— Гарри? — окликнула меня Мёрфи.

Какого черта? Ощущение смерти, сохранившееся в костях, было таким сильным, таким резким, что я буквально видел клочки воспоминаний. Такого со мной еще не случалось. Впрочем, и вслушиваться в остаточное эхо событий в Небывальщине я еще не пробовал. Что ж, в мире духов и духовные впечатления яснее.

— Гарри? — повторила Мёрфи, на сей раз — настойчивее.

— Все в порядке, — ответил я сквозь зубы. Ощущения были четче, чем я испытывал где-либо в реальном мире. В Чикаго я бы решил, что все произошло несколько минут назад. Здесь же...

— Не могу сказать, долго ли они здесь лежат. По моим ощущениям — не очень, но я не уверен.

— Должно быть, несколько недель, — предположил Томас. — Меньше — вряд ли: кости не успели бы так очиститься.

— Все относительно, — возразил я. — Время здесь может течь с разной скоростью. Эти кости могли пролежать тысячу лет — по местному времени. Или двадцать минут.

Томас пробормотал что-то себе под нос и покачал головой.

— От чего они погибли, Гарри? — спросила Мёрфи.

— Огонь. Их сожгли заживо, — тихо ответил я. — До самых костей.

— Ты бы так смог? — поинтересовался Томас.

Я покачал головой.

— Такого огня не осилил бы. Не в самом сердце Зимы. Даже с помощью Адского Огня.

Вокруг нас валялись на земле останки примерно тысячи существ. В прошлом мне довелось раз сорваться сцепи и испепелить целую стаю вампиров — а вместе с ними, возможно, кого-то из их жертв. Но даже того пекла не хватило бы, чтобы положить разом столько защитников Арктис-Тора.

— Тогда кто это сделал? — тихо спросила Черити.

Ответа у меня не было. Я встал и ткнул концом посоха в относительно небольшой череп.

— Те, что поменьше, — гоблины, — сказал я. — Пехота. — Я откатил посохом в сторону бедренную кость, судя по размеру — тролля. Под ней лежали обломки меча из того же черного льда. — Эти тролли принадлежали к ее личной охране. — Я махнул рукой в сторону ворот. — Они прикрывали ее отступление в башню. Часть пала по дороге. Остальные заняли позиции у башни. Там и погибли.

Я отошел чуть в сторону и проверил, что скажет мне поисковое заклятие.

— Молли в башне, — пробормотал я.

— И как нам войти? — спросила Мёрфи.

Я покосился на гладкую стену шпиля.

— Э... — только и сказал я.

Черити заглянула мне за спину и кивнула в сторону стены.

— Посмотрите на этих троллей. Если они прикрывали отступление, то должны были держаться перед входом.

— Возможно.

Я подошел к башне и хмуро уставился на черный лед. Потом провел правой рукой по его поверхности, пытаясь найти трещины, или потайную дверь, или какую-либо магию, способную скрыть эту дверь от глаз. Мне вдруг показалось, что черный лед и медленно пульсирующие в нем цвета живы и ощущают мое присутствие. И что я им совсем не нравлюсь. Я ощутил чью-то злобу, холодную и терпеливую. А больше я не добился ничего, только наполовину отморозил пальцы.

— Здесь ничего нет, — произнес я и постучал костяшками пальцев по стене башни. Звук вышел глухой, как и положено при ударе по чему-то очень массивному. Может, тролли просто предпочитали сражаться, имея за спиной защиту. Надо пройтись вокруг башни, поискать...

Совершенно неожиданно ледяная поверхность стены раздвинулась. Часть льда скользнула куда-то внутрь, а на месте, где только что не было заметно никаких признаков шва, образовался проем. Внутри башни царили тени, и медленно шевелящиеся световые сполохи в стене почти не освещали интерьера. За проемом не виднелось ничего, кроме винтовой лестницы, завивавшейся против часовой стрелки вдоль стены и уходившей куда-то в высоту.

Я переводил взгляд с проема на мои посиневшие от холода пальцы и обратно.

— Пожалуй, в следующий раз я просто постучу.

— Идемте же, — сказала Черити. Она перехватила рукоять своего молота, взяв его на изготовку. — Надо спешить.

Томас и Мёрфи повернулись, чтобы догнать нас у входа.

Странное ощущение дежа-вю подало моему мозгу сигнал тревоги. Фетчи, как выяснилось, мастера наносить удар исподтишка. Как тот фетч, Баки, выпрыгнувший на нас, когда мы открывали двери в кинозал, они прекрасно знали, какую позицию занять, чтобы напасть аккурат в тот момент, когда враги полностью сосредоточены на каком-то отвлекающем предмете.

Таком, например, как внезапно открывшийся проем.

Разбросанные по всему двору груды костей вдруг ожили. Со всех сторон на нас бросились фетчи. Только их оказалось не трое. Их оказалось несколько дюжин.

Здесь, в Небывальщине, фетчи не были похожи на киношных монстров. Их истинный облик отдаленно напоминал человеческий, черный как тени в полночь, но с призрачными белыми глазами. Поверх этих очертаний виднелись другие — бледные, полупрозрачные: где очередной монстр из глубин космоса, где волкоподобная тварь на двух ногах, где исполинский человек с головой бородавочника. Однако мазь, нанесенная мною на глаза, позволяла мне видеть сквозь эти иллюзии.

Использовать мою магию против этих тварей было бы чертовски рискованно, но кто сказал, что я обязательно должен швыряться энергией прямо во врага? Повинуясь моему вызову, энергия Адского Огня ударила в посох, и руны на нем засияли ярче магниевой вспышки, осветив двор, хотя ни одежды моей, ни плоти они не жгли. Я описал посохом круг над головой и выкрикнул:

— Veritas cyclis!

Ветры бешеным вихрем налетели на замерший двор, словно я сорвал невидимую крышу. Ощетинившись молниями того же цвета, что и пылающие руны на моем посохе, они сгустились вокруг. Я с криком швырнул этот клубок ветра — не в надвигавшихся фетчей, но в тысячи костей, лежавших между мной и ими.

Ветер с визгом подхватил все, безумный циклон костей и обломков ледяной брони ударил прямо в наступающих. Первые ряды фетчей не успели увернуться, и мой костяной торнадо начал рвать их на части, буквально размалывая в кашу. Те, что наступали сзади, застыли и оглушительно зашипели в бессильной ярости.

Вскрикнул Томас, и я услышал тяжелые шаги. Еще один фетч, гораздо больше первых, вынырнул из-за башни. Его обволакивал призрачный образ Потрошителя. Мгновение спустя еще один ринулся на нас с другой стороны — такой же большой, в полупрозрачной оболочке Рук-Молотов, до непристойности мускулистая фигура в черном с черными тяжелыми кувалдами, торчавшими из рукавов.

— В башню! — заорал я.

Потрошитель догнал Томаса и вскинул руку с блестящими черными когтями, которые иллюзорный образ преобразовал в фирменный Потрошительский серп, занесенный над головой. Томас отбил когти саблей, но вместо ожидаемого звона металла о металл последовала бело-зеленая вспышка, и фетч-Потрошитель взвыл, разом лишившись когтей одной руки.