и доступ к отличной юридической консультации, — усмехнулся Джоуи, уперев руки в бедра. — Это значит, что он не проведет и дня за решеткой, как я и предсказывал. Как я и говорил вам всем, черт возьми!

— Нет, — быстро вмешался Даррен. — Ему все равно придется обратиться в суд.

— Почему он сейчас не в тюрьме? — Я задохнулась, чувствуя, как мое тело сотрясается с головы до ног. Переведя взгляд на Даррена, я прошептала: — Это то, что ты сказал, Даррен. Ты сказал мне, что, как только они найдут папу, его арестуют. — Резкий всхлип вырвался из моего горла, и я инстинктивно схватилась за бок, слишком хорошо помня, что произошло на этой кухне, когда наш отец был здесь в последний раз. Мое тело охватила паника. — Это то, что ты сказал, — выдавила я, чувствуя, что вот-вот упаду в обморок. — Ты обещал.

Даррен вздрогнул. — Я знаю, что я сказал…

— Он сотрудничает, — вмешался Джоуи разъяренным тоном.

— Что ты имеешь в виду? — Спросил Тадхг.

— Признания в том, что он попал в Брикли-Хаус, было достаточно, чтобы показать судье, что он раскаивается в своих действиях и готов обратиться за помощью из-за своих пристрастий, — объяснил Даррен. — Это означает, что судья согласился на его освобождение под залог на том основании, что он проходит тридцатидневный курс лечения, соблюдает действующий приказ о запрете контактов и явится в суд в ноябре.

— Ноябрь? — Мои глаза расширились от страха. — Но до этого еще месяцы.

— Что означает, что через пару недель он станет свободным человеком, — добавил Джоуи, хлопнув в ладоши. — Отлично, черт возьми. — Обратив свою ярость на маму, он сказал: — Теперь ты можешь перестать плакать. Он скоро вернется к тебе.

— Нет, он этого не сделает, — отрезал Даррен. — Он сядет за то, что сделал.

— Не вешай им лапшу на уши, Даррен! — Джоуи взревел, полностью теряя хладнокровие. — Не ври им, блядь. — Повернувшись к нам лицом, он сказал: — Он собирается отсидеть свои тридцать дней, выйдет изменившимся человеком, полным раскаяния и сожаления, явится в суд в хорошем костюме, в котором с ним разобрался один из его придурковатых друзей, и судья похвалит его за его усилия — за чистый, трезвый образ жизни. И тогда мы услышим разглагольствование о том, что "каждый заслуживает второго шанса", прежде чем они отправят его восвояси, похлопав по рукам.

— Джоуи! — Рявкнул Даррен. — Хватит.

— Пройдет несколько месяцев, социальные работники постепенно от нас избавятся — потому что, давайте посмотрим правде в глаза, ребята, есть очередь таких же придурков, с которыми приходится иметь дело нам, — продолжил Джоуи, игнорируя Даррена. — До тех пор, пока мы все будем сыты, одеты, относительно невредимы и будем успевать в школе, мы исчезнем с их радаров. Они забудут о нас — как и раньше.

— Я сказал, хватит! — Прорычал Даррен. — Ты их пугаешь!

— А потом он проскользнет обратно в ее постель, как ни в чем не бывало, — добавил Джоуи, прищурив свои зеленые глаза на Даррена. — Это то, что должно произойти, и вы все дураки, если верите в обратное.

— Я тебя ненавижу! — Тадхг закричал, швырнув в маму нераспечатанным письмом, а затем выбежал из комнаты, на бегу оттолкнув меня в сторону. Звук его шагов, прогрохотавших по лестнице, заполнил напряженную тишину, которая установилась вокруг нас после его отступления.

Я продолжала настороженно наблюдать за своими братьями и матерью, все время желая почувствовать что-нибудь внутри. Все было оцепеневшим и холодным, и моя жизнь казалась застывшей во времени. Там ничего не было. Я была просто пуста.

Вся моя вера, моя надежда, мое будущее…пуф.

— Я ухожу, — наконец заявил Джоуи. Потирая лицо рукой, он издал болезненный стон. — Мне нужно, чтобы меня не было здесь прямо сейчас.

— Куда ты идешь? — Требовательно спросил Даррен. — Джоуи, уже почти половина двенадцатого ночи…

— Не твое собачье дело, — выплюнул Джоуи, выходя из кухни, тщательно избегая задевать меня по пути — или встречаться глазами.

— Джоуи, — крикнула я ему вслед срывающимся голосом. — Пожалуйста, не уходи…

Входная дверь захлопнулась, и я осталась наедине с мамой и Дарреном.

— Все будет хорошо, — сказал Даррен, поворачиваясь ко мне лицом. — Я обещаю.

— Не давай обещаний, которые не сможешь сдержать, Даррен, — выпалила я в ответ, дрожа.

— Он прав, — шмыгнула носом мама, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня. — Потому что я не позволю ему вернуться сюда.

— Вообще ничего не говори, — прошептала я и, не сказав больше ни слова, развернулась на каблуках и поднялась в свою комнату с письмом отца в руке, жалея, что не оценила по достоинству те две недели сна, которые у меня были, потому что в глубине души я знала, что снова не буду спать спокойно.

Он вернется, это было все, о чем я могла думать, забираясь под одеяло и сворачиваясь в самый маленький комочек, какой только могла. Он возвращается домой — просто подожди и увидишь.

Кто-то умрет в этом доме.

Рано или поздно…

Той ночью я не сомкнула глаз.

35

ПРОБЛЕМЫ С ТКАНЯМИ И ЭЯКУЛЯЦИЕЙ

ДЖОННИ

— Ты мертв?

Голос Гибси прервал мой лучший сон за последние годы, и я неохотно моргнул, просыпаясь.

— А? — Спросил я хриплым со сна голосом. — Какого хрена? — Приподнявшись на локте, я огляделся и заметил своего лучшего друга в дверях моей комнаты. — Что ты делаешь?

— Я сказал тебе вчера вечером, что заберу тебя в школу, — ответил он, бросив на меня любопытный взгляд. — Что с тобой не так?

— Ничего. — Громко зевнув, я провел рукой по волосам. — Ты меня разбудил.

— Ты всегда уже на ногах, — заявил он, пристально глядя на меня. — Ты заболел?

— Я выгляжу больным? — Выпалил я в ответ, чертовски разозленный тем, что он разбудил меня после первого за несколько месяцев нормального, безболезненного сна. — Который час?

— Половина шестого, — ответил он, нахмурившись. — И нет, ты не выглядишь больным, но ты определенно выглядишь… — Закатав рукава своего темно-синего школьного джемпера, он подошел к моей кровати, наблюдая за мной с подозрением в глазах. — Умиротворенным, — отметил он. — И расслабленным. — Затем его глаза расширились. — Ты кончил, не так ли?

— Парень, для тебя еще слишком рано. — Опустившись обратно на матрас, я схватил подушку, прижал ее к груди и перевернулся на бок с твердым намерением снова заснуть. — Дай мне пару часов. Нам не нужно быть в школе до десяти минут десятого.

— Но я готов тренироваться, — настаивал он. — Ты сказал, что поможешь мне. Мне нужна жизненная цель.

— И я так и сделаю, — простонал я, глубже зарываясь в подушку. — Просто… дай мне