Для Мура аналогия с Truther не работает, потому что для него подобные ужасы не немыслимы.

Расписывая нарекания к фильму, Мур даже ухитрился вставить насмешливую отсылку к самому первому черновику из конца восьмидесятых: «Комикс превратили в притчу времен Буша для людей, которые робеют рассказать политическую сатиру о собственной стране… Возможно, всем было бы лучше, если бы Вачовски сняли что-нибудь об Америке, а вместо героя, который одевается как Гай Фокс, взяли героя, который одевается как Пол Ревир».

Но «V значит вендетта» – далеко не просто прогноз, куда заведет британская политика после 1982 года. Второе «политическое» измерение – исследование на тему вечной борьбы: «V значит вендетта» конкретно рассказывает о фашизме и анархии… Эти слова – «фашизм» и «анархия» – в фильме даже не звучат». Комикс был о его личных политических взглядах, причем даже куда больше, чем он планировал, когда садился за него с Дэвидом Ллойдом. Мур давно верил, что перед нами как личностями стоит относительно простой бинарный выбор: либо управлять самим, либо дать управлять собой другим. «V значит вендетта» этот выбор как драматизирует, так и проблематизирует. По сути, комикс основан на довольно простой схеме: персонаж, с которым мы должны идентифицироваться, «герой» (как мы знаем, воплощающий личные политические взгляды Мура и кажущийся протагонистом истории) – убийца в маске по меньшей мере с психологическими проблемами, а возможно, и сумасшедший; его противники – фашисты, но при этом обычные люди с работой и семьями – полицейские, телевизионщики, чиновники. V сражается с фашистами, но Мур не дает забыть, что тот оставляет за собой тропу из вдов и сирот. Фильм это целиком игнорирует, а Мактиг заявляет, что у V «биполярная натура – у него есть идеи для альтруистических социальных перемен, но, с другой стороны, он убивает тех, кто, как ему кажется, причинил ему вред». Тогда как Алан Мур назвал первую главу комикса «Злодей», Мактиг без затруднений называет V «супергероем».

Мур начал «V значит вендетта» в 1981 году, будучи молодым писателем на пособии по безработице, которому не терпелось проявить себя. Закончил он его в 1988 году, будучи состоятельной знаменитостью в полигамных отношениях, и мог собрать благотворительный комикс, зазвав приятелей по шоубизу. Алан Мур двадцать первого века – человек намного старше, который постоянно проводит черту между медиумом комиксов – «великой традицией с корнями в здоровом скептицизме по отношению к правителям, богам или институциям; искренним народным искусством, не обузданным превалирующим в обществе представлением о приемлемом», – и комикс-мейнстримом – «одобряемым критиками и нередко прибыльным компонентом развлекательной индустрии». Этот автор бросал в творчестве вызов насаждению американских корпоративных ценностей в мире. Голливудский фильм, по определению, неспособен на диссидентство: это продукт американского культурного империализма.

Ряд рецензентов, знакомых с источником, заметили недостаток глубины фильма:

«Политический» посыл киноверсии «V значит вендетта» тоже не перегружает аудиторию: тоталитаризм – это плохо, сгонять людей в концлагеря – это плохо, правительственная цензура СМИ – это плохо; романтический индивидуализм – это хорошо, самоуправление – это хорошо. Это не провокативные, не дерзкие точки зрения, так что неудивительно, что среди самых громких любителей фильма немало правых: сторонники либертарианского сенатора-республиканца Рона Пола и «Чайной партии» – ответвления Республиканской партии – решили, что фильм отстаивает их политическую позицию – маленькое правительство и эгоизм в духе Айн Рэнд.

Фильм «V значит вендетта» стал культовым в среде политически активной молодежи, и находились комментаторы, которым история о террористе, противостоящем правому правительству, показалась довольно «рискованной» в годы Джорджа Буша. Но часто публика реагировала на материал самого фильма, а не Мура и Ллойда. Реплика «Народу не следует бояться своего правительства. Правительству следует бояться своего народа» часто цитируется в социальных медиа и приписывается Алану Муру. Но в оригинальном комиксе ее нет. Она впервые появилась на постере фильма в праздники 4 июля 2005 года и является переделкой известной цитаты Томаса Джефферсона – впрочем, довольно уместно, что и та ненастоящая. А долгий монолог с аллитерациями, с которым V представляется Иви, тоже часто цитирующийся онлайн, плоть от плоти принадлежит фильму:

Но больше всего в фильме изменилась концовка истории. В конце комикса фашистский режим свергают, но ему на смену ничего не приходит. V нарек Иви своей преемницей, понимая, что сам слишком жесток, чтобы стать архитектором мирного будущего, но Иви первым делом уничтожает дом 10 по Даунинг-стрит. Там, где комикс оставляет многозначительный открытый финал, фильм кажется попросту невразумительным. В кульминации тирана Сатлера (не одобрив имя фашистского лидера в комиксе – «Адам Сьюзан», – Вачовски просто соединили «Сьюзан» и «Гитлер») свергают – для чего понадобилась не более чем угроза большой публичной демонстрации, – но нет ни намека на то, что произойдет дальше. Возможно, просто реставрация парламентской демократии… в таком случае разрушение парламента в конце кажется противоречивым. В закадре Иви произносит последнюю реплику: «Никто никогда не забудет эту ночь и что она значит для страны. Но я никогда не забуду человека и что он значит для меня», – выходит, предполагается, что мы наблюдаем хеппи-энд.