— А тебе какая разница? — поднял брови Тиир. — Получится — я славой делиться не заставлю. Не получится — что по-моему, что по-твоему — трупы. Тем более дымов над стеной нет, смолу не греют, должно получиться! Рискнуть надо.

— Твоей жизнью, — прошипел Марг. — Даже если ты жив останешься.

— Уж постараюсь, — холодно улыбнулся Тиир.

— Пробуй, — бросил Марг и, щелкнув над головами бичом, погнал лошадь назад, где продолжали тянуться обессиленные новобранцы.

Тиир проводил его взглядом, сузил глаза, сглотнул, обернулся к застывшим в ожидании воинам, решительно развязал ремни кожаного фартука.

— Снимайте доспехи все. Попробуем обойтись без трупов. Кто может, быстро срубить столб?

— Я могу, — усмехнулся Римбун, подбрасывая в руке топор и пробуя лезвие пальцем. — Приходилось… мачты рубить. Только хотелось бы в самом деле обойтись без трупов. По крайней мере без моего!

— Щит будем делать, — объяснил Тиир, принимая доспех Саша и связывая его со своим. — Снимайте кожаную чешую! Вот только отберу пару дюжин таких, как Римбун, чтобы в ворота стучать. Срубите столб, подхватывайте и стучите в ворота. Если слоя в три сможем щит связать, стрелы не страшны будут!

— А камни? — с сомнением спросил Свам.

— До камней, надеюсь, не дойдет, — усмехнулся Тиир. — К тому же всегда остается возможность насыпать гору трупов, чтобы Марг или Ррамб поднялись по ней на стену, не слезая с коня. А ждать легионов нам никто не даст. Не самая страшная цена, если стрела попадет в руку или в ногу.

— Долго в ворота стучать будем? — Римбун придирчиво осматривал крепких новобранцев, которые присоединялись к его белоголовым приятелям.

— Пока я не открою их с той стороны, — бросил Тиир.

— А ты сможешь? — недоверчиво покосился на него великан.

— Вместе с ним, — кивнул на Саша принц, — да вот еще их возьму.

Тиир поманил к себе братьев эссов.

— И меня, — попросил Варк.

— Тебя? — усомнился Тиир.

— Ждать не люблю, — объяснил крестьянин. — Если погибать, то уж чем быстрее, тем лучше.

— На гибель бы я не пошел, — покачал головой Тиир. — Оставайся. Помогай со щитом, пальцы у тебя ловкие. Делайте его в полудюжину локтей шириной, в дюжину длиной. Прикроете сначала Римбуна, пока он столб срубит, а там уж держите над головами. И быстрее, пока имперские распорядители не прибыли и не приказали голыми на штурм идти! Ты уж тут покомандуй, Римбун.

— Так и ты не подведи нас, — ухмыльнулся здоровяк.

Братьев эссов звали Блаер и Фенган. Императорские наборщики загребали в войско всех, кто только мог стоять на ногах, особенно из числа иноземцев, волею судьбы занесенных в пределы Империи без имущества и знакомств, но в отношении собственных подданных правило было строгим — по человеку с дома. Когда Саш поинтересовался, отчего похожие друг на друга как две капли воды братья пошли в легион вместе, ответил Блаер, который, как старший, носил на шее материнский платок.

— Брата убьют — я умру. Я погибну — брат умрет. Нам вместе надо быть. Помогать друг другу, беречь. Мать так велела. У нас еще братишка есть. Маленький. Не даст роду оборваться.

Тиир в первую же ночь проверил, чего стоит каждый. Умения собственной дюжины его не слишком обрадовали. Римбун вместе с белоголовыми соотечественниками больше полагался на силу и широкий размах. Варк вообще, кроме лопаты, ничего в руках не держал. Остальные могли попасть мечом только по собственным ногам. Правда, Свам умело размахивал дубинкой, но и ее Тиир выбил из его руки одним движением. Братья сноровисто обращались с мечами. Тиир легко отбился сразу от двоих, но, подняв руку, признал в свете костра, что меч в руках им держать приходилось. Разгадка была простой. Отец, ветеран-легионер, прежде чем умер от старых ран, погонял пару лет близнецов с деревянными мечами на пустыре позади дома. И вот теперь Тиир надеялся и на них.

Пройдя варм локтей навстречу новобранцам, подгоняемым остервеневшими командирами когорт, Тиир вывел, скрываясь за прибрежными валунами, небольшой отряд к кромке воды. Остановился, оглядел спутников, проверил, как закреплены мечи, вздохнул.

— Поползем вдоль берега. Если нас не заметят, все должно получиться. Это не крепость — так, застава, укрепление. Все получится. Надеюсь.

К. счастью, вода оказалась ледяной только вблизи крепости. Смельчаки проползли по мелководью, скрываясь под двумя локтями обрыва низкого глинистого берега, не менее четверти ли, когда принц обернулся и поднял ладонь.

— Что там? — спросил Саш.

— Караульный, — прищурился Тиир. — На башне. Хоть он и смотрит в сторону ворот, но… Я вижу верхушку столба. Покачнулась! Срубили уже. Надо торопиться. Отсюда до стены четыре дюжины локтей. Вода мутная — значит, не заметят, если нырнем. У стены с башни нас уже не различить.

Саш подобрался еще на локоть, приподнял голову и увидел потемневшую от волн стену и чуть выдающуюся вперед башню с напряженно застывшей на ней фигурой дозорного, и водовороты мутной воды в устье Лечи.

— Мы нырять умеем, — подал голос Блаер. — Только не четыре дюжины локтей придется плыть, а пять. По дуге надо. Здесь вдоль самого берега до башни мелко. А у стены — глубина, волны нет. Там и вынырнем.

— Если доплывем, — скривил замерзшие губы Тиир. — А те, кому дыхания не хватит, чтобы сидели под водой и до конца штурма трупы свои не показывали. Ну пошли!

Саш несколько раз глубоко вдохнул, набрал воздуха и нырнул вслед за Тииром. Стоило уйти на глубину, как ледяная вода схватила за ребра. Холод быль столь обжигающим, что на мгновения Саш забыл о том, что он должен куда-то плыть, удерживать дыхание, главным стало не окоченеть, не рвануться к поверхности в поисках спасительного тепла. В чувство привело прикосновение. Непроизвольно Саш открыл глаза, но в мутной воде ничего не увидел и только понял, что один из братьев подталкивает его вперед. Первый приступ окоченения прошел, осталось только ощущение ледяных тисков на каждой точке тела, и, разрывая их, чувствуя боль при каждом движении, он начал пихать, пихать воду под себя, назад, грести руками, извиваться всем телом, думая только об одном: выдержать.

Рука ткнулась в камень. Саш рванулся вверх и вынырнул прямо у поросшей водяным мхом кладки. Тиир был уже здесь. Почти мгновенно рядом показались головы братьев. Тиир прижал ладонь к губам и еле слышно прошептал:

— Очень холодно.

Затем проплыл вдоль стены в сторону башни и уже через дюжину локтей нащупал дно. Веревка бесшумно взмыла в воздух и упала петлей на один из зубцов стены. «Два моих роста, — подумал Саш. — Ерунда». Он ухватился за веревку, подтянулся, с ужасом понимая, что мышцы все еще не слушаются его, но сильные руки подтолкнули в пятки, и он оказался на стене. Глухие удары и истошные крики слышались рядом, за серой тумбой центральной башни. Саш ухватился за рукоять меча, почувствовал тяжесть металла, пожалел, что нет с собой меча Аллона. В дюжину шагов оказался у башни, поднялся по узким ступеням и увидел радда. Враг стоял к нему спиной, всматриваясь в происходящее у стен. Юноша, почти подросток, застыл на фоне белоснежных гор, увенчанных пиком Меру-Лиа. Саш сделал один шаг, другой, занес меч, понимая, что сейчас, сию секунду, в это самое мгновение, по-настоящему убьет человека, который стоит к нему спиной и ни в чем не виновен, кроме того, что волею судьбы оказался в стане врага. Но в этот миг взгляд упал на пояс, и Саш разглядел не меньше двух дюжин высушенных ушей, словно лепестки висящих на темном шнуре. Он даже не почувствовал удара. Меч пролетел над плечами, голова накренилась вправо, а туловище повалилось влево. Саш обернулся и увидел бледное лицо Тиира.