Что-то определённо происходило.

– Только не говори, что ты ввязался в заговор! – В его эмоциях полыхнуло что-то такое, от чего я закрыла лицо руками и судорожно вздохнула. Только заговора в империи не хватало. Но надо мужаться. Я опустила руки на колени и попыталась взглянуть на всё рационально. – Ладно, рассказывай, во что влез.

– Тебе нельзя об этом знать, даже то, что я говорю об этом с тобой сейчас вот так – уже плохо. Но я хочу, чтобы ты знала: я не задумал ничего дурного.

– Почему сейчас? Это как-то связано с тем, что Валерия может оказаться избранной принца Арендара?

Может, предположение о том, что принцу эту красавицу подсунули, не так уж далеко от истины, и Дарион в этом участвует?

– Нет, – он вроде не лгал. Вроде. – Артефакт вполне может не признать её избранной. Но её надо сберечь.

Её надо сберечь – сама формулировка, эмоции. Ассоциация: кабинет Элора, документы о поступлении нового сотрудника в особый отдел ИСБ. Сотрудника Видящего. «Его надо сберечь», – сказал Элор, подписывая бумаги, по которым этому пареньку назначали охрану. И хотя он поступил на службу тайно, хотя его охраняли, от смерти это не спасло.

В предках у Валерии были Видящие.

И ситуация слегка перевернулась: заполучить ручную Видящую, никому об этом не сказать, а потом с её помощью красиво разоблачить служителей культа Бездны, ведь она сможет увидеть невидимые в пассивном состоянии метки на их лбах. Получить награду за то что сберегли ценный кадр и раскрыли преступников. Даже логика в этом есть: учитывая стопроцентную и быструю смертность новых Видящих после Ночи слепоты, очевидно, что агентов среди всех структур, от Академии до ИСБ, у культистов хватало.

В этом случае в деле должен быть замешан как минимум Эзалон (а у Дариона с ним дружеские отношения, раз он рассчитывал, что тот без вопросов обеспечит нам двоим алиби), а как максимум – сам ректор Дегон. Изгнанник собственного рода жаждет вернуть власть на старости лет?

Впрочем, я могла ошибаться. Дарион не выглядел настолько отчаявшимся, чтобы планировать такое сомнительное мероприятие.

Может, он просто отвлекал меня от реальной цели? Заявление о необходимости сберечь Валерию было искренним, но она же студентка, Дарион её наставник, он мог действительно желать её защитить – как свою подопечную, как и любого другого из его подопечных.

– Почему бы не рассказать всё мне? Или хотя бы часть? Считаешь, я легко тебя предам после того, как согласилась стать женой? – я надеялась вывести его на разговор, но Дарион глубокомысленно напомнил:

– Даже самый лучший менталист может оказаться под чужим влиянием.

– Отлично! Ты ещё и навыкам моим не доверяешь. Чудесно!

– Это для других ты Бешеный пёс, а для меня – маленькая любимая драконесса, и мне хочется уберечь тебя от неприятностей, – примирительно улыбнулся Дарион. – А теперь скажи, пожалуйста, действительно ли Элор почувствовал в Валерии избранную?… И… – он старался сохранять невозмутимость, но получилось плохо, – почему Элор спал в обнимку с твоими ногами?

Ответить помешал сам Элор, вдруг распахнувший двери кабинета. Судя по выражению лица, трепещущим ноздрям и дёргающейся губе, настроение у него было не самым дружелюбным. А на присевшего рядом со мной Дариона Элор уставился так, словно собирался ударить его или вызвать на дуэль. Или просто растоптать на месте.

И к своему неудовольствию я отметила, что немного солидарна с Элором в желании что-нибудь сделать с Дарионом.

Дарион не шелохнулся, но его чувства сносили, как ураган: гнев, сожаление, страх, ненависть, страсть и ярость. Он посмотрел на Элора. У Элора потемнели глаза, ноздри раздулись, и грудная клетка поднималась и опускалась медленно.

– Вон! – прорычал Элор и шагнул навстречу. – Без вопросов и оправданий, просто вон!

Ярость Дариона оглушала. Он не хотел подчиняться, уходить.

За спиной Элора с шелестом распахнулись чёрные крылья, между ними сверкнул голубоватый разряд, маленькие молнии с шипением срывались с рыжих волос, плеч, когтистых пальцев. Резко запахло озоном и раскалённым металлом.

– Во-он! – прорычал Элор.

Дрожь пробежала по моему телу, пальцы свело, я впилась в подлокотники. Звериные инстинкты толкали Дариона в драку, он стиснул губы, но звериные клыки выпирали, натягивали кожу.

– Уйди, – приказала я. Расфокусированный взгляд Дариона сосредоточился на мне. – Вопрос установки дополнительных манекенов мы обсудим позже.

Под потолком громыхнула молния. Элор смотрел на Дариона совершенно дико, но всё же держался.

Я злилась на обоих.

На полыхавшего гневом, негодованием и ревностью Дариона, на устроившего сцену Элора.

– Хорошо, – процедил Дарион сквозь звериные зубы.

Ему тяжело было сдерживаться, и я понимала. Не только потому, что ощущала его чувства, но потому, что самой временами приходилось давить хищное начало, все эти инстинкты, злость.

К распахнутым дверям Дарион шёл как-то напряжённо, и я не сразу поняла, что он сдерживает трансформацию. Рядом с ним щёлкнула молния, и его пальцы покрылись шерстью, когти проросли. Вспышка ярости и страха сменилась упрямством. Дарион совладал с рвущимся наружу зверем и вышел из кабинета.

Порыв ветра захлопнул створки. Медленно вдохнув и выдохнув, Элор стремительно подошёл ко мне с другой стороны стола, развернул кресло со мной к себе. Вокруг искрили и шипели молнии. Несколько секунд Элор пронзительно смотрел мне в глаза. Выдохнул и опустился на пол, обнял мои колени, уткнулся в них лбом. Молнии исчезли. Чёрные крылья с едва заметными золотыми прожилками безвольно лежали на полу, а разметавшиеся по тёмной одежде волосы поблескивали в свете солнца. Очень яркие, резко контрастные.

– Что это за разговоры в интимной обстановке? – зло спросил Элор. – Почему он сидел рядом с тобой?

– Эм… В данной рабочей ситуации ревность несколько неуместна…

– А не надо было говорить, что ты ничем не ограничен! – Элор стиснул мои ноги. – Халэнн, у тебя вон там кресло есть для посетителей, через стол с ними и разговаривай.

Я тяжко вздохнула: возразить было нечего – как наниматель и сюзерен заодно Элор имел полное право определять регламент моей работы и заставить разговаривать с посетителями хоть через стену, хоть только письменно.

В раздражении я откинулась на спинку кресла и сложила руки на груди.

Элор не шевелился, просто обнимал мои колени.

Злость постепенно отступала, я дышала всё свободнее, хоть и держала руки скрещёнными.

Вдох-выдох… Солнце блестело на волосах Элора, его крылья подтянулись выше, он охватил ими кресло, заключая меня в кокон.

– Это уже неприлично, – заметила я.

– Плевать, мы драконы. Просто почитай мне… Или расскажи что-нибудь.