Мне казалось, прошло много часов. А весь бой занял шестнадцать минут, о том есть запись в вахтенном журнале «Отчаянного». Когда прилетели наконец две свежие эскадрильи «мигов», и дали же они американцам! Если даже американцы признали, что у них от двух авиагрупп, по-нашему полков, уцелело девять самолетов. Нескольких сбитых пилотов «Отчаянный» успел выловить, после нас там еще «каталины»-спасатели работали, и торпедные катера подошли.

А меня, как на берег, то сразу в Особый отдел. Вместе со всеми выжившими из экипажа. И взяли подписку о неразглашении. Чтобы под угрозой наказания, не говорить ничего иного, что в официальную версию вошло. Как отряд кораблей советского ВМФ в Восточно-Китайском море подвергся неспровоцированному нападению американской авиации — что послужило поводом для ноты Правительства СССР американцам. Не было ни синего света, ни радиоаппаратуры, ни «электриков». В самом буквальном смысле — когда я после не удержался, и знакомого, на кадрах сидящего, спросил про инженер-капитана, так ответ был — нет и не числилось никогда в экипаже «Луги» никого с такой фамилией! И вообще, было вас не девяносто восемь, а восемьдесят пять, по всем документам. Да как же это — они ведь у нас полгода довольствие получали? А вот так, по всем бумагам, и ничего не знаю. И ты молчи, пока не дали по ушам!

Я и молчал, уже пятьдесят лет, пока срок подписки не вышел. Но вот любопытство одолевает напоследок — что же это было такое? Что за секретный эксперимент и зачем он был нужен? У знакомых технарей спрашивал, сути не объясняя, а лишь описывая эффекты, что это могло быть? И нет внятного ответа!

И уже на берегу мы тогда узнали, что случилось в Шанхае. По времени, как раз в ту минуту, когда мы включали синий свет. Совпадение? Не верю! Но как такое возможно — прожектор зажег, и чтобы луч вверх, и где-то за сотни километров полгорода разнесло? И что там могло рвануть, с силой в пятьсот килотонн — если опять по официально признанной истории, первая термоядерная боеголовка, изготовленная в СССР, была испытана лишь в пятьдесят первом, год спустя? И не было еще тогда дальнобойных баллистических, и сами американцы пишут, что не видели нашего самолета, и не было бомбы на парашюте, тогда основной способ применения ядерного оружия? Загадка!

Может и вправду наши ученые тогда открыли — читал после то ли «Науке и жизни», то ли в «Технике-молодежи», про изобретение профессора Петра Филиппова, сделанное еще в 1903 году, «передать энергию взрыва на расстояние тысячи километров, так что, сделав взрыв в Петербурге, можно будет передать его в Константинополь. Способ изумительно прост и дешев»? И что этот человек, сам погибший в результате своего эксперимента, никак не похож на шарлатана. Но отчего тогда это не получило развития, и мир так и не узнал ничего об оружии, более сильном и неотвратимом, чем ракетно-ядерное — даже баллистическую ракету можно сбить, но как отразить передачу взрыва? Или СССР и США договорились не выпускать этого джинна из бутылки — или же процесс мог пойти неуправляемо, уничтожив всю планету?

Может быть, так и было. Отчего после Шанхая, гибели тридцати тысяч американцев, военной истерии в США — реакция американской верхушки, как и нашего правительства, была на удивление спокойной? Войны, даже мировые, начинались из-за меньшего! Но обе стороны явно были заинтересованы договориться — что и было достигнуто.

Какую роль в этом сыграли мы, экипаж «Луги»? Я не знаю. И скорее всего, не узнаю никогда. Но может быть, вам повезет пролить свет на эту таинственную историю?

Из сообщения ТАСС

Сегодня 5 сентября 1950 в 4.00 по московскому времени, самолёты ВВС США атаковали отряд кораблей Тихоокеанского флота СССР, в составе эсминцев «Отчаянный», «Тбилиси», и военного транспорта «Луга», находящийся в нейтральных водах, в точке с координатами 32 градуса с. ш, 128 в. д. В результате атаки эсминец «Тбилиси» и транспорт «Луга» были потоплены. В настоящее время у нас нет ответа на запрос Наркомата Иностранных Дел СССР к Государственному Департаменту США, следует ли расценивать данное действие как объявление войны правительством США Советскому Союзу. Учитывая заявление генерала Макартура, являющегося Главнокомандующим Вооруженными силами США на Дальнем Востоке — которое так и не было опровергнуто Правительством США, а следовательно, признано за официальную точку зрения — а также провокации и угрозы со стороны вооруженных сил США и союзной им Китайской республики, самым вопиющим из которых была попытка бомбардировки советского города Порт-Артур, советское правительство приняло решение нанести предупредительный ядерный удар мощностью 500 килотонн в тротиловом эквиваленте по базе американской армии, находящейся в Китае, в городе Шанхай. Советское правительство заявляет, что в случае если США немедленно не прекратят боевые действия на Дальнем Востоке, то СССР снимает с себя всякую ответственность за последствия и оставляет за собой право нанесения подобных ударов по континентальной территории США и их военным базам находящимся в любой точке мира.

Шанхай. 5 сентября 1950.

Порт, это лишь место, где разгружаются и загружаются суда? Как посмотреть!

Так было с давних веков, как стоит город Шанхай на реке Хуанпу, в двадцати километрах от слияния ее с Великой Рекой — Янцзы. Приходила джонка с товаром для уважаемого купца Ванна или Чжана, и оный купец уже ждал с лодками, или повозками и толпой нанятых грузчиков-кули, товар тут же перекидывали для отправки по воде или посуху. После были клипера «белых дьяволов», извергающие из своих трюмов опиум и европейские товары, а поглощающие чай и фарфор — грузились, стоя посреди реки, с барж-плашкоутов. И океанские пароходы видело это место — глубины реки хватало, и грузчики были столь же расторопны, товар уходил из трюмов непосредственно потребителю, или от отправителя шел прямо в трюм.

Но сменялись эпохи, и порт индустриального времени уже походил на фабрику. Никакие грузчики не успевали немедленно отправить товар, да и хранить груз и брать за это деньги тоже было выгодным. Уже не набережная, где гуляет публика, а рядом с борта судна сбегают грузчики с мешками — а целые кварталы складов с подъездными путями, в том числе и железнодорожными. Такой вид к концу века девятнадцатого обрели порты Европы и США. А вот в Шанхае с этим было плохо — слишком плотно сжал город в свои объятия территорию у реки! И река Хуаньпу была достаточно глубокой для пароходов в три, пять, семь тысяч тонн (распространенный тоннаж в 20е — 30е годы ХХ века), но после второй Великой Войны стандартом грузового судна стали «Либерти», в огромном количестве проданные частным судовладельцам. Которым в Хуаньпу было уже тесно и мелко!

Но Порт — это еще люди! Целый микрокосм, сформировавшийся давним и естественным путем. Имеющий самые сложные, родственные и имущественные связи как внутри себя, так и с окружающим миром. Знающий тут все ходы-выходы, всех и вся. Осознающий свою значимость и ценность для самых Больших Людей — поскольку Шанхай был для Китая выходом в большой заморский мир, примерно как для СССР Ленинград и Одесса в одном флаконе. Если вдуматься, то сам Шанхай был в цинские времена и после — самым «некитайским» из китайских городов, космополитом-иностранцем. А источником этой особости, и богатства, был Порт.