– Это не очень хорошая идея, – возразил Рафик. – Риск слишком велик. Мы не должны переносить потенциального охотника в другое время.

Фокс не обратил на слова своего друга никакого внимания.

– Если хочешь вернуть его, нужно сделать это сейчас, – тихо сказал он. – Мы пойдем с тобой. – Его улыбка ободряла. – Если кому-то и удастся его спасти, то только тебе.

– Ты думаешь, у нас получится? А что будет с настоящим? Что мы изменим?

– Этого мы не знаем, – честно сказал он.

Я взглянула на Рафика: он выглядел побежденным.

– Посмотри в его карманах. Седрик всегда носил якорь души с собой, хотя никогда не возвращался в ту жизнь, в которой был проклят.

Мои пальцы ощупали его грудь, но карманы рубашки были пусты.

– Они украли его якорь, – услышала я шепот Полли.

– Он вполне мог и потерять его, – так же тихо пробормотала Молли. – Бедный мальчик, он не заслужил такой участи.

Я обшарила карманы брюк Седрика. Если я не найду камень, я вернусь в бункер и буду искать его там.

– Оставайся со мной, – прошептала я. – Мы спасем тебя. Мы заберем тебя обратно.

Фокс успокаивающе гладил меня по спине.

– Он сильный. Он хочет остаться с тобой.

Благодарная ему, я тихо всхлипнула и вдруг нащупала что-то твердое в кармане брюк Седрика. С трудом просунув пальцы, я вытащила его камень. Камень в форме сердца.

Я сжала амулет в руках.

– Что мне делать? – спросила я, в очередной раз поразившись тому, как твердо звучал мой голос.

– Посмотри на меня, Саша, – настойчиво приказала бабушка. – И слушай внимательно. Ты возвращаешь мальчика к той жизни, к которой его привязывает якорь. Если тебе удастся изменить ту жизнь, у души Седрика будет шанс восстановиться.

– Пойму ли я, что мне делать или что должен сделать Седрик?

Бабушка кивнула:

– Но ты должна знать еще одно. Ты можешь спасти его, но тебе нельзя там оставаться. И после этого Седрик уже не сможет сюда вернуться. Его жизнь будет там. Ты должна попытаться предотвратить его проклятие, но остерегайся Лазаря и Селины. Они тоже там будут.

В моем горле образовался комок.

– Он будет жить. И когда-нибудь снова найдет меня. В одной из своих жизней, которые Седрик на этот раз сможет прожить по-настоящему. Ведь без проклятия мы тоже будем родственными душами?

– Я не могу тебе этого обещать, но для Седрика это единственный шанс. Я знаю, от тебя требуется слишком много. – Она погладила меня по щеке. – Но другого пути нет.

– Положи руку на грудь Седрика и крепко сожми его якорь, – подсказал Рафик. – И пусть он ведет тебя.

Воздух вокруг нас начал мерцать, а потом я увидела нить, которая возвращала нас в прошлое, яркую и ясную. Я чувствовала биение сердца Седрика под его холодной кожей, не отрывая взгляда от путеводной нити. Я не потеряю его.

Шотландия, 1593 год

Прошлое

Олдерни, 20 сентября 2019 года

Настоящее

Я приземлилась на краю деревенской площади среди покосившихся хижин. Была середина ночи, но призрачный пейзаж освещался пламенем бесчисленных факелов. Жители деревни истошно вопили, окружив костер плотным кольцом. На огромной куче хвороста громоздился кол, к которому была привязана девушка.

Глаза – зеркало души. Этот урок я выучила одним из первых. Но даже если бы я прогуляла его, я все равно догадалась бы, кто эта девушка. Потому что глаза, в которые я смотрела, были моими собственными. Я чувствовала, как моя младшая душа, обреченная на смерть, нащупывает меня, и не могла понять, почему не слилась с ее телом.

Ной приблизился к куче дров, поднеся факел к сухому дереву. Огонь вспыхнул мгновенно. Рафик и Фокс оказались рядом, когда я все еще пыталась понять, что происходит.

– Он был проклят, потому что Селина обвинила его в моей смерти? Вы знали об этом?

– Седрик взял с нас клятву, что мы ничего не скажем тебе, – пояснил Рафик. Я заглянула в собственные глаза – огонь уже хватал подол моего платья. – Ему было стыдно.

Тело Рафика напряглось, словно натянутая тетива лука.

– Где сейчас Седрик?

– Он лежит у самого костра. В отличие от тебя он слился со своим прежним «я».

– И как мы теперь сможем разрушить проклятие? – спросила я. – Я уже в огне. Где Селина? – В моем голосе явно слышалась паника. – Ведь я должна предотвратить свою смерть, так? Но почему моя душа не была тогда уничтожена? Ничего не понимаю.

Рафик стоял, сосредоточенно глядя на костер, а потом повернулся ко мне.

– Потому что ты – здесь, – сказал он. Он щелкнул пальцами, и я увидела ленту. Яркую серебристую ленту, связывающую меня и ту девушку, которая была мной раньше. – Огонь мешает вам соединиться, но ты даешь силу своей душе, чтобы огонь не разрушил ее. Наоборот. Огонь только делает ее сильнее.

«Сильнее». Мне нравилось, как это звучит. Больше объяснений мне не требовалось. Я знала, что делать.

– Фокс, – сказала я, глядя прямо в глаза блондину с лицом ангела. – Позаботься об Арвин. Уведи ее отсюда. Она не должна потерять ребенка. Я отдам Седрику часть своей души, – обратилась я к Рафику, когда Фокс исчез. – Если она могла сделать бессмертным Лазаря, то, может быть, спасет и его.

С его согласия или без – я все равно попробую. Но просто вернуть Седрика назад было бесполезно.

– Твоя душа прошла через огонь и выжила. Вот почему Лазарь так хотел заполучить ее. Вот почему он охотился за тобой все это время. Возможно, она изгоняет Мрак.

– Что я должна для этого сделать? – Я подавила страх, который не был физической реакцией моего тела, но который испытывала моя душа, почувствовав, как дрожь охватила ее до кончиков пальцев ног.

– Ты должна добровольно предложить себя ему, – произнес Рафик. – Действуй осторожно. Главная трудность в том, чтобы он не отнял у тебя всю душу целиком. Как только Седрик попробует ее, он, вероятно, уже не сможет остановиться. И контролировать это будет он.

Я сглотнула, медленно кивнув.

– Если это последняя возможность, я попробую.

Рафик обнял меня и крепко прижал к себе.

– Просто поцелуй его и откройся. Твоя душа отыщет путь к нему. Я прикрою тебя. Лазарь ведь тоже где-то здесь. Мы должны помешать ему завладеть твоей душой.