Упав на пол, Биргвид несколько раз выстрелил химере в висок.

Пригнув голову к полу, монстр замер на пару мгновений, дожидаясь, пока кровообращение восстановится. Эти секунды оказались для Биргвида шансом на спасение. Несколько мгновений, и он уже достиг двери.

Химера подняла безразличный взгляд на беглеца, когда тот схватился за дверной косяк, и молниеносно атаковала. Глаза мутанта сверкнули багрянцем, когда мощные лапы взметнулись над обречённой жертвой.

* * *

Как бы нам ни хотелось учиться на чужих ошибках, через все в жизни приходится проходить самим. Это такой процесс взросления, что ли.

Сначала ты – новичок, держащий в руках ПМ и боящийся собственной тени, но стоит раз перебороть себя, и ты становишься на ступень выше, шагая по лестнице жизни. Вот ты стреляешь, борешься с псевдопсом или пытаешься выбраться из аномалии. В этот момент ты либо погибнешь, либо станешь другим. Каждый бой, каждый выстрел меняет человека. И ты делаешь новый шаг.

Следующий шаг уже сложнее, но награда больше – ты начинаешь понимать свое место в пищевой цепочке Зоны. Как ребенок по мере взросления проходит через ряд кризисов, человек в Зоне должен пройти все этапы становления, иначе – смерть. Если ты побывал в «лагере новичков» и сразу же отправился в ходку на Озеро, пропуская одну из ступеней, то все может пойти не так. Ты просто не будешь знать, что делать, и интуиция, которая взрослела в тебе от боя к бою, подведет. Именно поэтому человек должен сам пройти через всё, ошибиться и найти свой путь.

Я прошел этот путь до конца. Сначала новичок, потом – опытный военсталкер, а теперь – смертник. Может, и последний этап был испытанием – решающей преградой на пути к новой ступени.

Глупая философия, конечно. Смахивает чем-то на сектантскую, но какие еще идеи возникнут у вас, если над головой свистят пули…

Разномастные стволы зарокотали уже совсем близко, и я едва успел протиснуться в небольшой просвет между массивной дверью и стеной.

Изнутри здание чем-то напоминало заводской цех – выкрашенные до половины в зеленый цвет стены с облупившейся штукатуркой, непонятные станки по обе стороны длинного, извилистого коридора, и тишина…

Мертвая тишина, изредка прерываемая скрежетом неплотно закрытых окон…

Со стороны входа послышались голоса, и я ускорил шаг. Уже на бегу принялся дёргать ручки дверей, расположенных по обе стороны коридора, пытаясь найти укрытие, но всюду было заперто.

Наконец, достиг последней пары дверей, толкнул сперва одну, а потом и вторую. Правая не открылась, а за левой, металлической, обнаружилась комната, уставленная множеством компьютерных мониторов, гудящих системных блоков, заваленная мотками проводов в руку толщиной.

Кровь из простреленного бока текла на пол, и с каждой каплей потерянной крови становилось всё тяжелее передвигаться.

Я захлопнул дверь, щёлкнул внутренней задвижкой и плюхнулся на пол, прижавшись щекой к холодному металлу.

Мы это сделали… Всё как говорил Монгол. Надев пояса с артефактными сборками, вошли в аномальное поле. Сначала Хусаинов, затем – я. Прошли через аномалии так, словно их и не было, и уже через полтора часа были на Проклятой Топи. Нас там ждали, что неудивительно, и тут же начали стрелять, правда, всё больше мазали, а вот Монгол был дьявольски точен. Двоих или троих он убил прежде, чем мы заняли достойную позицию, потом ещё одного то ли убил, то ли тяжело ранил. В горячке неравного и явно самоубийственного боя мы потерялись. Я вбежал в одно здание с толпой преследователей на хвосте, Хусаинов же – в другое. Только оказавшись в помещении, я понял, что меня подстрелили. Несколько пуль вошли в живот чуть повыше пояса с артефактами, и теперь из ран на пол вытекала кровь. Так я и оказался в этой комнате и, заперев за собой дверь, принялся прислушиваться к собственным ощущениям. Артефакты определённо работали, пытались вылечить меня, но не могли. Прежде мне доводилось видеть, как затягиваются колото-резаные раны, а вот излечения от пулевых не видел ни разу.

Да и дьявол с этими ранами. Меня сейчас куда больше интересовала увешанная мониторами стена. По белому и чёрному фону ползли контрастирующие с ним буквы. Сощурился и прочёл:

«Старшой: Не убивайте их. Биргвид велел дождаться его».

Чуть ниже значилось:

«Иванов: Убейте! К чёрту Биргвида!»

Вот, значит, откуда идёт управление сталкерской сетью. А мне дули в уши, что сетью рулят ребята из ЦРУ. Нет же! Всё те же Хозяева заправляют лавочкой.

Я медленно прошел через зал, уселся в одно из кресел и принялся знакомиться с функционалом станции. Конечно же, в обилии пультов управления запутался тут же, поняв лишь, что на мониторы ведётся трансляция всех событий сталкерской сети, и при желании можно отследить, кто и откуда отправлял то или иное сообщение. Теперь понятно, как Иванов и иже с ним постоянно находили нужных им сталкеров и почему почти год не могли отследить беглого психопата Максима Зверева, у которого не было кпк, а значит, и доступа в сеть.

Вот так просто я оказался в святая святых Хозяев, в центре управления сталкерской сетью. Мог ли предположить Иванов, что двое сталкеров пройдут через аномальные поля в его лагерь, пробьются через охрану и попадут сюда? Конечно, нет. О таком не мог помыслить и я. Цепь случайностей и удивительных совпадений привела меня в эту бронированную комнату. Случайностей ли?

Ожил наушник переговорника, но я смог различить лишь шипение. Похоже, в этом помещении радиосвязь экранировалась.

Сняв наушник, принялся искать на пульте управления нужные кнопки.

Несколько кликов, и на ближайшем мониторе высветилось: «Поиск по сети. Задайте позывной сталкера». Я впечатал: «Монгол», щёлкнул «Enter» и принялся ждать. Несколько секунд на мониторе высвечивался анимированный значок с песочными часами, потом высветилось сообщение: «Сталкер обнаружен. Выберите действие». Пробежался взглядом по кнопкам ниже: «Связаться», «История сообщений», «Найти на карте».

Я кликнул курсором мыши по первой кнопке и впечатал в открывшемся окне: «Монгол, это Жура. Я жив». Нажал «Отправить» и принялся ждать. Ответ пришел через пару минут: «Не высовывайся».

Я и не собирался. Под дверью караулили вооруженные до зубов люди Хозяев. Будь на моём месте Спам, он наверняка нашел бы способ связаться со всеми сталкерами Зоны, с военными, уничтожил бы эту адскую машину, на деле являющуюся станцией слежения.

Но я совершенно не разбирался в компьютерах. Зря бойцы Хозяев боялись моего нахождения в этом зале. От сталкера Журы проблем им было меньше, чем от котёнка. Нассать на клавиатуру – пожалуйста, а вот сделать что-то ещё – нет. От обиды хотелось кричать, но сил уже не оставалось. В последние секунды, отстучав Монголу: «Я ранен», понял, что погружаюсь в забытье.

Когда услышал голоса, уже не мог различить реальность и бред.

– Жура, – чей-то окрик заставил меня поднять голову и оглядеться.