и указывал рабам-неграм, что наливать нам к какому, светлокожий евнух-сомелье. Вина различались по крепости, цвету (белое, золотистое, розовое, красное, черное), из чего изготовлено (виноград, кизил, гранат, яблоки, груши…) и на чем настояно, а это могли быть укроп, петрушка, лавровые ягоды, сосновая смола алоэ, мирра, ладан… Больше всего мне понравилось кипрское красное сладкое нама, изготовленное из высушенного на солнце, черного винограда. По окончанию трапезы музыка смолкла, из-за ширмы пришел толстый евнух и опять прочел молитву, после чего покинул помещение вместе с музыкантами и сомелье.

Мы с патрицием Петроной еще раз помыли руки и возлегли на мягкие софы, напоминающие клинии, которые стояли так, что нам было удобно общаться. Рядом с каждой был низкий деревянный столик на кривых ножках, на котором стояли по серебряному блюду с фруктами и стеклянному бокалу с вином.

- Мне сказали, что автократор русов прислушивается к твоим советам, - начал хозяин с лести, произнося слова с, как мне показалось, нарочитым растягиваем гласных, что делают чмошники, когда хотят казаться крутыми.

Если тебя хвалят в начале разговора, значит, хотят поиметь, а если в конце, то сделали это.

- Мне сказали, что автократор ромеев доверяет тебе больше, чем твоему младшему брату, - лизнул я в ответ, потому что тоже хотел поиметь собеседника.

- Я не лезу с советами к племяннику, поэтому он и доверяет мне больше! – отшутился патриций и уже серьезно задал вопрос: - Ты что-нибудь слышал о павликианах?

Павликиане получили свое название в честь апостола Павла, которого почитали больше остальных. В первую очередь они выступают против усложнения и удорожания обрядов, следствием чего являются роскошь и распутство духовенства. Как только религия становится очень прибыльным бизнесом, сразу начинается раскол. Часть верующих возмущает жадность мошенников, часть – невозможность по самым разным причинам прорваться в их ряды. Выступающих за скромность в жизни и обрядах будут называть павликианами, суфиями, катарами, альбигойцами, богумилами, протестантами, старообрядцами… Многих уничтожат богатые и сильные конкуренты, но кое-кто (суфии, старообрядцы) дотянет до двадцать первого века, а кто-то (протестанты) еще и разжиреет и сам начнет раскалываться (баптисты, адвентисты, евангелисты, квакеры, пятидесятники…).

Глупо спорить о том, что основано исключительно на вере. Или веришь, или нет. Переубедить собеседника можно, только заменив одну веру на другую, более привлекательную. Римские рабы отказались от язычества ради христианства, обещавшего рай после смерти; христиане, мусульмане, иудаисты, буддисты променяли свои религии на коммунизм, обещавший золотые горы в будущем и кое-что по мелочи даже исполнивший; индуисты из двух низших каст переходят в христианство или ислам и сразу становятся равноправными членами общества… Поэтому я сказал, что наслышан о вероотступниках-павликианах, не уточнив, что морально поддерживаю их.

- Они сейчас под покровительством наших врагов агарян. Главный их город Тефрика в бывшей нашей провинции Малая Армения. Он в двенадцати днях пути от Котиоры. Правителя зовут Карбей. Безбожники под его командованием вместе с агарянами каждый год нападают на нас, - рассказал Петрона, после чего предложил: - Мы щедро заплатим вам, если нападете на них, разрушите Тефрику.

Во время нападения на окрестности Константинополя я заимел карты империи. Это были знакомые мне карты Птолемея, немного подредактированные. Они, конечно, были далеки от тех, пользоваться которыми я учился в школе и мореходке, но, скажем так, вносили корректуру в имеющиеся у меня знания. Благодаря им, я знал, что Котиора – небольшой город-порт на Черном море восточнее Синопа. Добраться до него не составит труда, а вот топать двенадцать дней по горам к Тефрике и осаждать ее – то еще удовольствие.

- Чтобы захватить город, нужны осадные орудия. Мы, конечно, можем привезти свои, - приврал я, - но их придется тащить по горам, на что потребуется много тягловых животных и, главное, времени. Еще больше его уйдет на осаду, а мы привыкли нападать внезапно и сразу уходить с добычей.

- Очень жаль! – произнес он, скорее всего, искренне, потому что не растягивал гласные.

- Ты сказал, что они каждый год нападают на вас. Следовательно, их земли в это время остаются без сильной защиты. Наш стремительный рейд, даже если не захватим Тефрику, нанесет им большой ущерб, заставит срочно вернуться и на следующий год хорошенько подумать, имеет ли смысл так рисковать своими близкими?! – подсказал я.

- Не совсем то, что нам надо, но тоже неплохо, - согласился Петрона. – Я поговорю с Михаилом.

86

Я не сомневался, что мое предложение будет принято. Восточные ромеи согласны были платить любому, кто причинит хоть какой-нибудь вред их врагам. Воевать чужими руками – их любимое занятие. Что и подтвердилось на следующий год, когда мы привезли в Константинополь на продажу меха, кожи, мед, крицы железа…

Как и в предыдущий год, нас встретил почти весь флот империи. Под надзором дромонов с сифонами для выплескивания греческого огня по пять наших судов проходили по проливу Босфор в бухту Золотой Рог, быстро разгружались, перенося товары в арендованные нами склады, и возвращались в Черное море, где возле мыса Анадолу ждали остальные. Исключение сделали только для дубка, которому позволили стать на якорь посреди бухты, чтобы я смог провести переговоры с чиновниками и купцами.

С первыми договорились быстро, потому что агаряне вместе с павликианами уже вторглись в восточные фемы империи. Михаил Третий вместе с дядей Петроной находился в армии, которая собиралась в поход километрах в пятидесяти от Константинополя. По слухам, сражаться с врагами будут аж сто тысяч воинов. Думаю, цифра преувеличена раза в три, если ни в пять. На дубок прибыл старый наш знакомый Мефодий и известил, что нам готовы заплатить оговоренные в прошлом году шесть тысяч золотых номисм, если нападем на земли павликиан в окрестностях Терфики. Деньги привезут в Котиору к тому моменту, когда и если мы вернемся туда с добычей.

- Вы должны отправиться прямо сейчас, - потребовал чиновник напоследок.

- Это будет зависеть от ваших купцов. Как только продадим привезенный товар, так сразу и пойдем в Котиору, - заверил я.

Вот тут и случился системный сбой. Купцы узнали, что мы должны уйти как можно скорее, и решили выкрутить нам руки, предложив полцены. Торговать в розницу мы не имели права, потому что с покупателей трудно будет налог удержать, а оптовики, сговорившись, выжидали. Им потребовалось больше месяца, чтобы понять, что нам нет смысла терять те же шесть тысяч номисм на продаже товара, чтобы потом получить