— Получается, оказавшись там, мы будем предоставлены сами себе?

— Да.

Супер! Без Лилии и Хвата с его боевыми возможностями наши шансы на успех в самом сердце Зимних заметно понижались — а я-то надеялся, что нам придется напасть на троицу действующих на свой страх и риск фейри, укрывшихся в пещере, или под мостом, или еще где. Никак не предполагал, что придется брать штурмом Бастилию.

На мгновение встретившись взглядом с Черити, я отвернулся и снова посмотрел на разноцветный экран.

— Дело оборачивается гораздо серьезнее, — сказал я остальным. — Я все равно пойду. Никто из вас идти со мной не обязан. Я не имею права заставлять вас...

Прежде чем я успел договорить. Черити, Мёрфи и Томас шагнули вперед и остановились рядом со мной.

Волна тепла, гордости и благодарности захлестнула меня с головой. И плевать мне на то, чья ДНК совпадает с моей, а чья — нет. Когда все летит в тартарары, люди, которые, не моргнув, остаются с тобой, — эти люди и есть твоя семья.

Твои герои.

Я кивнул Лилии. Она закрыла глаза, и переливающиеся на экране краски сделались ярче, резче. Воздух стал еще холоднее.

— Ладно, — негромко произнес я. — Все положили руку мне на плечо. — Я покрепче взялся за посох. — Раунд второй.

Всякий раз, когда я открываю проход в Небывальщину, это выглядит примерно одинаково: в воздухе возникает неровная вертикальная прореха, из которой до тебя доносятся звуки и запахи мира с другой стороны. Чем дольше мне нужно сохранять переход, тем сильнее приходится раздвигать прореху. Более опытные чародеи намекали пару раз, что мне предстоит еще многому научиться по этому предмету.

Когда Лилия отворила переход в Арктис-Тор, я понял, что они говорили правду. Свет и краски продолжали мелькать на экране, становясь все глубже, ускоряя свое движение. Поначалу не происходило больше ничего. Киноэкран оставался обычной поверхностью из ткани. Потом волосы у меня вдруг стали дыбом, и в лицо ударил порыв холодного ветра. Он принес с собой сухой, стерильный запах горной зимы и высокий, одинокий крик дикого зверя, каких не водится в нашем мире.

В красках на экране начал преобладать темно-синий цвет, а спустя мгновение он соткался в очертания гор, вздымавшихся ввысь под неестественно огромной серебряной луной. Голые, угрожающие каменные пики окутались туманом, оделись в снег и лед. Ветер с воем швырнул нам в лица заряд колючих ледяных кристаллов и на время стих.

Метель улеглась достаточно, чтобы я смог бросить первый взгляд на Арктис-Тор.

Цитадель Мэб представляла собой крепость из черного льда — огромный призрачный куб. угнездившийся на склоне самой высокой из попавших в поле зрения гор. В толще ледяных стен мелькали вспышки зеленой и голубой энергии. Определить размеры этой штуковины я не мог. Стены и укрепления ощетинились перевернутыми сосульками.

Чем-то они напомнили мне челюсти голодного хищника. На фоне стены темнели единственные, очень маленькие по сравнению со всем сооружением ворота. Они были открыты.

Блин-тарарам! И как, черт подери, туда попасть? Я даже испытал облегчение, когда ветер задул снова, скрыв крепость за завесой несущегося снега.

Только тут до меня дошло, что дорога открыта. Лилия отворила ее с таким мастерством, что я даже не заметил, когда образ сменился реальностью. В сравнении с этим мои способности отворять переход в Небывальщину не превосходили рисунков творчески одаренной гориллы.

Я оглянулся на Лилию. Она улыбнулась и сделала жест рукой. Одна из порхавших вокруг ее головы огненных бабочек, отделившись от роя, полетела ко мне.

— Это то немногое, что я могу еще сделать для вас, — негромко сказала она. — Она проведет вас сквозь метель и будет отгонять холод до вашего возвращения. И не мешкай, чародей. Я не знаю, как долго еще смогу удерживать переход открытым.

Я кивнул.

— Спасибо, Лилия.

На этот раз улыбка ее сделалась теплее — совсем как у той девушки, которой она была до того, как стала Летней Леди.

— Удачи, Гарри.

Хват сделал глубокий вдох и запрыгнул на эстраду у подножия экрана. Потом повернулся и протянул мне руку. Я взялся за нее, секунду смотрел на замерзшую пустыню, а потом шагнул прямо вперед, туда, где был экран.

Я почти по колено провалился в глубокий снег, а завывающий ветер заставил меня сощурить глаза. Мне полагалось бы мерзнуть, однако огненная бабочка Лилии, похоже, знала свое дело. Воздух казался почти таким же теплым, как на лыжном склоне в последние дни сезона. Томас, Мёрфи и Черити выступили из мерцающего воздуха, а секунду спустя оттуда же появился Хват.

— Эй, Хват, — окликнул я его. Мне пришлось почти кричать, перекрывая ветер. — Я думал, вы не идете.

Летний Рыцарь покачал головой.

— Я и не иду. Но охранять переход от чужаков проще с этой стороны. — Он внимательно посмотрел на нас. — Вам кажется, на вас достаточно железа?

— Вот как раз и увидим.

— Господи, Мэб от ярости кипятком писать будет — явиться сюда с железом!

— Она так и так разозлится, — заверил я его.

Он кивнул, оглянулся на мерцающее марево перехода и нахмурился.

— Гарри, — сказал он. — Есть еще кое-что, что вам стоит знать, прежде чем вы пойдете туда.

Я вопросительно выгнул бровь.

— Мы только что получили сообщение от наших наблюдателей. Идет бой. Красные обнаружили один из штабов Венатори Умброрум.

— Кого? — переспросила Черити.

— Это такая тайная организация, — объяснил я. — Вроде масонов, только с пулеметами.

— Венатори запросили помощи, — продолжал Хват. — Совет отозвался на эту просьбу.

Я прикусил губу.

— Вы знаете, где это?

— В Орегоне, в паре часов от Сиэтла. — ответил он.

— Насколько там все серьезно?

— Трудно сказать пока. Но это паршиво. У Красных есть свои типы с магическими способностями, и они рыщут по коммуникациям Совета, проходящим через Небывальщину. Это отвлекает силы корпуса Стражей — они не могут бросить их в бой.

— Черт, — пробормотал я. — А Летние ничего не могут с этим поделать?

Хват поморщился и покачал головой.

— При такой дислокации сил Мэб — ничего. Если мы пошлем на помощь Совету часть своих сил, это ослабит нас здесь. Зимние не упустят такой возможности для нападения. — Он покосился на мелькавшую в просветах между снежными зарядами крепость. — Совет занимает оборонительную позицию. Гарри, и это никуда не годится. Если они так и будут продолжать сидеть на месте, уступив инициативу Красным, они проиграют войну.

— Клаузевиц бы с этим согласился, — хмыкнул я. — Только я сомневаюсь, чтобы Мерлин был знаком с Клаузевицем. И все еще далеко не кончено. Нас рано сбрасывать со счетов.