«Не сейчас, миленькая, – без слов попросила я. – Не сейчас… Пропусти нас».

Туча недовольно вспучилась, заворочалась.

Я закрыла глаза. Какое же воспоминание мне нужно? Может, мое знакомство с Ксеней? Или теплая улыбка Авдотьи? Нет, не то… Туча не слушалась, уворачивалась, гневалась.

Может, синеглазая Хранительница? Нет, слишком больно… Сразу подуло льдистым холодом, земля испуганно притихла.

Перед внутренним взором всплыла картинка: мшистые валуны и зеленый дракон, виновато подволакивающий лапу… Я улыбнулась. Тепло.

Порыв ветра налетел, подхватил тучу, пихнул ее в свинцовый бок. Она заворчала недовольно, но послушалась, поплыла величаво, задевая верхушки сосен, чтобы разродиться снежным бураном на западе. В стороне от нашего пути.

Я благодарно посмотрела ей вслед и уселась в снег, прямо на складки мехового плаща.

Воздушный зверь лизнул ладонь и ласково толкнул меня в бок. Завертелся вокруг вихрем, взметнул с земли снег, потянул меня за собой. Я не поняла, осталась сидеть в сугробе. Тогда озорник тихо прокрался к корням вековых дубов, растормошил снег, сбил в кучу лежалые листья, тихонько подкрался… И завертел вокруг меня желтую круговерть! Он подбрасывал листву в воздух, заваливал мне ноги, дурманил ароматом!

Я улыбнулась. И проказник обрадовался, понесся вскачь, как ретивый конь! Сорвал с головы платок, растрепал косы, перепутал пряди…

И я уже смеялась в голос от проделок воздушного хулигана. А потом, устав, он улегся у ног, ткнулся в ладонь потоком воздуха.

Когда он утихал, мне даже чудилось, что я могу рассмотреть очертания длинного тела с дымчатым хвостом и вытянутой мордой. Но было это так или проказник ветер лишь обрисовывал мимолетную тень?

– У тебя есть имя? – спросила я.

– Имя… имя… имя… – прошелестели верхушки деревьев.

– Как тебя зовут?

– Зовут… зовут… зовут… – отозвалось озеро.

– Я буду звать тебя Эхо, – подумав, сказала я. – Нет, не так. Эх-хо! Эххо.

Воздушный зверь затих. Замер, затаился… А потом взметнул вверх мои волосы, обдул щеки горячим воздухом, словно расцеловал, и я снова рассмеялась. Имя зверю понравилось. Какое-то время мы еще побарахтались в сугробе, и, верно, для стороннего наблюдателя это смотрелось странно: разрумянившаяся девушка в сером платье, взлетающая над снегом и хохочущая до одури. Но мне нравилось, Эххо – тоже, а сторонних наблюдателей у кромки леса не было.

Или был?

Я прислушалась к себе.

Да. Он снова где-то рядом. Но, как ни крутила я головой, Арххарриона так и не увидела.

Глава 26

К концу третьего дня мы почувствовали приближение Черты.

Во-первых, изменился пейзаж и стало значительно теплее. Вековые сосновые леса исчезли, сменившись лиственными перелесками и чахлыми рощами. Снежные заносы уступили место грязи и слякоти, иногда перечерченные пустыми землями, присыпанными неровным слоем серого пепла. В меховом плаще стало сначала слишком тепло, а потом невыносимо жарко. Я его сняла и свернула в седельную сумку. Так же поступили Ксеня и лорд Даррелл, а Арххаррион, похоже, вообще не мерз и плащ надевал лишь для того, чтобы не вызывать недоуменных взглядов. И снял его, как только мы проехали последнее поселение.

Во-вторых, уже за сорок верст пропали выселки, даже маленькие. Земля у границы была мертвой, бесплодной, оттого и не было желающих тут поселиться. Да и страшно. Только вдалеке, у самой Черты, виднелась сторожевая башня, где несли вахту суровые стражи границы.

Даже лошади, столь резво пробегающие версты по заснеженной колее, сейчас шли неохотно и вяло, отворачивали морды и тихо недовольно всхрапывали.

Я поравнялась с обогнавшими меня спутниками, и мы остановились.

– Придется проситься на ночлег к стражам, – вздохнул Шайдер.

– Ну да… И как мы объясним им, что забыли здесь? У границы с Чертой?

– А давайте скажем, что заблудились? – предложила Ксеня.

Мужчины посмотрели скептически.

– Да уж, а то тут можно заблудиться!

Ксеня пригорюнилась. Заблудиться тут и правда сложно. Есть только два пути – к Черте или от Черты.

– Стражи – народ серьезный, – задумался Шайдер, – это вам не рядовые обережники… Не поверят. Проверять начнут, вопросы задавать. Или решат, что лучше вообще нас задержать да на установление отправить. Отпустят потом, да только бездну времени потеряем. Лучше к ним не соваться. Как считаешь? Рион?

Арххаррион чуть нахмурился, всматриваясь в пролесок за нашими спинами.

Я настороженно оглянулась, уже не первый раз ловя этот его подозрительный взгляд за наши спины.

– Думаю, придется остановиться в лесу, – сказал он.

Мы с Ксеней чуть испуганно переглянулись.

– Как в лесу? – не поверила подруга.

– Надеюсь, молча, – хмуро отозвался Арххаррион и тронул поводья, направляя своего жеребца в редкий перелесок.

Мы помялись в нерешительности, но выбора не было, и потянулись за ним.

* * *

Как оказалось, ничего особо страшного в этом лесу не было. Здесь росли низкие деревца и редкие лысоватые кустарники, а землю покрывали сухая листва и лежалый влажный мох. Пахло лесом и иногда стоячей гнилой водой – видимо, где-то за пролеском тянулись топи.

Я прислушалась, тронула рукой чуть влажную кору. Живое дерево отозвалось током Силы, кольнуло пальцы.

Обычный лес, как и у нас в Риверстейне, только пожиже и не заснеженный, а словно осенний.

Глубоко в чащу заходить не стали, расположились недалеко у кромки, на опушке. Пока мы с Ксеней разминали трясущиеся после седла ноги, мужчины успели натаскать сухого валежника и разжечь костер. Мы бестолково крутились рядом, желая помочь, но не зная чем.

– Нужно найти воду, – сказал Шайдер, закатывая рукава рубахи, – лошадей напоить, да и фляги наполнить не помешает.

– Мы с Ксеней сходим, – я обрадовалась возможности помочь. – Я знаю, где есть родник. Здесь недалеко, и вода там хорошая, чистая.

– Откуда знаешь?

Я пожала плечами. Ксенька решительно заткнула за пояс нож и направилась в лес.

– Ветряна, ты идешь? Я без тебя родник не найду!

Я побежала за ней и испугалась, когда рядом возник Арххаррион. И молча пошел со мной рядом.

– Э-э-э… – пролопотала я, – Рион, мы сами справимся, честно! Наберем воды и для лошадей и фляги наполним! Нам не сложно!

Он кивнул:

– Отлично, набирайте. А я рядом постою.

– Не надо рядом! – воскликнула я и покраснела.

Ну не объяснять же ему, что после долгого путешествия в седле у девушек есть определенные потребности!