– Ты ведь знаешь, куда мы идём? – спрашивает Хенрик, когда я останавливаюсь и разворачиваю ухо, чтобы попытаться расслышать гудение двигателя какой-нибудь машины.

– Да, к президенту Риду, – сухо отвечаю я. Не поворачиваясь к Хенрику лицом.

Боковым зрением вижу, как Левия бьёт Хенрика в бок, намекая тому на то, чтоб не задавал лишних вопросов.

– Хорошо, – насупившись буркает он себе под нос, отскакивая в сторону от Левии.

Хенрик хотел спросить совсем не то, но я разжёвывать с ним сопли не намерен. Раз уж потащились за мной, пусть идут молча и не задают лишних вопросов.

Тропа выводит нас почти к самой трассе, но мы не спешим выходить на открытую местность. Нужно сперва осмотреться. Я собираюсь вынырнуть из-за кустов и глянуть в сторону дороги, когда из зарослей справа на меня вышагивает чья-то фигура в плаще-дождевике.

Капюшон плаща спадает, и я вижу её. Она ждала нас, а возможно и только меня. Хенрик, следовавший за мной по пятам едва мне не ударяется в спину.

– Рав. Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я автоматически, хотя ответ очевиден.

– Думаешь, я бы тебя одного отпустила?

– Но как ты узнала?!

– Не трудно было догадаться… у тебя глаза загорелись как у оленя на пожаре, когда ты ДНК увидел…и да, вы так горланили с Патриком, что весь лагерь слышал.

– Не правда! Мы тихо говорили.

– Для кого как!

Я хочу её обнять, но внутреннее сопротивление мешает мне это сделать. Это гордость, она рушит семьи, ополчает людей, уничтожает счастье. Её никто никогда не видит, но всегда ощущают незримой преградой между тобой и кем-то другим. Она служит тем, источником энергии, что заставляет человека находить в себе силы становиться вредным, опасным и даже абсолютно глухим к окружающим и их мнению. Чем оправданна гордость эволюционно?

– Мы идём отдельно от Трэя, – сообщает Раварте Левия. – Собирались вместе только до трассы.

– А что так? Вам совсем неинтересно узнать, что там в главном здании корпорации? – голос Раварты звучит непривычно холодно и иронично.

– Ну нет, просто мы хотели пойти совей дорогой, – начинает оправдываться Левия.

– Да, зачем ты вообще ей что-то обясяешься! – взрывается Хенрик. – Не видишь, что она сама себе на уме! Считает себя такой же умной и крутой, как и её брат!

– Хенрик, заткнись! – я разворачиваюсь, и моё лицо наливается кровью.

– Трэй, только не начинай! Ты же нормальный парень, – произносит пренебрежительно Хенрик.

Кисти сжимаются в кулак. Ещё немного и я двину ему в челюсть.

– Довольно тут петушиных боёв! – раздаётся за спиной голос Раварты. – Нам всем ведь хочется узнать и про остров, и про эксперименты копроратов. Не так ли? – она подходит ближе и кладёт руку мне на плечо.

– Да, я хочу это знать, – твёрдо произносит Левия за моей спиной. Я вижу, как их взгляды с Равартой встречаются.

– Погодите! – выпаливаю я. – Вообще-то я собирался один!

– Я знаю, – спокойно говорит Раварта. – Мы лишь поглядим за тобой издалека. Разрешишь нам неудачникам понаблюдать за королём разведывательных вылазок?

– Подкол засчитан! – кривлю я улыбку.

– Трэй, можно тебя на секунду, – спрашивает Раварта и отводит меня на несколько метров от тропы.

– Ну? – спрашиваю я, скрестив руки на груди.

– Послушай, в одиночку ты явно не справишься. Я себе не прощу, если с тобой что-то случится.

– С каких это пор ты так сильно об мне волнуешься?

– С первой нашей встречи, – губы Раварты примыкают к моим, и я не в силах сопротивляться её горячему дыханию. Мы целуемся, и мне кажется, что я кусаю её губы, а она мои.

– Ну долго вы там ещё будете лобзаться?! – выкрикивает Хенрик. – Я не понял, мы идём драть задницу Риду или нет?!

– У меня в рюкзаке есть для тебя одежда, чтобы переодеться, – она берёт меня нежно за руки, и я вновь узнаю ту Раварту, которая могла мне когда-то собрать землю в горшок с цветком. Кстати, как он там сейчас?

Я переодеваюсь в свою рубашку и брюки. Рана почти не кровит, но всё же пару тёмно-красных пятнышек проступает на брючине.

Мы выходим к пустынной трассе. Лента дороги плоской змеёй растянулась между лесом и просторами жёлто-коричневой мокрой травы. Дождь почти закончился, и теперь трасса блестит отражениями от тусклого небесного освещения.

– Я наблюдала сегодня с утра за ДНК, – говорит Раварта, обращаясь ко всем, – здание почти не двигается. До него километров двадцать, не больше. Предлагаю срезать через поле до моста. Через лес идти долго, и он всё равно, скоро отступает вправо от трассы.

В километрах восьми виднеется серебристая сталь речного разреза с перекинутым над ним мостом. Мы соглашаемся с доводами Раварты и перебегаем трассу поперёк. Я бегу, стараясь не отставать от остальных, на краю дороги я поскальзываюсь и едва удерживаю равновесие. Всё-таки ранение даёт о себе знать.

Кое-где на поле встречаются кусты. Трасса делает крюк, поэтому мост чуть левее от нас. Мы стараемся перемещаться марш-бросками от одних зарослей к другим. Опасно находиться на открытой местности. Неизвестно кто может проехать по трассе. Когда я доковыливаю до очередного кустарника, с трассы доносится жужжание мотора. Здоровенный грузовик несётся в сторону моста. Дорога теперь справа, а мост прямо по курсу.

– Осталось не более двух километров, – сообщает Раварта, когда мы покидаем очередные заросли, в которых переводили дух.

Впереди больше нет кустов. Только желтизна поля. Придётся следовать без прикрытия. Ботинки спасают низ брючин от капель с травы, но чуть ниже коленей ткань вымокла и прилипла к коже ног. Рана зудит, из-за этого во время бега приходится слегка подпрыгивать на носок здоровой ноги.

– Трэй, тебе помочь?! – Хенрик хочет перекинуть мою руку через плечо и перенести часть веса моего тела на свою спину, но я отказываюсь от помощи. Он подбегает слишком близко, я цепляюсь ботинком больной ноги о его ботинок и падают вперёд. Раварта, бегущая чуть впереди, останавливается и развернувшись направляется ко мне, чтобы помочь отряхнуться. Крепкая рука Хенрика вздёргивает меня вверх. В этот же момент я вылавливаю ужас в глазах Раварты. Оборачиваюсь и вижу, как по трассе к нам мчатся три автомобиля экологической полиции, гружёных людьми и оружием.

– Блевотина! – выругивается Хенрик.

– Резче! Мы успеем! – ору я во всё горло.

Не чувствую боли, я несусь к нижним перекрытиям моста. Остальные бегут рядом. Я как будто слышу, как у Раварты после двух очередных коротких вдохов открывается второе дыхание. Раздаётся несколько выстрелов, я оборачиваюсь и успеваю заметить, прежде чем пуля проносится мимо моего уха с наложенным сверху пластырем, что машины свернули с трасы и часть людей в форме усела выскочить на мокрую пожухлую траву поля.