Томас пригнулся, крутанулся на месте в резком выпаде, и сабля крест-накрест перечертила нижнюю часть живота фетча. Тот взревел еще громче, из раны брызнул бело-зеленый огонь. Тварь замахнулась другой рукой со скоростью, заставшей врасплох даже Томаса. Большая часть энергии удара пришлась вскользь, но и остатка хватило, чтобы швырнуть Томаса о стену.

Я услышал за спиной выстрел, еще один, а потом Мёрфи яростно чертыхнулась. Я повернулся и увидел, как Мёрфи уворачивается сначала в одну сторону, потом в другую, когда Руки-Молоты замахнулся на нее кулаком-кувалдой. Удар сотряс крепость до основания и по громкости вряд ли уступал выстрелу. Мёрфи поднырнула под его ручищи и выпрямилась, стоя в опасной близости от фетча. Тот замахнулся на нее еще раз. Сначала мне казалось, что Мёрфи собирается вновь уклониться, но вместо этого она схватилась за его ручищу и продолжила движение, добавив к силе удара собственный вес, но чуть изменив его направление, — в результате чудище со всей силой шарахнуло кувалдой себе по ноге. Фетч взвыл от боли и пошатнулся. Мёрфи толкнула его, и тот упал. Она отпрыгнула к двери в башню, а я схватил Томаса и затащил его внутрь.

Откуда-то сверху послышался перепуганный визг.

Молли.

Черити вскрикнула и бросилась вверх по лестнице.

— Нет! — закричал я. — Черити, погодите!

В дверях потемнело — фетч попытался прорваться в башню. Мёрфи, прижимавшаяся спиной к стене у двери, выхватила длинный кинжал, позаимствованный из арсенала Черити. Стоило фетчу просунуть внутрь нос, она описала клинком в воздухе дугу и, вложив в удар всю силу, всю инерцию своего тела, всадила нож по рукоять в огромный белый глаз.

Фетч обезумел от боли. Извергая из раны жидкий огонь, он слепо метался в дверях до тех пор, пока опомнившийся Томас не шагнул к проему и не лягнул его с сокрушительной силой, вышвырнув смертельно раненную тварь обратно на улицу.

— Идите! — крикнул он.

В дверь сунулся другой фетч, и Томас принялся орудовать саблей. Его удары нанесли фетчу еще несколько ран, огненная кровь шипела как жир на плите, касаясь холодной стали его клинка. Отбив очередной удар, Томас оскалился и начал теснить фетча прочь из дверей.

— Идите! — крикнул он еще раз. — Я удержу дверь!

Похожая на змею гибкая рука метнулась из-за двери, схватила Томаса за лодыжку и дернула. Тот упал, и рука потащила его на улицу. Я вцепился в него, задержав на пару секунд.

— Мёрф!

Мёрфи повернулась, выставила пистолет из двери и выстрелила несколько раз подряд. Фетч взвизгнул от боли и выпустил Томаса. Я втащил его обратно, и он вскочил на ноги.

— Мы держим дверь, — звенящим от напряжения голосом произнесла Мёрфи. — Заберите девушку!

Молли завизжала снова.

Башмаки Черити грохотали по лестнице где-то высоко вверху.

Я выругался и бросился за ней.

Винтовая лестница уводила меня вверх ровными витками спирали. Неяркие, но от этого не менее раздражающие огни клубились и переливались в толще стен, доводя до тошноты, действуя на вестибулярный аппарат, лишая ориентации. Снизу доносился резкий, издевательский смех Томаса, время от времени дополняемый хлопками пистолета Мёрфи. Мое избитое тело отчаянно протестовало против бега вверх по ступеням — особенно колени. Ну не подходит мой рост для этого — что поделать.

Впрочем, поделать с этим я не мог ничего, а потому бежал дальше, стараясь не обращать внимания на боль. Огненная бабочка летела передо мной, освещая дорогу.

Ноги у меня длинные, поэтому я догнал Черити на подходе к верхней площадке. Молли снова завизжала от боли и страха — на этот раз совсем близко.

— Я здесь, детка! — задыхаясь, прокричала Черити.

Физической форме ее, конечно, можно было позавидовать, но ни один набор упражнений не включает в себя подъем по винтовой лестнице длиной в несколько сотен футов — в кольчуге, шлеме, с мечом и боевым молотом. Бег ее замедлился, и она чуть пошатнулась, ступив на верхнюю площадку. Мы оказались в коротком коридоре с низким потолком. Всего в нескольких футах от нас виднелся еще один проем, из которого в коридор лился холодный, отраженный от снега лунный свет.

Я успел выбросить вперед руку и задержать Черити, потому что распахнутая на улицу дверь с оглушительным грохотом захлопнулась прямо перед нами. Не сделай я этого, дверь ударила бы ее с силой несущегося на полной скорости грузовика. Черити пошатнулась, восстановила равновесие, и мы услышали лязг тяжелого засова. Черити толкнула дверь рукой — та даже не шелохнулась. Пнула ногой — с тем же результатом.

Снова взвизгнула Молли, совсем рядом, за дверью — теперь уже слабее и короче.

— Молли! — крикнула Черити.

Я растопырил пальцы левой руки, прижал их к двери и сразу же ощутил струящуюся энергию, придающую ей крепость и сверхъестественную способность противостоять любым попыткам открыть ее снаружи. Как я ни старался найти в защите слабое место, мне это не удавалось. Его просто не было. Заклятие-оберег оказалось, попросту говоря, безупречным. Энергия Зимней магии, порожденная самым сердцем этой морозной земли, растекалась по веществу, из которого состояла дверь, как ледяные кристаллы по стеклу. Я не знал способа распутать эту изящную, замысловатую магию фейри.

Но ведь если подумать, это всего лишь магия фейри. Кто сказал, что противостоять ей нужно такими же изящными средствами?

— Черити! — рявкнул я. — Это же изделие фейри! Молот!

Она бросила на меня быстрый взгляд и кивнула.

— Отойдите от двери.

Я отпрянул, дав ей место для размаха.

— Прошу тебя, — шепнула Черити, расставив ноги и занося свое орудие. — Прошу тебя, Отче наш. Пожалуйста.

Черити закрыла глаза и набрала в грудь воздуха, сосредотачиваясь. А потом замахнулась молотом, как клюшкой для гольфа, и с криком обрушила его на дверь.

Возможно, Черити не так устала от подъема, как мне казалось. Возможно, этот конкретный оберег оказался наиболее уязвимым к железу. Возможно, это вообще не имело никакого отношения к магии, а просто у Черити прибавилось сил — как у любой матери, когда ее отпрыску грозит опасность. Блин, а может, и правда Бог был на нашей стороне.

Но как бы там ни было, рассчитанная на осадные орудия дверь и злобная, упрямая магия разлетелась под молотом Черити, словно хрупкое стекло — на осколки не больше песчинок. От удара зазвенела вся башня; казалось, черный лед, из которого она сложена, тоже визжит и стонет. Пол буквально содрогнулся у нас под ногами, и мне пришлось пригнуться, чтобы не скатиться обратно по лестнице.

Я услышал, как Черити сдавленно вскрикнула — дверь она сломала, но оберег все же сработал, и молот тоже разлетелся на части. Один осколок угодил Черити в бедро и застрял в звене кольчуги. Осколок светился красным, и она поспешно стряхнула его. Другие осколки молота шрапнелью ударили в стены, прожигая черный лед. От оплавленных отверстий по льду побежала сеть светящихся бело-зеленых трещин. Казалось, башню вдруг поразила какая-то странная инфекция.