Кессаа сидела там, где он ее положил, смотрела на него провалившимися глазами и вытирала платком бегущую из носа кровь. Насьта стоял рядом, но дышал так, словно только что пробежал не меньше десятка лиг.

– Повезло тебе, – повторила Кессаа и сплюнула кровавый сгусток, затем поморщилась, хлопнула в ладоши, и плевок вспыхнул коротким пламенем. – Шесть воинов, и ни один не был ловок с мечом.

– Как же? – приготовился возмутиться Марик, но тут же почувствовал боль в левой руке. По предплечью сочилась кровь.

– Ладно, – тряхнула головой Кессаа. – Нечего рассиживаться. Насьта, быстро доставай мои снадобья: надо нашего героя-остолопа перевязать, пока он кровью не изошел, а то ведь некому будет спасать нас в следующий раз.

Насьта вздохнул и потянулся к мешку. Вскоре на руке Марика появилась еще одна повязка, а потом Кессаа стала безжалостно прилаживать поверх его ран наручи.

– Хватит собственное мясо под лезвия подставлять, – негромко бормотала она, ловко затягивая шнуровку. – А то к тому времени, когда научишься сражаться, толку от твоего умения уже будет немного.

Марик сокрушенно качал головой и стоически терпел боль. Когда же это его успели зацепить? Не почувствовал боли сразу, а теперь хоть и отступила она, все равно хотя бы с неделю надо дать ране затянуться.

– Нет никого, – спустился Насьта со второго этажа, откуда перед этим раздавался приглушенный шум. – Или убежали, как схватка началась, или никого не было. Но наверху жилые комнаты, кухня. Спальных мест ровно столько, сколько и трупов – семь, но были и запертые комнаты.

– А там? – насторожилась Кессаа.

– Никого, – постучал Насьта кулаком о кулак. – Двери пришлось выбить. Только постели, но все нетронутые. Много.

– Деньги? – спросила Кессаа.

– Есть, – кивнул ремини. – Точно не скажу, но, – тряхнул он суконным мешочком, – здесь сотни полторы золотом. А здесь, – звякнул плетеный короб, – серебра и меди без счета. Ну я все это к себе в мешок заправляю?

– Что ж, будем считать, что часть оплаты за прошлые беды я получила. – Кессаа устало вздохнула и поправила перекочевавшую на ее спину колючку. – Придется отправляться в слободку. Другого выхода нет.

– Не дождаться ли лучше сумерек? – насторожился Марик. – И что мы забыли в слободке?

– Хорошо бы дождаться сумерек, – кивнула Кессаа. – Да вот только в порту сейчас пять сайдских галер стоят, а воевода, что воинов набирает, так и сказал: все разговоры насчет перевозки женщин, детей или еще какого груза решает вот в этом особняке по вечерам. А среди стражников у него воины – не чета этим.

Она мотнула головой в сторону трупов, которые скребли пальцами по полу, но не могли сдвинуться с места.

– Да и не все так просто с морским путем, – продолжила она после паузы. – В десяти лигах разбойные ладьи диких островитян стоят. Сайдов пропускают, а всех остальных топят да в рабство скручивают. Королю рептов сейчас не до них – вот и осмелели. Даже в порту пара их ладей на волнах колышется. И команды на них слажены из таких же молодцов, что на тракте к нам подбирались. Так что, думаю, вряд ли кто надолго в гостеприимном борделе задерживается. А сами репты в море не суются – если только с сетями, под ветер, да возле берега.

– Так что же нам делать? – воскликнул Марик, закрывая двери зала и прилаживая на место крепкий засов.

– Для начала нужно заговорить эту дверь. – Сайдка прикусила губу и положила тонкие ладони на дверное полотно. – Чем позже ее откроют, тем позже бросятся за нами в погоню. Да и мертвецов не с руки мне магией удерживать.

– А потом? – не унимался Марик, разглядывая, как Насьта снаряжает лук и крепит к спине сразу два тула со стрелами.

– А потом – в слободку. Есть еще там смельчаки, есть! И одного из них мы знаем.

Засветло до слободки спутники добраться не сумели. Они закрыли изнутри на засов дверь неприметного особняка, выпрыгнули в проулке из окна, притворили ставни и двинулись по улице, старательно изображая, что незнакомы друг с другом. Правда, раствориться в толпе оказалось непросто – особенно с учетом того, что большая часть горожан шла навстречу, волоча за собой с рынка тележки, мешки, корзины да и просто узлы нераспроданного добра. Вечер был еще не близок, но Аилле покинул зенит и начал плавно подбирался к Молочным пикам. Спутники, приглядывая друг за другом, успели миновать почти всю улицу, но до площади, которую пересекала крепостная стена, отделяющая одну часть города от другой, не добрались всего ничего. Марик услышал тонкое дыхание за спиной, для острастки махнул рукой и случайно отвесил оплеуху пристроившемуся к его поясу мальчишке. Тот заверещал на всю улицу, и через миг перед Мариком выросли трое крепких сайдов. Их лица показались баль знакомыми, но объясниться на словах он не успел: здоровенный кулак мелькнул в воздухе и едва не припечатал Марика к стене дома. К счастью, он успел отпрянуть и в следующее мгновение, перехватив древко, приложил им по лбам сразу двоих напавших. Здоровяки грузно осели там, где стояли, а оторопевший третий мгновением позже протяжно завыл, скорчившись над подбитой ударом сапога голенью.

– Это ж надо быть таким остолопом, чтобы позволить одному и тому же воришке дважды пристроиться к своему поясу? – прошипела за спиной Марика Кессаа.

– Точно! – воскликнул баль. – На тракте…

– Пошли, – дернула баль за руку сайдка. – Быстрее, стражники впереди, и они явно заинтересовались, кто это размахался тяжелым посохом недалеко от королевского замка.

Марик бросил короткий взгляд в сторону белой стены, что начиналась от близкой набережной, и увидел пробирающихся среди толпы нескольких крепких рептов в блестящих доспехах, с топорами на плечах. Возле воющего соплеменника или родственника присел мальчишка. Оскалив зубы, он смотрел на Марика с нескрываемой ненавистью.

– Сейчас отец придет и разберется с тобой! – крикнул он обидчику.

– Надеюсь, у него хватит ума не появляться, пока я здесь! – покачал головой баль и добавил: – В следующий раз сломаю руку. А приятелям или братцам твоим вовсе головы отшибу!

– Без подробностей! – потащила Кессаа Марика за руку вверх по улице.

– Нет, – замер Насьта. – Смотрите.

Сверху, ровно оттуда, откуда только что спустились они сами, точно так же разрезая толпу, двигались сразу десятка два мужчин с украшающими головы черными лентами. Правда, им приходилось легче: прохожие сами сторонились их, прижимаясь к стенам домов, стараясь укрыться в переулках. До стражников было сотни две шагов, до слуг Торди – сотни три.

– Похоже, выхода у нас нет, – отчего-то зло усмехнулась Кессаа. – Смотрите-ка, ночные хозяева Ройты и днем чувствуют себя на ее улицах вольготно!

– Куда теперь? – почти спокойно спросил Насьта, но шнуровку на чехле, в котором скрывался лук, распустил.

– В бордель, куда же еще, – процедила сквозь зубы Кессаа и показала на роскошный особняк, который чуть глубже прочих домов отступил от линии улицы. – Вот он, третий дом от набережной на Крабовой улице.