– Гарем? Я что-то не понимаю.

– Ух…, Зубери сказал, что Лера ищет для счастья нескольких мужчин и все с этим согласны. Так что Озахар, смотрю, первый из претендентов. И не похоже, чтобы он противился!

– Да? – Акил громко рассмеялся. – Боюсь, наш претендент совсем не в курсе отведенной ему роли. К тому же Лера не в его вкусе, и он ни разу не дал ей повода надеяться на что-то большее, чем просто общение.

Катерина неосознанно почувствовала облегчение и опять отвернулась: – Ну, значит, ему повезло. Очень рада за его железные принципы.

– Катерина.

– Что?

– Ты опять?

– Что опять?

– Ты похожа на ежа. Чуть что, со всех сторон колючки, не подберёшься.

Катерина продолжала изучать мелкий песок: – А ты и не подбирайся. Оставь все как есть.

– Я бы с радостью, но мой друг страдает.

– Да, ладно! – она опять вспылила. – Твой друг жив, здоров и пьет вино рядом с красивой девушкой, так что перестань заморачиваться и займись Мариной!

– А что мне с ней заниматься, у меня и так все в порядке.

– Да? а как же «Превратить всю её жизнь в сплошное счастье и радость?» – пропела Катерина.

– А ты считаешь, она не счастлива? – Акил удивился.

– Хм, она не может оставить тебя и на пять минут, а ты здесь сидишь уже целую вечность. Готова поспорить, что Марина уже вся изревновалась и извелась.

– Думаешь?

– Уверена.

– Знаешь, Катерина, – Акил тяжело вздохнул, – когда я сюда шел, я надеялся, что мы сможем поговорить с тобой откровенно, но ты слишком… – он на секунду запнулся. – Слишком упрямая и непонятная. Я надеялся понять тебя и как-то помочь, но ты слишком гордая и своенравная. Я не знаю, как ты будешь со всем этим справляться, но мой тебе совет, попробуй хоть немного усмирить гордыню и посмотреть на сложившееся, как бы со стороны. Возможно, это тебе поможет. И знаешь, я изначально был против тебя, я чувствовал, что с тобой будет сложно, но Озахар никогда не прислушивается к мнению других.

Катерина недоуменно подняла глаза и уставилась на Акила. Таких речей она не ожидала.

– Ты сама не знаешь, чего хочешь, и это главная проблема, – продолжил он с удручённым лицом. – Но ты не утруждаешься остановиться и разобраться в себе, чтобы принять, наконец, верное решение и тебе плевать, что от этого страдают другие. Ты эгоистка! Ты думаешь только о себе! Но тебе этого мало. Ты продолжишь издеваться над другими! Ты страшный человек! И мне очень жаль, что мой лучший друг имел несчастье полюбить тебя!

Катерина рассвирепела и вскочила на ноги. Её больше не пугали условности.

– Да пошел ты к черту! – прошипела она и кинулась прочь из лагуны.

Елена просидела на берегу не больше получаса, но ей уже стало невыносимо скучно. Бумажный лист с легким наброском очертаний моря давно был убран обратно в папку, и рисовать совсем не хотелось, но все же нужно было чем-то себя занять, а не то ожидание грозило превратиться в пытку. Елена встала, побродила по берегу, слепила фигуру из мокрого песка, съела одну лепешку из запасов Иаби, запила водой и вновь села. На все это ушло не более 15 минут, а ждать предстояло еще долго. Елена вновь открыла папку и посмотрела на легкий набросок «Может все дело в том, что мне не нравиться океан? Может попробовать нарисовать что-то другое?» Елена оглядела окрестности. Вода, камни, кустарники и в отдалении лес. Выбор не большой. Елена всмотрелась в каменистый берег, куда уплыл Иаби и наконец, решительно встала.– «Пойду немного прогуляюсь».

Песчаный берег быстро закончился, уступив место упругому разнотравью и, идти стало намного легче. Елена оглянулась назад, прикидывая в уме расстояние и, повернула в сторону леса. Высокие, покрытые мхом деревья, быстро скрыли яркое солнце и, вокруг стало прохладней, зато все реже стали попадаться цветы. Буйная растительность, возрастающая с каждым шагом, заполонила лес, словно сорняки на грядке и Елена в нерешительности остановилась. Пробираться в самую чащу не имело смысла, и она вновь повернула к окраине леса. Пройдя пару метров, она заметила почти полностью заросшую травой узкую тропинку и направилась по ней, быстро удаляясь в самую глубь острова. Любопытство взяло верх, и Елена поторопилась. День потихоньку клонился к вечеру, хотя солнце стояло еще высоко, а ей совсем не хотелось задержаться в неизвестной местности. По мере того, как она уходила вперед, тропинка становилась все четче, а трава выше. Здесь не было цветущих кустов, но зато в изобилии рос гигантский папоротник и волчья ягода. Извилистый путь вновь вывел её на окраину леса и Елена остановилась. Что-то изменилось, но она не могла понять, что. Елена прислушалась. Вокруг было тихо. Слишком тихо. Здесь не было уже привычного морского ветра, возни насекомых и щебетания птиц. В воздухе чувствовалось какое-то напряжение и создавалось впечатление, что все окружающее просто застыло. Вот это её и остановило. Елена настороженно огляделась, продолжая напряженно вслушиваться в тишину, и она уже было повернула назад, когда её внимание привлекло что-то странное стоящее в тени раскидистого дуба. Какой-то прямоугольник, словно выросший из-под земли. Елена вновь огляделась вокруг и медленно направилась к нему, воровато озираясь по сторонам.

Это была каменная плита, только очень старая и сплошь поросшая мхом, вперемешку с диким зеленым плющом. Елена обошла её вокруг и осторожно прикоснулась. Камень был теплым и очень старым.

Высокий, ровный прямоугольник со слегка закругленными краями чем-то напоминал надгробие, вот только он значительно превосходил размерами. Посередине камня шла трещина, а также множество щербинок и бороздок покрывали его вдоль и поперек. Но все же это было не надгробие, а скорее какой-то указатель, только очень древний и заброшенный. Елена попробовала снять мох, но он плохо счищался, и она оставила свои попытки, а только легко провела рукой. Бороздки покрывали всю поверхность сверху донизу, только выглядели они слишком ровно и аккуратно для обычной коррозии. Словно какая-то надпись. Елену захватил азарт. Она огляделась, сломала тонкую ветку и начала очень быстро очищать шершавый камень от зеленой поверхности. Вскоре перед ней возникли какие-то неизвестные ей письмена. Отойдя на два шага назад, Елена зачарованно рассматривала непонятные загогулины. Что это, она не знала и решила срисовать их на бумагу, возможно, кто-нибудь их прочтет, хотя вряд ли на это стоило рассчитывать, но все же.

Елена уже потянулась в заплечный рюкзак за папкой, когда услышала отчетливый треск сухой палки. Она замерла. Здесь кто-то был, и этот кто-то наблюдал за ней и крался. Крался, чтобы остаться не замеченным. Животное? Нет, слишком осторожно вел себя наблюдатель. Тогда кто? Елена, стараясь почти не двигаться, смерила взглядом обратный путь и дикий страх шевельнулся скользкой змеей. Она не успеет. Слишком далеко ушла, хотя попытаться все же стоит, это лучше, чем стоять тут и ждать приговора. Медленно, чтобы не вызвать подозрений, она убрала руки от рюкзака, поправила лямки и не глядя по сторонам резко кинулась бежать назад по тропинке. В эту же секунду кусты папоротника разлетелись в стороны, и из-за них мгновенно вылетело гибкое, стройное тело. Захватив все это краем глаза, Елена вскрикнула, и побежала еще быстрее, но весь её побег продлился не больше 10 секунд. Тугое тело врезалось ей в спину, и она упала. Удар от падения вышиб дыхание, и Елена вскрикнула. В глазах потемнело, острые камни врезались в кожу, а во рту ощутился привкус крови. Преследователь, не церемонясь и не пытаясь смягчить её боль, быстро соскочил и одним рывком перевернул её на спину. Елена снова вскрикнула. А затем раздался страшный угрожающий голос.