Сражаться Жнец действительно умел, и его оружие лишь посвистывало, снося головы черным волкам.

Мирослава стояла на безопасном расстоянии и только приговаривала: «Вот же черт!», «Вот зараза!»

Хищники перли на них, скалили клыки и рычали, но каждый напарывался на меч Марьяна или Матвея. Работенка оказалась нелегкой, но, похоже, с этой атакой оба справлялись, и можно было бы чувствовать себя победителями, если бы не назойливый запах «айкоса». Вонючий дымок становился все сильнее и сильнее, и это вызывало дикую злость. На миг Матвей замер, оттолкнув ногой в крепком ботинке пасть очередного волка, и его вдруг осенило.

«Айкос» курил Даниил Совинский, и это его запах так явственно ощущается сейчас на окраине леса! Значит, пан Совинский где-то тут рядом, готовится напасть и сделать очередную пакость!

Матвей попробовал сосредоточиться, но еще один волк прыгнул сбоку – громадная мохнатая куча мышц и зубов, и пришлось отбивать атаку.

Твари не давали сосредоточиться, и, хотя гибли под лезвиями двух мечей, это их не пугало. Словно волков вела чужая злая воля.

Словно ими кто-то управлял.

– Мирослава, уходи! – заорал Матвей, понимая, что девчонка стоит в стороне совершенно одна, и если волки ей не угрожают, это еще не значит, что вокруг безопасно.

А у нее в рюкзаке Желанная!

– Поздно! – проговорил низкий бас, и в тот же момент раздался резкий вопль Мирославы.

Матвей, с трудом раскидав волков, оглянулся и увидел, что их подруга в плену. Здоровенный Совинский схватил ее – буквально сгреб в охапку – и держал, прижимая к себе и тыча ей в бок длинный кинжал.

– Замрите все! – распорядился он. – Немедленно! Иначе ваша девчонка погибнет прямо тут!

– Что ты хочешь? – заорал в ответ Матвей, лихорадочно соображая, что же делать дальше.

Волки замерли, их осталось не так уж много, может, около десятка, и они стояли, готовые кинуться на лезвия клинков, умереть за своего хозяина, такие сильные и храбрые, что Матвею стало их на мгновение жаль.

– Я хочу то, что по праву принадлежит мне! То, что ты забрал у меня, Ведьмак! – последовал ответ.

Совинский еще сильнее прижал кинжал к боку Мирославы, и та в ответ длинно выругалась.

– Желанная не принадлежит тебе, – ответил Матвей. – Там записаны и мои желания. Я уже их записал, пан Совинский. И они будут исполнены.

– Это не помешает мне записать свои, – хмыкнул Совинский, и его крепкие руки так сжали Мирославу, что та охнула и скривилась. – Убью дочку Любомира, потом убью вас. Это решит все проблемы.

– А что ты запишешь? – вдруг заговорил Марьян. – Чтобы я убил Матвея? Или Мирославу? Не выйдет, Совинский. Если ты еще не понял – не выйдет!

– Потому что рядом с тобой твои друзья. А когда их не будет, ты останешься один и не сможешь противостоять Желанной. Книга будет владеть тобой полностью и безраздельно.

– Если ты все равно убьешь Мирославу, то какой смысл нам отдавать тебе книгу? – сказал Матвей, чувствуя нарастающую внутри ярость.

Он забыл надеть прадедов плащ, но это не значило, что он не сумеет отыскать внутри себя разъяренного хищника.

– Девчонку я пощажу. А вас убью при любом раскладе. На кону жизнь девчонки, выбирайте, проклятые! – прорычал Совинский и надавил на кинжал.

Матвей видел, как оружие проникает через пальто, разрезая ткань. Если этот длинный клинок войдет в тело Мирославы, выжить не получится.

– Хорошо! Хорошо! Мы отдадим книгу! – крикнул Матвей.

– У Мирославы в рюкзаке, – глухо добавил Марьян. – Отпускай девчонку.

– Отлично, вы умеете соображать.

Совинский изловчился, стянул рюкзак с плеча Мирославы, но для этого ему потребовалось отвести руку с кинжалом. Мирослава рванулась, лягнула Совинского в пах и отскочила в сторону.

Даниил согнулся, покрывая всех собравшихся отборными ругательствами, а рюкзак упал в траву, поблескивая собачками молний.

К рюкзаку рванулись все одновременно, но Даниил Совинский оказался ближе всех и схватился за лямку. И тут же зарычали волки, стая кинулась в атаку, и Матвей ощутил на запястье и голенях волчьи зубы и вынужден был рубить головы мохнатым зверям, чтобы хоть как-то освободиться.

– У меня Желанная! Волки, нападайте! – взревел Совинский. – Жрите их, славные зверюшки, жрите всех!

Краем глаза Матвей заметил, что Мирослава выхватила свой кинжал, и заорал, чтобы не совалась в битву. Она не умеет сражаться, ей нельзя связываться с Совинским.

– Я запишу свое первое желание прямо сейчас! У меня есть ручка, парни! Наблюдайте, потому что это станет поворотным событием! Я напишу, что желаю сразиться с Жнецом и победить его! Я своими руками убью тебя, Марьян! – ревел Совинский.

К нему невозможно было подступиться, преданные волки окружили хозяина живой мохнатой изгородью. Неизбежное приближалось, и вот Желанная уже извлечена из недр рюкзака, уже дрожат на ветру ее страницы, и Матвей чувствует запах тления и смерти, исходящий от книги.

Еще немного, и желание будет записано.

Петух появился внезапно. Налетел бешеной громадой, словно был орлом, а не петухом. Его крылья ударили Совинского по лицу, когти вцепились в ладони пана, и Желанная свалилась на землю.

– Что ты за дрянь! – закричал Совинский, пытаясь схватить петуха.

Но не так-то просто оказалось совладать с птицей Марыси Данилевской. Петух взлетел и снова спикировал прямо на макушку Совинского. Волки, занятые дракой с Марьяном и Матвеем, не обратили на птицу никакого внимания, и та вытворяла все, что хотела.

Мирослава выхватила Желанную из гущи схватки, торопливо открыла ее.

– Не пиши! – заорал Матвей, перерубая глотку еще одному волку и кидаясь к своей подруге. – Не пиши!

Он надеялся, что успеет, но не успел. Мирослава выудила ручку из кармана и сделала запись. Когда Матвей оказался рядом с ней, оставалось лишь прочитать написанное.

Хочу, чтобы Совинский перестал колдовать и получил по заслугам.

Марьян вдруг усмехнулся.

– Это желание будет легко выполнить, – сказал он.

– Что она написала?! Что ты написала, паршивка?! – заревел Совинский, отшвыривая от себя петуха.

Птица возмущенно прокряхтела что-то, проскрипела и, выполнив свою задачу, заковыляла в чащу.

– Она захотела, чтобы ты получил по заслугам, – хмыкнул Марьян. – Скажи спасибо, что не пожелала тебе смерти. Что же, твои волки все мертвы, колдовать ты больше не сможешь. Осталась только вторая часть желания.

И Марьян обрушился на пана Совинского.

Это была короткая схватка. Даниил Совинский имел при себе еще оружие, кроме длинного кинжала, – меч, но немолодой пан был слишком плотным и неповоротливым по сравнению с проворным и гибким Марьяном. После нескольких ударов меч Жнеца вошел в тело Даниила, в верхнюю часть груди рядом с предплечьем. Не смертельное ранение, но неприятностей доставит.