Датчик горел синим, постепенно становясь все светлее и светлее.

Проходили секунды. Ну, давай же. Если бы мне когда-нибудь пришлось разрабатывать устройство, способное разрушить мир, оно бы отключилось за пару секунд: поверни ключ и готово.

Давай же.

Датчик стал белым. Я нажала на второй рычаг. Третий датчик загорелся сине-зеленым цветом. Я затаила дыхание.

Свет сиял, удерживая индикатор почти зеленым.

Становись белым. Белей, черт возьми.

Позади меня кто-то зарычал.

Будь белым. Давай же.

Датчик побледнел и стал бледно-серым. Хорошо.

Я снова дернула первый рычаг. Все три датчика остались бледными.

Третий рычаг.

Второй рычаг.

Снова третий рычаг. Когда все закончится, я отвинчу Кемену башку, как крышку от пивной бутылки. Первый рычаг.

Все три датчика стали зелеными.

Дерьмо.

Верх устройства выдвинулся, магия изгибалась вокруг него, как пелена белого дыма, касаясь моей кожи.

Не взрывайся. Только не взрывайся.

Индикаторы стали синими. Нужно ждать.

Мои руки дрожали. Я сжала их в кулаки.

Ждать.

Ждать.

Ждать.

Лампочки побелели. Я нажала последний рычаг.

Ничего.

Что за черт?

Я все сделала правильно, я следовала инструкции, они были у меня в руке. . Может, Кемен солгал. Может он хотел, чтобы устройство активировалось. .

Что-то лязгнуло внутри машины. Измерительная панель опустела, свечение погасло. Завеса магии рассеялась, растворившись в ничто. Последние искры энергии исчезли над устройством, и оно стало неподвижным: обычный кусок металла — тусклый и безвредный.

Я упала на пол. Вокруг меня суетились оборотни. Кто-то выбросил тело в окно.

Мы выиграли. Каким-то чудесным образом мы победили.

Мой взгляд остановился на Шейне, растянувшемся на полу в беспорядке из его внутренностей. Он уставился на меня дикими глазами.

— Мы выиграли, — сказала я ему.

Он смотрел на меня взглядом полным ненависти.

Позади него в дверном проеме показался Кэрран. Он обернулся человеком и был залит кровью. Он перешагнул через Шейна и присел рядом со мной. Я обняла его за шею и поцеловала, мы оба были грязными и в крови, но нам было абсолютно наплевать. Мы целовали друг друга, пока солдаты Стаи вокруг нас выбрасывали тела в окна, переступая через Шейна, который медленно умирал, истекая кровью на полу, наблюдая, как его кишки сжимаются и дрожат перед ним.​

Хранители мертвы. Магическая элита Атланты решила устроить празднества прямо у здания захваченной базы ВПСО. Еда появлялась словно из ниоткуда, тут и там вспыхивали костры, а пару калидонских вепрей нарезали на куски для барбекю. Маги, Племя, ведьмы и оборотни, все радостно отмечали триумф жизни. Мы все знали, что на следующее утро альянс распадется, и старые противостояния дадут о себе знать, но в течение одного вечера мы праздновали и наблюдали, как копы и ВПСО из соседних городов пытаются разобраться в обломках. Правоохранительные органы были недовольны нашим импровизированным пикником, но, учитывая, что мы только что раскололи их лучший форт, как грецкий орех, они решили не поднимать шумихи.

Хранители задействовали столько своих приспешников, сколько смогли собрать. ВПСО потерял около сорока человек, остальные были загнаны в подземный бункер: Хранители не хотели тратить лишние боеприпасы. Оборотни-крысы нашли их и выпустили. Друг Андреа не выжил.

Я проходила мимо столов. Вокруг одни улыбающиеся лица, много еды, гул возбужденных разговоров. Ко мне подошел Гастек, держа тарелку в руках:

— Люди такие непостоянные существа, — говорил он. — Три дня назад, держу пари, что никто бы из этих людей не нашел повода устроить вечеринку. И вот они мы. Празднуем победу, когда все, что мы сделали, это лишь вернули все к нормальному состоянию.

— Ничто так не заставляет ценить жизнь, как огромная трагедия, — сказала я.

— В самом деле. Кейт, но ты не радуешься.

Трудно праздновать, когда видение твоего ребенка на больничной койке продолжает плавать в твоей голове.

— Не понимаю, о чем ты. Я в восторге.

— Ровена приходила к тебе сегодня утром, — спокойно произнес Гастек. — Зачем?

Ха!

— Помнишь, как я просила тебя получить информацию от того погонщика, что потерял сознание, а ты меня проигнорировал? Так что, иди к черту.

Я развернулась и пошла от него.

Одинокая фигура сидела в стороне от костров, обнимая себя за колени. Я подошла ближе и увидела светлые волосы. Дженнифер. Я присела рядом с ней. Она смотрела прямо перед собой. Не уверена, что она вообще знает о моем присутствии.

Мы долго сидели так, глядя на базу, кишащую полицейскими.

— У меня даже нет тела, чтобы похоронить его, — тихо произнесла она.

— У тебя будет его ребенок, — ответила я.

Она положила руку себе на живот. Ее голос был наполнен горечью:

— И, если очень повезет, мне не придется ее убивать.

— Дженнифер! — К нам подошла девушка. У нее было тощее, длинное тело, как у Дженнифер и такие же светлые волосы. Видимо, одна из ее сестер.

— Вот ты где! Пойдем со мной. Мы накрыли на стол.

Дженнифер не двинулась с места.

— Тебе нужно поесть, — сказала девушка. — Ты теперь должна есть за двоих, помнишь?

Дженнифер медленно поднялась.

— Вот и хорошо, — пробормотала ее сестра. — Давай. Нам нужно позаботимся об этом ребенке.

Она увела Дженнифер. Я осталась одна.

Неожиданно Кэрран упал рядом со мной:

— Хэй!

Сидя очень сложно подпрыгнуть. Но я все же справилась.

— Почему ты так подкрадываешься ко мне?

— Это забавно.

— Вовсе нет! — Я наклонилась к нему, и он обнял меня.

— Весело. Почти так же забавно, как твой храп.

— Я не храплю.

Он многозначительно покивал с широкой улыбкой на лице.

— Такой тихий, мирный храп. Как маленький пушистый тасманский дьявол. Милый, когда спит, но когтистый и зубастый, когда бодрствует.