Когда Мур говорит: «Если бы люди, опубликовавшие книгу, вообще ее понимали, они бы мне не говорили, что сценарий фильма верно следует комиксу. Нет. Он не имеет никакого отношения к моей книге», – он имеет в виду не FedCo и не оспаривает, что фильм сохранил важный материал вроде эпизода с Валери. Тогда в чем же настоящая претензия Мура?

Несмотря на слоган постера, что это «бескомпромиссное видение будущего», в фильме «V значит вендетта» безошибочно узнается продукт голливудской студийной системы и ее влияние. Лондонский сеттинг остался – хотя фильм и снимали по большей части в Берлине, – а актеры второго плана почти все родом из Британии, но перед американской аудиторией все же пошли на уступки, большие и маленькие. Чтобы объяснить, что такое «маска Гая Фокса», фильм начинается с флешбэка о его поимке и казни. Как и в случае с Шоном Коннери в «лиге выдающихся джентльменов», явно привел к изменениям кастинг Натали Портман на роль Иви. Тогда как в первом драфте сценария еще оставалась шестнадцатилетняя девушка, готовая от отчаяния стать проституткой, в законченном фильме Иви – работник телекомпании, хочет повышения и переживает тяготы ужина со Стивеном Фраем.

Фильм сняли, потому что в студии хотели следующий проект Вачовски, а Вачовски хотели «V значит вендетта». Хотя они и не были режиссерами, постеры и трейлеры недвусмысленно давали понять, что это проект «от создателей трилогии «Матрица». Те фильмы запомнились слоу-моушн эффектами «буллет-тайм» – и в «V значит вендетта» есть похожие эпизоды с ножами V. V метает по несколько ножей зараз, и они летят к цели в замедленном движении с CG-хвостами в воздухе, пока в их лезвиях отражаются лица жертв. В комиксе у V тоже есть ножи: можно насчитать минимум три на поясе, когда мы впервые видим его костюм в первой главе первой книги, хотя он и не пользуется ими в ту ночь, когда спасает Иви. Нож в руке мы видим только в третьей главе второй книги, а во второй и последний раз он пользовался ножом, когда порезал плечо Финча в седьмой главе третьей книги. В официальном скрипт-буке режиссер Джеймс Мактиг обобщает, как фильм выставляет оружие на первый план, и фетишизирует: «Ножи на его ремне – как блестящие зубы, вместо револьверов ковбоя». В фильме насилие – крутое.

Но глянцем Голливуда дело не заканчивается. Политический посыл книги тоже американизировали, и как раз здесь и есть корень нареканий Мура. Проще говоря, «V значит вендетта» – ранний пример личной политической работы Мура, а создатели фильма изменили политику.

Комикс «V значит вендетта» – политическая работа в двух разных – даже взаимоисключающих – измерениях. Во-первых, это документ своего времени. Мур говорил: «Когда я писал «V», политика у нас поворачивала к худшему. Уже два-три года всем заправляла Маргарет Тэтчер, проходили антитэтчеровские бунты, Национальный фронт и правое крыло занимали прочные позиции». Некоторые критики, особенно американские, видят книгу в более широком контексте. Джеймс Р. Келлер в «V значит вендетта» как культурный пастиш: критическое исследование графического романа и фильма» – где, несмотря на подзаголовок, речь главным образом идет о фильме, – утверждает, что «предысторией графического романа Мура и Ллойда служит» паника из-за СПИДа восьмидесятых, а девятая глава этой книги, «V значит вирус: Мститель СПИДа и биомедицински-военные тропы», «исследует неприкрытые отсылки «V» к панике из-за СПИДа в 1980-х – период, когда Мур и Ллойд задумали и создали своего вирусного мстителя». На самом деле «V значит вендетта» начала издаваться в 1982 году – до того, как вообще изобрели термин СПИД, когда об этом состоянии практически не было известно вне медицинских журналов (к концу года в Великобритании зарегистрировали только семь случаев). Это быстро изменится – в 1983 году британские таблоиды и американские правые христиане уже заговорили о «гей-чуме», в 1987-м британское правительство начало массовые публичные кампании по оздоровлению, и в стране насчитывалось 1200 случаев, а к 1988-му, когда Мур закончил серию, консервативное правительство объединило проблемы медицинского и морального здоровья как повод для введения Статьи 28. Многие элементы истории действительно резонируют с реальной демонизацией гомосексуалов, а кризис из-за СПИДа наверняка затронул творчество Мура, но «V значит вендетта» просто не мог задумываться «как реакция» на то, чего еще не случилось.

«V значит вендетта» – «реакция на тэтчеризм», но между 1981 и 1988 годами тэтчеризм радикально изменился. Когда Мур начинал стрип, Маргарет Тэтчер была главой разделенного правительства, которое не могло остановить глубокую рецессию. Мур основывал предысторию на идее, что консерваторы проиграют следующие выборы… на деле они выиграли с разгромным успехом. Левые раскололись, фолклендская война закончилась победой, а рецессия закончилась. Тэтчер кренила страну вправо, и для этого ей не понадобились такие изыски, как ядерная война, – она всего добилась, продавая муниципальное жилье и превращая муниципальных квартирантов в домовладельцев, которые тут же озаботились ставками по ипотеке и ценой на собственность.

Когда Мур писал «V значит вендетта», он не оценивал ситуацию с позиции прошедших двадцати лет, из другой страны. Он сам вырос в муниципальном доме. А когда начал тот самый «нетрадиционный образ жизни», оказавшийся под атакой, его прямо задели нападки на права геев. Заканчивая сюжет, он уже готовил к печати благотворительный комикс AARGH! против Статьи 28. Во многом «V значит вендетта» и есть региональная история – как минимум специфическая личная реакция на конкретный период политической жизни Британии. Когда киновед смотрит фильм и называет V «художественным воплощением Мстителя СПИДа», а режиссер считает Статью 28 «законом, который запрещал любое самовыражение для гомосексуалов – искусство, музыку, все, что считалось гомосексуальным», это упрощает британский политический ландшафт вплоть до искажения.

Конечно, в любом пересказе двадцать лет спустя контекст истории изменится, чтобы обратиться к актуальным проблемам. Фильм «V значит вендетта» пытается это сделать, но в переводе многое теряется. Как говорит Мур: «В кино мы видим зловещую группировку правых – не фашистов, но мы понимаем, что они злодеи, – и они втайне производят оружие биотеррора, хотят подстроить массовый теракт и переманить всех на свою сторону, чтобы и дальше преследовать правые цели. Это извращенная, фрустрированная и, пожалуй, бессильная американская либеральная фантазия о человеке с американскими либеральными ценностями, который выступает против государства под управлением неоконсерваторов – а «V значит вендетта» вовсе не об этом».

История о восхождении правого режима в фильме сводится к косметической переделке теории заговора движения Truther, которое обвиняет правительство президента Буша в провоцировании атак 11 сентября ради грандиозного плана по усилению полномочий государства дома и за границей под видом защиты граждан от будущих террористических атак. Мур любит грандиозные повествования и не любит американских правых. Значит ли это, что он поддерживает Truther? Мур, как читатель Fortean Times, знаком с несметным числом теорий заговора: книга «Из ада» целиком основана на теории заговора; «На чистую воду» беллетризует бесчисленные махинации и аферы ЦРУ, проливая свет на людей и организации, которые их объединяют; «Хранители» вращаются вокруг заговора по подстроенной атаке на Нью-Йорк, которая выльется в массовое кровопролитие. Вывод Мура: «Главное, что я узнал о теориях заговора, – их приверженцы верят в заговор потому, что это успокаивает. Но по правде мир хаотичен. По правде всем заправляют не еврейские банкиры, не зеленые человечки и не десятиметровые рептилоиды из другого измерения. Правда куда более пугающая – не управляет никто. Мир неуправляем». Мура спрашивали и конкретно о 9/11, и он написал на эту тему две статьи для благотворительных комиксов. Он раз от раза подчеркивал, что считает 9/11 трагедией, но не выходящей из ряда вон: