народу всеми мерами и способами сбросить иго это, не допустить в то же время восстановления диктатуры большевиков. Наша задача – вместе со всеми революционно-народническими советскими организациями не допустить торжества ни той, ни другой диктатуры ни в Сибири, ни на Украине».

Указанное революционное народничество слагалось из с.-р. максималистов, украинской партии левых с.-р. (борьбистов) и партии революционного коммунизма.

О том, как проходила 6-я конференция с.-р. максималистов, видно из показаний члена центрального совета союза с.-р. максималистов Федора Афиногеновича Храмова.

Означенный Храмов удостоверил следующее:

Численность шестой конференции выражалась около 40 человек. Были представлены: Сормово, Ижевск, Кронштадт, Петроград, Орша, Саратов, Балашовская организация, из Зауралья, представители ударных групп и от прочих мелких организаций. Настроение конференции было всецело направлено против партии коммунистов. Слышались призывы некоторых групп о скорейшем выступлении против коммунистов. Особенно этого требовали организации Ижевская и ударных групп. Сормовская же группа требовала выявления лица шестой конференции по отношению к партии коммунистов и поддерживала требования ижевцев и ударных групп. Накануне похорон жертв взрыва в Леонтьевском пер. на конференции жена Нестроева – Цыпина предложила присутствовать всей конференции или послать представителя, на что в зале послышались возгласы: «Мало убили. Надо бы больше». Эти выкрики принадлежали представителям Ижевской и Зауральской организаций. Цыпина была возмущена этими выкриками и назвала чуть ли не всю конференцию дураками. При голосовании большинство высказалось против участия в похоронах, меньшинство же во главе с Цыпиной и Адодиным решили послать представителя на похороны. Были посланы Цыпина и Адодин. Доклады говорили за энергичную борьбу против коммунистов. По вопросу об армии говорили и настаивали за полное разложение ее, техническую сторону требовали поручит разработать центральному совету. По отношению к конспиративной работе мнение конференции было за скорейший переход в подполье. Опубликованием резолюций конференция рассчитывала выиграть время, в течение которого места успеют уйти в подполье, а центр разрабатывает общий план конспиративной работы, информирует места и будет нанесен первый удар Р.К.П. на конспиративных заседаниях докладчиком по вопросу о конспиративной работе был Зверин. Он говорил в своем докладе: «Всюду, где только есть организация союза максималистов, организовать союзы, дав им названия, как «союз деревянного башмака» и т. д., вербовать в эти союзы левых эсеров и анархистов, а также все подонки общества, как то: воров, громил и бандитов. Центральный совет брал на себя оборудовать союзы типографиями и оружием. Добывание денежных средств возлагалось на союзы, не останавливаясь ни перед чем. Центральный совет должен иметь идейную связь с вышеуказанными организациями, а не организационную, дабы при провале одной из организаций не попал бы центральный совет. Союз «башмамка» должен выпускать листовки с призывом свержения РКП, указывать преступность и ненужность института комиссаров, а также призывать к разгрому ЧК, как говорили, «охраннки», и подготовке массовых выступлений против РКП, в котрых руководящую роль должны играть в целом с.-р. максималистов и союз «башмака». Все выступления должны происходить по санкции центрального совета. Между прочим, были возражения против докладчика, но основная мысль у всех была одна и та же. В организации максималистов была группа под руководством псевдонима «Александр», Михайлов, петроградец Элисон, Зверин, Колодов; они вербовали боевиков, в этой группе был разговор об эксе в Сормове. В своем докладе Зверин говорил о методах разложения Красной армии следующее: надо провести агитацию в низах армии за свержение комиссаров, за выборные начала командного состава, об уничтожении коммунистических ячеек, за разгром Реввоенсовета и против командующего всеми силами республики тов. Троцкого и приступить к организации партизанских отрядов. «Александр» информировал, что такую работу он ведет со всей группой в армии. Организации союза максималистов были снабжены оружием через Сундукова с тульского (о)ружейного завода.

В этом показании следует отметить требование Цыпиной послать от конференции представителей на похороны жертв взрыва в Леонтьевском переулке. Если принять во внимание, что члены Центрального Совета Союза с.-р. максималистов были в тесном контакте с анархистами подполья и со вдохновителями и исполнителями Леонтьевского акта, устроили вместе с ними вооруженное ограбление в Туле, то предложение Цыпиной указывает на то, что с.-р. максималисты в борьбе с Советской властью, действительно, не считались ни с чем. С этой точки зрения понятен возглас Цыпиной на конференции «дураки», т. е. не понимаете, что соображения борьбы с Советской властью требуют такого цинизма, как выражение соболезнования жертвам, доля вины за коих падает и на самих соболезнующих.

Показания Храмова вполне подтверждаются общей деятельностью членов Центрального Совета Союза с.-р. максималистов и наиболее ответственных членов этой партии. В частности, показания Храмова в части, касающейся конспиративных групп, находят себе подтверждение и в официально отпечатанных резолюциях 6-ой конференции. Так, например, в новых пунктах, внесенных конференцией в устав, значится § 11. «Кроме местных территориальных организаций, в состав союза входят групповые (специальные) организации. Групповые организациии состоят при Ц.С. или же работают автономно» и § 13 – «автономные группы поддерживают, насколько возможно, постоянную связь с союзом. Конференции представляется отчет об их деятельности двумя членами Ц.С., избранными самими группами для связи».

Из содержания этих двух пунктов становится совершенно ясным, о каких «автономных» группах здесь идет речь.

На основании вышеозначенных данных, московская чрезвычайная комиссия вынесла постановление о производстве ареста членов центрального и московского советов союза с.-р. максималистов. МЧК были арестованы: а) Евгений Николаевич Забицкий, у коего была при обыске обнаружена собственноручно написанная «тактика» по борьбе с Советской властью. На допросе Забицкий старался доказать, что хотя тактику он и написал, но он ее не разделяет и с нею не согласен; б) Григорий Абрамович Нестроев, идейный руководитель партии с.-р. максималистов; в) его жена София Адольфовна Цыпина. Нестроев и Цыпина, расходовавшие партийные деньги, не могли дать указаний, откуда они к ним поступали. Нестроев ограничивался простой отговоркой, что с Украины, между тем, как суммы им выдавались, как видно из расписок, датированных вскоре после экспроприации, весьма крупные; г) Петр Михайлович Данилин, вступивший в московскую организацию партии с.-р. максималистов еще перед 3-й конференцией. Он предлагал принять в партию военную группу, частью из солдат, частью из офицеров старой армии. Архангельский обследовал эту группу и нашел, это вовсе не максималисты, а люди, которые, по их словам, просто болеют душой за родину, попираемую «германским сапогом». Данилин во время выборов в члены Центрального Совета Союза с.-р. максималистов состоял в тесной связи с левыми с.-р. Он поехал в Тулу, взял там 15 наганов и передал их лево-эсеровскому штабу. В виду поездки в Тулу без полномочия Центрального Совета и моральной неприглядности его личности, Данилин бл исключен не только из членов центрального совета, а также из членов Союза с.-р.