Вопрос «свободы речи» поднимался, однако так никогда и не был решен, и связанные с ним проблемы вновь появились на горизонте в период правления следующего монарха Якова I. В целом парламент считался продолжением королевского правительства, при условии что источник всего права, согласно словам одного политического философа, «зиждется на различных статутах, изданных королем, палатой лордов и палатой общин».

В 1563 году Сесил подготовил законопроект о порядке престолонаследия, в котором указывал, что в случае, если королева преставится, не произведя на свет наследника, власть на ближайшее будущее перейдет к тайному совету. На некоторое время Англия станет олигархией или аристократической республикой, напоминающей политический строй Венеции. Сесил предложил, что после этого ответственность за выбор нового монарха должна будет лежать на парламенте. Идея наследственно-выборной монархии была новой и пугающей; она отрицала все устройство и дух династии Тюдоров. Конечно, на такой шаг Сесил решился, будучи преисполнен беспокойства и напряжения. Впрочем, законопроект так и не поступил на обсуждение; попадись он Елизавете, она безусловно его бы аннулировала. Сесил, возможно, понимал, что перегнул палку.

Парламент опубликовал два закона, несколько более важных, чем остальные. Среди мер, вводимых Статутом о ремесленниках, было предписание о том, что минимальный размер заработной платы должен устанавливаться местными мировыми судьями. Рабочие нанимались на работу на основании годового контракта. Подмастерья должны были согласно традиции Лондона отслужить семь лет. Все трудоспособные мужчины в период сбора урожая могли были быть отправлены на принудительные полевые работы. Эти меры могли бы быть временными, направленными на решение сиюминутных проблем, однако этот случайный и не отличающийся связностью статут не потерял силы на протяжении следущих двухсот пятидесяти лет.

Другой закон рассматривал проблему «сильных нищих» и безработных. Была введена обязанность каждого прихода поддерживать «немощных, престарелых и нуждающихся» путем выделения общинных средств. Облегчение участи бедных перестало быть прерогативой церкви — многовековой традицией, но стало местным мирским вопросом. Подношения бедным именовались «пожертвованиями», а еда со стола богатых называлась «хлебом Матери Божьей»; эти понятия, разумеется, исчезли. Возможно, поиску новых мер способствовал роспуск религиозных учреждений в годы правления Генриха VIII.

Можно утверждать, что протестантизм создал дополнительное пространство, в котором светские власти могли управлять всей страной. В 1553 году был основан первый работный дом в Англии, Брайдуэлл; в Эксетере работный дом был открыт в 1579 году. Власти Лондона уже основали пять «госпиталей», которые пришли на смену средневековым религиозным аналогам. Госпитали Святого Томаса и Святого Варфоломея были предназначены для больных и престарелых; они существуют и сегодня. Госпиталь Христа давал кров бездомным детям, в то время как Бедлам предназначался для душевнобольных. Законом 1572 года был учрежден первый местный налог в рамках Закона о бедных. Затем последовали другие законы и статуты. Однако термин state — «государство» — в своем современном значении появился лишь на закате XVI века.

Поэтому можно с некоторой уверенностью сказать, что эти два закона оказались самыми знаменательными для социально-экономической структуры английского общества. Однако парламентские меры были отнюдь не благосклонными, а, напротив, строгими и авторитарными. К примеру, ужесточились наказания за бродяжничество. Обычные бродяги подвергались порке и отправлялись в заключение до тех пор, пока для них не подыщут хозяина; опасные же элементы изгонялись из королевства, а в случае возвращения приговаривались к каторжным работам или заканчивали свой путь на виселице[69].

В 1563 году произошло собрание конвокации епископов и старшего духовенства, как обычно, совместно с парламентом. Поскольку эта конвокация была первой после восстановления протестантской веры, считалось необходимым сформировать от лица церкви надлежащее законодательство. Документ «Общие замечания по вопросам, которые должно поднять духовенство в следующем парламенте и синоде» выражал желание «постатейно сформулировать определенную форму вероучения». Нужно было установить основу веры Англии.

В ходе совещаний и дебатов были сформулированы Тридцать девять статей вероисповедания. Некоторые из них не были составлены вовремя, и парламент не смог принять необходимое законодательство; такие статьи должны были ожидать парламента, созванного тремя годами спустя. Лишь в 1571 году документ стал официальным догматом веры. Но самая важная работа была сделана. Конвокация 1563 года установила главное вероучение в истории англиканской церкви, которое до сих пор не потеряло своей силы. Литургия должна была исполняться на народном языке; месса не дозволялась, и поклонение Святым Дарам считалось богохульным; папские доктрины пресуществления и хождения по мукам отвергались; взывать к святым запрещалось. Подчеркивалась роль монарха как верховного главы церкви.

В целом Тридцать девять статей считались умеренно кальвинистскими, однако нет ни одной статьи, которая бы противоречила лютеранству и кальвинизму. Статьи представляют собой настолько широкое определение протестантской веры, насколько таковое можно было дать в XVI веке. Они считались тридцатью девятью шагами к широкому внутреннему соглашению. Более ревностные протестанты не всегда были довольны результатом, и с течением времени их взгляды стали называть пуританскими. «Я признаюсь, — писал епископ Даремский, — мы терпим многие вещи, противные сердцу нашему; но мы не можем отказаться от них, хотя всегда были к этому подстрекаемы. Мы находимся в подчинении и не можем ввести никаких новшеств без одобрения королевы; не можем мы и менять законы; единственное, что нам подвластно, — это сделать выбор: терпеть или разрушить спокойствие церкви». Эти слова можно считать предзнаменованием будущих расхождений.

Вероисповедание большей части населения, вероятно, было смешанным и изменчивым, ни полностью старым, ни совершенно новым. Протестантская религия была введена недавно, в то время как католическая религия уже продолжительное время отмирала. Два современника предположили, что во времена восхождения Елизаветы на престол лишь 1 % населения активно склонялся в сторону протестантизма. В 1561 году оксфордский профессор богословия Николас Сандер составил документ «Как простые англичане относятся к католической вере», в котором заявлял, что «земледельцы и пастухи являются католиками»; конечно, они представляли собой большую часть населения. Он отмечал, что ремесленники не принимали протестантскую веру, «за исключением тех, что были заняты сидячей работой, например ткачи и сапожники». Среди территорий, придерживавшихся преимущественно католических взглядов, выделялись Уэльс, Девон, Камберленд, Нортумберленд и Уэстморленд. В течение следующих нескольких десятилетий учения протестантов стали более благосклонно восприниматься в Кенте, Эссексе, Суффолке, Суссексе и, конечно, Лондоне.