темнота здесь была какой-то особенной.

– Я помню, – произнес Акос.

Он весь вспотел, поэтому сорвал плащ, прикрывавший броню, и выбросил его. Воспоминания о подземелье оставались смутными, Акосу совершенно не хотелось возвращаться в то время, когда тело болело, и он чувствовал себя настолько слабым и хрупким, что не держался на ногах.

В туннели их с Васом встретил Айджа. Он взялся за ремешки брони Акоса, и на секунду Акосу стало спокойно: брат не даст ему упасть. Но Айджа потащил его в тюрьму. На пытки.

Стиснув челюсти, Акос поудобнее перехватил нож и пошел вперед. Свернув за угол, заметил охранника и без раздумий ринулся на него. Толкнул приземистого мужика к стене и двинул под подбородок так, что шотет стукнулся затылком о камень. Почувствовал, как нож царапнул его броню: из ладони стражника метнулся язычок пламени, но сразу потух, едва Акос коснулся руки противника.

Опять стукнул стражника головой о стену. Потом еще и еще, пока глаза у того не закатились и он не начал оседать. По спине у Акоса пробежали мурашки, волосы встали дыбом. Он не стал проверять, жив шотет или нет. Незачем.

Лицо Сизи перекосилось от отвращения.

– Хороший удар, – сказала, вернее, пискнула Исэй.

– Ага, – отозвалась Тека и ногой отодвинула тело шотета, перегородившее проход в следующий коридор. – Сейчас нам, Керезет, будут попадаться самые преданные слуги Ноавека. Не стоит лить по ним слезы.

– А разве я реву? – огрызнулся он, подражая браваде Кайры.

Но у него дрогнул голос. Он сжал губы и молча зашагал дальше. Некогда ему тревожиться о том, что о нем подумает Сизи. Позже, все – позже.

Вскоре туннель разветвился, превратившись в настоящий лабиринт. Акос уже не потел, он дрожал. Коридоры, конечно, не изменились: неровный каменный пол, давящие каменные стены и низкий потолок из серого камня, – Акосу приходилось пригибаться, чтобы не цепляться макушкой. Помойная вонь исчезла, зато запах плесени усилился, сделался удушающим. Акос припомнил, как неотрывно глядел на брата, пока тот тащил его по коридорам. Айджа был коротко острижен, совсем как Ризек.

«Не хочу смотреть, как ты разрушаешь свою жизнь, пытаясь спасти того, кому это даже не нужно», – сказала ему Кайра.

А ведь он продемонстрировал ей, насколько глубоко пустило корни его безумие! Понятно, почему она так взвилась и рассвирепела. На Кайру было сложно сердиться, но Акос все равно разозлился. Он шел по туннелю и никак не мог успокоиться.

Показавшаяся впереди дверь выглядела необычно на фоне древней каменной кладки. Она была из черного стекла и запиралась на кодовый замок. Кайра написала им список возможных комбинаций, которые, как она пояснила, так или иначе связаны с жизнью ее мамы. Дата рождения, свадьбы и смерти, счастливые номера… У Акоса не укладывался в голове образ Ризека, настолько привязанного к матери, что он запирал замки, используя, к примеру, дату ее рождения.