Камень Магов вдруг вздрогнул, затем медленно, как мельничный жернов сдвинулся с места и стал крутиться вокруг собственной оси. Сначала он крутился медленно, затем скорость его вращения стала увеличиваться и вот уже три грани завертелись так быстро, что невозможно было различить их. Сверкало золото внутри трех ярко горящих лучей, которые слились в единую фигуру, которая напоминала уже не пирамиду, а конус. И чем быстрее вращался Камень Магов, тем слабее сверкало Кольцо Всевластья. Вспышка слабела и постепенно гасла. От нее густыми клубами валил черно-красный дым. Словно живое, Кольцо стонало и ревело, не желая отдавать Магию Огня, которую отнимали, высасывали из него три эльфийских кольца, выкованные когда-то величайшим мастером среди эльфов Келембримбэром.

Потрясенный Гэндальф смотрел на это и думал о том, хватит ли у него сил на то, чтобы провести весь этот ритуал до конца. Где-то далеко-далеко еле слышимый звучал голос Элронда. Но маг не понимал, что тот кричит. И он не видел, как из стремительно расширившейся огненной трещины, которая отделяла его от Элронда, появляется огромная рогатая голова с горящими огнем глазами носом и ртом, вооруженным громадными клыками.

Камень Магов стал замедлять свое вращение. Кольцо Всевластья на его вершине уже не пылало яркой вспышкой. Оно мерцало, словно уголек, и лишь редкие искры сыпались от него в разные стороны.

– Магия огня снята! – вне себя от радости закричал Гэндальф.

Упругая невидимая стена, которая сдерживала его и не подпускала к Кольцу и Камню Магов, вдруг исчезла, и Гэндальф беспрепятственно подбежал к вожделенному месту.

Камень Магов уже был не золотой, а как прежде трехцветный. Одна грань белая, другая красная, третья голубая. Красная сторона пирамиды вновь была чистой. Ни одной руны не было видно на ней. Такой же чистой была и белая сторона. Зато на голубой грани пирамиды уже горела золотом одна руна и в десяти дюймах от нее тускло замерцала вторая.

– Магия Воды! – облизав пересохшие губы, воскликнул Гэндальф. – Заклинание, снимающее Магию Воды. О, поскорее бы! Никогда я не был столь нетерпелив.

И вдруг издалека до него донесся слабый, еле слышимый голос Элронда:

– Гэндальф, обернись! Обернись, Гэндальф! Обернись же!

Маг обернулся. Далось ему это с великим трудом, потому что взор Гэндальфа был словно прикован к Камню Магов и золотым рунам, рождавшимся на синей его грани.

– Что еще? – проворчал он.

И тут глаза его открылись в изумлении. И хотя он увидел стену огня, бушевавшую перед ним, и отделявшую его от Элронда, он удивился не этому. Его поразила черная тень, которая росла вслед за огнем из той же трещины в полу, которая расширялась и поглощала пол, стремительно оплавляя зеркальные куски толщиной в целый фут. Одна за другой проваливались черные колонны, и там, где они исчезали, их место тут же занимали столбы пламени, рвущиеся из глубин. С невидимого потолка с грохотом и шумом летели огромные каменные куски, совершенно бесформенные и безобразные. Они пробивали пол и тоже давали ход огню. Гэндальф почувствовал, как накалился воздух вокруг него. И все же он смотрел не на огонь. Черная тень, продолжала подниматься из глубины пламени и принимать очертания огромного великана.

– Балрог! – воскликнул Гэндальф. – Порождение Тьмы! Кто привел тебя сюда?

Чудовище не ответило Гэндальфу, оно с силой ударило себя в грудь, затем высоко подняло ногу, другую, уперлось длинной рукой, вылезло наружу и горой нависло над магом. По всему телу балрога искрились белые и фиолетовые искры, в правой руке у него пламя сформировалось в огромный трезубец, в левой руке у него засверкала сеть, сотканная из тысячи молний. Балрог заревел, в его реве с трудом, но можно было распознать слово «Прочь!», и кинул сеть на Гэндальфа.

– Это ты мне говоришь прочь? – вне себя от гнева закричал Гэндальф, сверкнул меч над его головой, и сеть балрога распалась на куски, которые разлетелись в разные стороны и с грохотом ушли в стены или сгорели в огне. – Ты мне, слуге Солнечного Света и искателю Истины смеешь что-то приказывать?

Гэндальф сделал еще шаг вперед и летевший ему в грудь трезубец великана также со звоном разлетелся на куски.

– А теперь возвращайся туда, откуда ты пришел! – громовым голосом приказал Гэндальф и поднял Магический жезл. – Прочь!

Вспышка белого огня вырвалась с конца жезла и ударила балрога в грудь. Тот несколько мгновений стоял, пораженный могуществом мага, затем сил на сопротивление у него не осталось, и он рухнул обратно в огненную бездну. И пламя вновь объяло его черную фигуру, исчезающую в глубинах земли.

– Вот так-то! – зло сказал Гэндальф.

Самодовольная усмешка скривила его губы, но затем лицо мага вновь омрачилось. Он увидел, как еще две черные тени, еще большие, нежели предыдущая, выходят из огненной стены.

– Я еще успею, – Гэндальф оглянулся на Камень Магов. Он был уверен, что пока он возился с первым балрогом, Заклинание Воды уже проявилось. Каково же было его удивление, когда он увидел рядом с Камнем высокую седовласую и длиннобородую фигуру в белоснежном одеянии. И изуродованная игрой света, ее же тень на стене мерзким чудовищем нависла над фигурой с протянутыми к ней искривленными, как ветви сгоревшего дерева, руками. – Саруман? Саруман Белый? Ты ли это? – Удивление на лице Гэндальфа тут же сменилось радостью: – Ты пришел к нам на помощь? Но как ты узнал?

Гэндальф кинулся к магу, но тот взмахнул рукой, поднялась над его головой белая мантия, сверкнул в руке магический жезл. Прогремел, перекрывая царящий вокруг грохот, приказ:

– Стой на месте, Истари Олорин, известный здесь под именем Гэндальф Серый!

Свои слова Саруман подтвердил движением магического жезла. Быстрым движением он начертил в воздухе непонятный знак, и Гэндальф не смог сделать ни шагу вперед.

– Что ты делаешь? – закричал донельзя удивленный маг.

– Я спасаю тебя! – ответил Саруман и рассмеялся, указывая жезлом Гэндальфу за спину. – Одному тебе с ними не справиться.

Гэндальф обернулся и увидел над собой силуэты трех балрогов. Три великана уже склонились над ним, и маг даже ощутил их горячее обжигающее дыхание на своем лице.

– Продолжай ритуал! – закричал тогда Гэндальф. – Не думай обо мне, Саруман!

Маг взмахнул над головой посохом, и балроги отпрянули от него. Но сделав три шага назад они тут же опять стали приближаться к Гэндальфу. Тот стоял и ждал их с жезлом в одной руке, с мечом в другой.

– Как я могу не думать о тебе, Гэндальф? – спросил, тем временем Саруман подходя к Камню Магов и снимая с него Нэнью. – Ведь они погубят тебя. А ты мой друг!

Говоря эти слова, Саруман недобро усмехнулся:

– Я не могу так поступить с тобой, Гэндальф.

Он надел Нэнью на палец, и громким сильным голосом стал читать Заклинание Воды:

Наин, наин!