мы упорные. Я бы даже сказал — упрямые до упоротости. Нам проще убиться о преграду, чем хотя бы подумать о способе ее преодоления. Максимум, о чем мы будем думать — как бы так разгон посильнее взять, чтобы в этот раз наверняка шею свернуть. Ну или все же проломиться, — он развел руками и усмехнулся.

— И так же с властью? Вернее, твоим нежеланием править? — уточнил Ашу.

— В некотором роде, — кивнул Деус. — Мне, рожденному служить, совершенно не нужна власть. Мне нужна возможность служить. Я готов сносить ради этого любые преграды. И единственное, почему я не начал развивать Зарю — понимание того, что мое появление на алакеше приведет к моей же смерти. То есть, своей цели я не добьюсь. Между прочим, это не я сам понял, а твой предок подсказал.

— Демоны, — поджал губы Ашу. Он искренне любил и уважал отца. Хоть и с трудом, но он мог понять мотивацию лорда, который убил бы рабочего гоаулда, явись тот к нему на самостоятельно построенном алакеше и пожелай служить, однако принять подобное душой и сердцем Ашу не мог.

— Власть ради власти бессмысленна, сын. Я понял это, когда смог сравнить своих сородичей и носителей. И в понимании этого я растил вас. Ты не проводил время в празднествах, не устраивал постоянных пиров, не прожигал жизнь в охотах и прочих забавах. Да, ты не был чужд этому, но такова твоя природа. Я давал вам время переварить гормоны молодости и справиться с ветром в голове. Позволял самим выбрать достойного, мне было больно видеть, как вы шли простейшим путем, убивая друг друга, но вместе с тем — я видел прогресс. Вы становились лучше, умнее и добрее. Не я ввел правило пяти, вы сами пришли к нему, я лишь закрепил его.

— Ты мог изменить нас сильнее, — покачал головой Ашу.

— Физически, сын, только физически. Ты ведь знаешь, что с этим, — Деус коснулся виска парой пальцев, — может работать только истинный Бог. Даже Фрея не способна на то, что может Велес, а я и до лордов не дотягиваю.

— А если его клонировать? Вдруг получится как с королевами, только наоборот? — от пришедшей мысли Ашу покрылся испариной, ведь это же…

— А если получится истинный демон? — спросил Деус.

— Но ведь если под контролем, его можно будет сразу…

— Уничтожить, — кивнул Деус.

— Вы…

— Да, пять лет назад они провели этот опыт.

— Велес тогда с инспекцией по мирам летал, — вспомнил Ашу.

— Отлеживался он, а не летал. Как полез клона проверять, так чуть и не погиб. Никакой разряд зента не помог. Если бы его Фрея и остальные не страховали, еще неизвестно, чем бы все закончилось, — ворчливым и каким-то скрипучим голосом рассказал Деус о неудачном эксперименте. Он чувствовал в этом и свою вину, так как, узнав о родившейся идее, поддержал ее с пылом неофита.

— Сколько же я еще не знаю, — вздохнул Ашу. — И это хорошо, — усмехнулся он.

— Всего знать нельзя, а если узнаешь, станет скучно жить, — буркнул Деус. — Рад, что ты это понимаешь. Ты всегда знал, что твоё предназначение — править, ради своего бога, но, в конечном счете, и ради собственного народа. Пост наместника — тягло. Изматывающий и тяжелый труд. Каждодневный.

— Я готов отец, — уверенно сказал Ашу, и вдруг понял, что больше не боится.

— Знаю. Подойди, пора тебе принять меня.

Они сели спина к спине, почти соприкоснувшись затылками. Шея Деуса разошлась, и из его плоти показалось черное змееподобное тело. На миг раскрылись красные светящиеся глаза, в распахнувшей пасти сверкнули игольчатые зубы, из-за наквадаха в их составе они могли пробить металл. Гоаулд извернулся и впился в затылок Ашу. Тот вздрогнул, но усилием воли подавил панику. Спина до лопаток и шея онемели — это Деус впрыснул в его тело особый анестезирующий состав. Медленно, очень медленно, почти целую минуту, гоаулд перебирался в нового носителя. Наконец он обустроился и в голове Ашу раздался его мысленный голос: «Помоги отцу», — сказал Деус.

Принц, верней, теперь уже наместник, подхватил безвольную руку старика и снял с нее каракеш. Полуперчатка удобно села на руку и мгновенно подстроилась, став чем-то вроде второй кожи. Только крупная алая сфера в центре ладони оказалась непривычна и неудобна. «Потом переделаем», — сказал Деус. Взяв со стола лечебное устройство, Ашу направил его на отца и того окутал поток золотистого света. Кровь, сочащаяся из раны на шее и затылке, мгновенно свернулась и рассыпалась коричневатой пылью. На лице старика стали разглаживаться морщины, кожа начала молодеть, что оказалось особенно заметно на руках. «Хватит, это не саркофаг, ты его сейчас убьешь истощением», — остановил Деус увлекшегося носителя. Ашу заставил себя убрать палец с кнопки активации устройства и опустить руку. Бывший наместник помолодел и теперь выглядел максимум на шестьдесят, а чувствовал себя и вовсе на сорок с мелочью.

— Спасибо, сын.

— Пожалуйста, отец. Может быть, обратимся к богу? Саркофаг сможет вернуть тебе молодость, — Ашу просто не мог не сказать этого.

— Не стоит. Мое время прошло. Я давно понял, что долгая жизнь — проклятие, а не дар. Тем более для меня, похоронившего столько дорогих и близких мне людей. Я поживу еще немного в праздности, поучу молодых, чтоб совсем не закиснуть. А там и на новый круг уйду, очистившись от памяти и обновив душу.

— Не знал, что ты в это веришь, — покачал головой Ашу.

— Причем тут вера? — удивился отец. — Это знание.

— Откуда? — Ашу начал сомневаться в здравости ума родителя.

«От меня», — раздался в голове Ашу голос симбионта. Тот от этого едва заметно вздрогнул, очень уж непривычно и неожиданно получилось, прямо посреди разговора с отцом.

— Не знаю, как это объяснить, просто уверенность.

«За счет наквадаха в крови мы связаны с подпространством. В определенном смысле оно — иной план бытия. Я несколько раз находился в телах носителя во время смерти и улавливал тени отголосков эха оттуда. Первый раз это произошло случайно. Во время строительства дворца случился обвал. Жрецы подсуетились. Умирающий разум стал источником сигнала, но я понял это лишь после проверки и только по косвенным признакам. Там нечто вроде отражения при прохождении слоев гиперпространства возникает. Позже я смог обнаружить похожее, но значительно более слабое проявление этого во время человеческого сна. Для меня это не имело значения, и я принял это как существующий факт. Рарог сейчас изучает одну интересную девочку, которая даже во время бодрствования выдает мощные сигналы. К сожалению, очень нестабильные и нерегулярные. Нельзя исключать, что он прав», — дал пояснение гоаулд, посеяв в сознании Ашу целый сонм мыслей и сомнений.