неприятных эксцессов, было бы полезно. А то ромеи сейчас наверняка сидят в своем городе в непонятках и сильно нервничают, не зная, что задумали эти дикие варвары славяне.

В памяти ромеев еще должны быть свежими воспоминания о крупных вторжениях славян под предводительством Пана в ту же Фракию, случившихся в 546 году, что были остановлены только герулами, срочно нанятыми ромеями. Но отступив, зимой 547/48 года славяне вновь вторглись в пределы империи, дойдя до Эпидамана.

Потом еще зимой 550 года, уже сыновья Пана, собрав внушительную армию порядка пятидесяти тысяч человек, разделившись на два отряда, грабили Иллирик и Фракию. Летом того же года только присутствие в Сердике войск, собранных для отбытия в Италию, помешало славянам совершить набег на Фессалоники. Однако отбытие войска на зимние квартиры в Салону дало им возможность беспрепятственно дойти до Адрианополя и хорошенько все пограбить вокруг. В этом вторжении поучаствовал и сам Рус. В общем, у ромеев были более чем серьезные причины для переживаний.

В какой-то момент перед Русом открылась неприятная картина. Его добычу беззастенчиво угоняли какие-то уроды. Понятно, это оказались местные скифо-гунны, что под шумок решили немного прибарахлиться.

– Грабят среди бела дня, ублюдки!

– Бьем?! – азартно спросил Славян, что напросился вместе с Русом. Хотя Рус хотел его оставить на месте, чтобы контролировать пленников и готовить их к походу на восток к Керченскому полуострову, но в итоге разрешил идти с собой.

– Нет. Нам с ромеями сейчас ссора не нужна, а эти твари их союзники. Так что попробуем решить дело миром.

Появление крупного отряда вызвало суматоху среди грабителей. Скифо-гунны стали спешно сбиваться в кучу. В итоге их набралось как бы не больше, чем славян. Другое дело, что с доспехами у них все печально, в то время как славянские воины уже не являлись откровенными босяками. По крайней мере все воины, которых князь взял с собой, имели какой-никакой доспех. Рус специально таких отобрал для большей представительности при разговоре с ромеями.

Со стрелами, правда, все опять плохо. Из того полумиллиона, что обрушили на кутригуров, в целости удалось собрать немногим больше ста тысяч. При этом к немедленному использованию годились лишь тысяч десять, и то в основном те, что имели металлический наконечник и что удачно впились в плоть конскую или человеческую, не сломались при падении, не были растоптаны и были вырезаны. С остальными требовалось работать: доставать из плоти уцелевшие стеклянные наконечники (неприкосновенный запас давно исчерпан) и ладить их на целые древки. К счастью, целых наконечников все же хватало, особенно если они ушли глубоко в плоть. Собственно, этим сейчас и занимались те, кто остался на поле боя: собирали, доставали и соединяли.

– Переговоры!

Взяв с собой дюжину дружинников, Рус выехал вперед. В толпе кочевников снова произошло какое-то хаотичное движение, но тем не менее через несколько минут из массы всадников также выехало с полтора десятка человек. Видно было, что штандарт Руса произвел на них должное впечатление.

– Это наша корова, и мы ее доим! – начал с наезда Рус.

– Чего?.. – изумился и нахмурился сбитый с толку военный вождь скифо-гуннов.

– Вы вообще слышали, что воровать нехорошо? Хотя о чем это я?.. Кочевник и воровство – это синонимы. В общем, вы решили украсть у меня мою добычу, мне это, мягко говоря, не по нраву.

– Кто ты вообще такой?!

– Ах, где же мои манеры?.. Меня зовут князь Рус, сын кагана славян Пана и брат нового кагана Леха. С кем имею честь говорить?

– Я вождь Мугель.

– Так вот, Мудень… то бишь Мугель, ты взял чужое, и тебе лучше отдать мне мое по-хорошему.

– А хватит силенок забрать? – осклабился скифо-гунн, и его поддержали свитские.

– На вас? Сам-то как думаешь, если мы меньше чем за десять дней вырезали всех кутригуров в Крыму? Ваших врагов вообще-то, от которых вы прячетесь каждую зиму в горах, как трусливые зайцы прячутся в норах, спасаясь от лисы. Или ты думаешь, я тут краешком по западному берегу прошелся и сейчас побегу назад, пока кутригуры не опомнились и не собрали большую армию против меня? Нет, вся степная часть Крыма – моя.

– Это невозможно! – воскликнул один из кочевников средних лет в относительно богатом доспехе. – Сколько же ты тогда привел воинов?! Сто тысяч?!

– Это возможно. А привел пятнадцать тысяч. При этом я потерял всего две тысячи убитыми.

– Это невозможно! – воскликнул уже другой, совсем молодой степняк.

– Возможно, если умеючи да с умом. Так что будьте уверены, что, несмотря на то что у меня осталось всего десять тысяч боеспособных воинов, я так же играючи стопчу ваши стойбища. В горах мне это даже легче будет.

Мугель сначала взирал на Руса недоверчиво, но потом несколько побледнел. Ну да, сведения проверить легко, так что он понимал: стоящему перед ним славянину врать незачем. Потому как если соврал, то его раздавят.

– А может, ты надеешься на своих союзников ромеев, что впишутся за тебя? А ты уверен, что им это нужно? Я – нет. По мне, так они будут очень не рады тому факту, что им придется с нами из-за твоего воровства воевать. Скорее они предпочтут от вас всех избавиться моими руками, да еще помогут спустить на вас готов и аланов, которые от вас, я думаю, тоже не в восторге. Ты сам-то как считаешь, так уж ли ты важен ромеям в качестве союзника?

Мугель нахмурился. Видать, взаимоотношения между скифо-гуннами и ромеями были далеки от безоблачных. Оно и понятно, кочевники не могли не конфликтовать с горными жителями алано-готами за те же зимние пастбища, когда они отступали в горы, спасаясь от кутригуров. Так что, если уж на то пошло, то исчезновение скифо-гуннов было тем же алано-готам выгодно.

– В общем, Мудень… то есть Мугель, верни, что взял, и я сделаю вид, что ничего не произошло. Ну а если успели попользоваться моим имуществом, то будем считать, что это моя вам плата за то, что вы посторожили его, пока меня не было. И еще, пошли своих людей в Херсонес к самому главному.

– Зачем?

– Я хочу говорить с ним. Я пришел сюда на некоторое время и, пока буду находиться в Крыму, не хочу, чтобы между нами возникло недопонимание. В общем, хочу заключить с ним взаимовыгодное соглашение. Собственно, вот мое письмо к нему. Передай.

Рус через своего дружинника передал вождю тубус с письмом.

– Сам можешь послать со мной пару человек, чтобы они убедились в том, сколько мы побили врагов и взяли в плен, а