Политика администрации Обамы по Ирану и политика по мирным переговорам с палестинцами в начале его президентства были тесно связаны. Обама был намерен отдать приоритет договоренности о замораживании израильских поселений, для того чтобы настаивать на переговорах о создании палестинского государства, и был готов подчинить этим интересам свою политику по Ирану. Он надеялся получить согласие премьер-министра Нетаньяху на такое замораживание в обмен на свое обещание придерживаться жесткой линии в политике по отношению к Ирану, подразумевающей, что Обама будет уделять больше внимания давлению на Иран, чем дипломатии с Тегераном. Но Нетаньяху весной 2009 года дал отпор с помощью Американо-израильского комитета по общественным связям (AIPAC), добившись того, что три четверти палаты представителей подписали письмо, требующее от Обамы избегать открытого политического давления на Израиль. Этот шаг дал понять, что Нетаньяху отвергает такой компромисс, и Обама вскоре отступил от своей позиции по замораживанию, назначив Денниса Росса своим первым советником на переговорах по Палестине{459}.

Отказ Обамы продолжать оказывать давление на Нетаньяху в вопросах о поселениях означал, что Соединенные Штаты снова оказались в положении, когда они, в сущности, резко переметнулись в переговорах на сторону Израиля. Вместо того чтобы настаивать на соглашении Израиля с поставленной целью — Палестинским государством (что играло бы только роль стимуляции поселений), администрация Обамы решила, что она не будет стремиться к изменению широко известного неприятия Нетаньяху этой цели. Депеша с отчетом о встрече Росса со специальным посланником Китая на Ближнем Востоке By Сайком в октябре 2009 года показывает, что Росс старался в собственных дипломатических контактах затушевать малодушную капитуляцию своей администрации перед Нетаньяху, продолжавшим захватывать палестинские земли для израильских поселений, подрывая основные исходные условия соглашений, заключенных в Осло:

«Затем By спросил, имеется ли у США конкретный мирный план для Ближнего Востока, и если да, когда он будет обнародован. Посол Росс ответил, что такой шаг мог бы иметь нежелательные последствия, упреждая, а не поддерживая переговорный процесс, и повторил, что Соединенные Штаты были сосредоточены на создании условий для переговоров, а если переговоры начнутся, будут активными их участниками, предусматривая выдвижение предложений при необходимости» [09BEIJING3001].

Подлинная причина, почему администрация Обамы не выдвигала никакого мирного плана по израильско-палестинскому конфликту, заключалась в политическом решении отказаться от всякого давления на Нетаньяху в важнейшем вопросе продолжающегося расширения израильских поселений на Западном берегу, который, как предполагалось, должен был стать частью территории Палестины при любом урегулировании. Формулировка роли США как «обеспечивающих выдвижение предложений при необходимости», что было иносказательным способом обозначить пассивную позицию Соединенных Штатов в этом вопросе, имела целью в первую очередь избежать политической конфронтации с Нетаньяху по проблеме Палестины. На самом деле, как раз когда Росс встречался с китайским посланником, администрация Обамы и правительство Нетаньяху негласно заключили соглашение, о котором было объявлено только через несколько дней, о замораживании всего на 10 месяцев, разрешающее возвращение к тому же количеству поселений, которое планировалось ранее, за исключением территории Иерусалима. Эта позиция, как знали Росс и Обама, была неприемлемой для палестинцев, и переговоры с Палестинской администрацией были обречены{460}.

Политика Нетаньяху в отношении Ирана была основана на показной угрозе использования военной силы в качестве последнего средства, если вопрос не решался Соединенными Штатами и постоянными пятью членами Совета Безопасности плюс Германия («Группа 5+1») к удовлетворению Израиля. Полностью независимая ближневосточная политика США дала бы отпор такой очевидно дестабилизирующей угрозе со стороны государства, которое сильно зависит от американской политической и экономической поддержки. Но, хотя официальная позиция администрации Обамы была в том, чтобы выражать неодобрение любой военной акцией Израиля против Ирана, предпринимаемой без координации с Соединенными Штатами, негласная политика состояла в том, чтобы эксплуатировать эту израильскую угрозу для усиления своего дипломатического рычага против Ирана и для того, чтобы заставлять другие страны поддерживать усиление давления на Иран. Тем самым американские чиновники стремились заручиться поддержкой своих европейских союзников, а также Турции, России и Китая в вопросе более жестких санкций против Ирана, отчасти с помощью аргумента, что неудача в достаточном давлении на Иран повысит риск израильского нападения на него, а также всеобщей войны и нестабильности в регионе.

Идея использовать израильскую угрозу нападения на Иран для дипломатического преимущества впервые была озвучена публично бывшим советником Белого дома по проблемам нераспространения Гэри Сеймуром во время президентской выборной кампании 2008 года{461}. Сеймур стал советником президента Обамы по проблемам ОМУ в январе 2009 года и получил теплый прием благодаря отстаиваемой им тактике. 1 апреля 2009 года, в тот самый день, когда Биньямин Нетаньяху занял свой пост в качестве премьер-министра Израиля, министр обороны США Роберт М. Гейтс и командующий ЦЕНТРКОМа генерал Дэвид Петреус совместно предположили, что Израиль, вероятно, нападет на Иран, если тот продвинется слишком далеко со своей ядерной программой{462}.

Эта идея публично не озвучивалась после совместного высказывания Гейтса-Петреуса, но депеши «Викиликс» показывают, что администрация использовала ее как прием выкручивания рук во время встреч на высшем уровне с представителями других стран, чтобы воздействовать на политику разных государств по отношению к Ирану. Депеша о встрече между Гейтсом и министром иностранных дел Италии Франко Фраттини в феврале 2010 года показывает, как Гейтс использует его, чтобы заставить итальянское правительство быть более агрессивным в поддержке американского курса в отношении Ирана:

«(Секретно/Не для иностранцев) Министр обороны подчеркнул, что резолюция Совбеза ООН важна, поскольку она может дать Европейскому союзу и ООН правовую основу для дальнейшего ужесточения санкций против Ирана. Министр обороны особо предупредил, что необходимы безотлагательные меры. Если не последует прогресса в следующие несколько месяцев, мы рискуем получить распространение ядерного оружия на Ближнем Востоке, войну, вызванную ударом Израиля, или то и другое вместе. Министр обороны предсказал “другой мир” через 4–5 лет, если Иран разработает ядерное оружие. Министр обороны заявил, что недавно он высказал такое же предостережение премьер-министру Эрдогану, и согласился с оценкой Фраттини относительно Саудовской Аравии и Китая, отметив, что как для Пекина, так и для Москвы Саудовская Аравия имеет большее значение, чем Иран» [10ROME173].