паучью сеть этим импровизированным ножом, почти не надеясь на результат. Но лезвие прошло сквозь толстые нити, почти не встретив сопротивления, с той легкостью, с которой ложка проходит сквозь мягкое сливочное масло. Паутина повисла, и монстр, не удержавшись, свалился на землю. По закону бутерброда он, конечно же, упал на спину, тут же принявшись беспомощно сучить в воздухе мохнатыми лапами. Увидев занесенное над собой сверкающее лезвие, Бэтти завопил еще громче и, защищаясь, отчаянно попытался цапнуть Вику за палец. Девочка увернулась, и, одним взмахом разрубив остатки паутины, крепко схватила малыша, держа его так, чтоб он не мог ее укусить.

— Успокойся, дурачок, — ласково сказала она, — Я же тебя спасаю.

Лишенный точек опоры, шедевр ткаческого искусства рухнул вниз, придавив собой своего создателя.

— Вика! Ты в порядке? Я слышал крики.

— Ты нашла его! Ах, Бэтти!

Кантис прошуршала в двух метрах над ее головой, но, увидев своего малыша, тут же скользнула вниз.

— Бэтти, мальчик мой, как же ты меня напугал! О чем ты только думал? Никогда больше так не делай! — она вдруг испуганно вскрикнула, — Ты ранен? Ты весь в крови!

— Нет, с ним все в порядке, — ответила Вика, забинтовывая руку носовым платком, — Это я.

Осколок она сначала хотела выбросить, но потом передумала и, тщательно завернув в бумагу, спрятала Максиму в рюкзак. Мало ли для чего он еще может пригодиться.

— Скажи спасибо, что тебя спасли! — продолжала Кантис воспитательный процесс, — Тебе повезло, что рядом оказались маги! Почему тебе все надо повторять по тысячу раз? Сколько я тебе говорила — в Густом Лесу стало опасно. Это не шутки! Ах, Бэтти, когда же ты у меня повзрослеешь! Когда же ты станешь хоть на капельку серьезнее!

— Вы сказали, Густой Лес стал опасным? — вмешался Максим, — Так значит, раньше Лес был другим?

— О да, — печально вздохнула летучая мышь, — Сейчас все не так, как прежде. У нас никогда не было ни гигантских плотоядных пауков, ни… — она замялась, — ни других чудовищ. Я еще помню былые времена, но мой малыш появился на свет всего три луны назад, и не знает другого Леса. Да, у нас всегда был недостаток солнечного света, и многих это настораживало, но опасным Лес никогда не был! Вы, наверное, слышали, что в Густом Лесу живут фениксы. Существует легенда, что фениксы — дети Солнца, как лунные зайцы — дети Луны. Магия фениксов первична, и поэтому очень сильна. Противостоять ей может только магия Жезлов, но Жезлов очень мало, а еще меньше — тех, кто способен использовать их. И даже если подчас темные заросли и чащобы Густого Леса привлекали недобрых сущностей, светлая магия фениксов полностью нейтрализовывала их. Вы знаете, как действует пение феникса? Темные существа не могут переносить этот звук, и убегают прочь, а если не могут убежать, они просто растворяются, исчезают бесследно.

Но три дня назад что-то случилось. За все это время я не видела ни одного феникса, зато откуда-то появились огромные пауки. Вчера я сама чуть не попала в такую паутину. Она была прямо напротив входа в наше дупло. Теперь мы ищем новое жилье — соседство с плотоядным пауком мало кому понравится.

— Все это очень подозрительно, — сказал Максим, вскидывая рюкзак на плечо, — Но, к сожалению, нам пора идти. Вы уж с Бэтти помягче — он и так натерпелся сегодня. Думаю, малыш извлек из этого хороший урок и впредь будет слушаться вас.

— Кстати, вы не в курсе, как нам выйти из леса? — вставила Вика.

Кантис энергично помотала головой.

— Дороги я не знаю, но я вас отблагодарю. Пойдемте!

Она выпустила Бэтти и взмыла ввысь. Малыш, довольный, что оказался на свободе, тут же поднялся в воздух и, сделав качественный пируэт, полетел за матерью. Несмотря на столь нежный возраст, юный представитель племени лесных Летучих мышей чувствовал себя в воздухе как рыба в воде.

— Летучие мыши умеют летать с первого дня жизни, — заметила Кантис, не без гордости глядя на сына, — Для нас это так же естественно, как для вас — ходить и бегать. Хотите совет? Лучше всего ты будешь делать то, что ты делаешь постоянно. Но самый профессиональный навык можно потерять, если перестать практиковаться. Ну вот, мы и пришли, — сказала летучая мышь, когда они оказались подле невысокого холма, довольно крутого спереди и пологого со всех остальных сторон. Спереди в мягком песчанике чернело круглое отверстие, в диаметре не больше чайного блюдца — летунье пришлось несколько раз обернуть крылья вокруг тела, чтобы протиснуться внутрь.

— Это вам за моего Бэтти, — Кантис протянула Вике круглую продолговатую трубочку огненно-красного цвета. Она казалась выточенной из камня, но была на удивление легкой. По ее отполированной поверхности шел витиеватый узор, постоянно перемещаясь, меняя форму и размер, становясь то насыщеннее, то бледнее, отчего казалось, что она дышит. В трубочке было проделано восемь отверстий размером со спичечную головку.

— Готова спорить, вы никогда не видели ничего подобного! — летучая мышь улыбнулась с видом торгового агента, предлагающего «только для вас самое выгодное предложение по специальной цене», — Это Радужная Свирель, или, как ее еще называют, Свирель Солнца и Огня. Она существует в единственном экземпляре. Ее сделали гномы — лучшие мастера-ювелиры из самого качественного янтаря Заоблачных Гор. Они создали еще много чего, кое-что из этого ныне стало артефактами, остальное утеряно или было уничтожено. Но с этой свирелью случай особый: глыба янтаря, из которой она сделана, была размером с айсберг. Но стоило его только начать обрабатывать, капризный камень стал крошиться, трескаться, превращаясь в пыль, пока не остался кусочек, из которого можно было сделать лишь эту свирель — и то хватало едва-едва. Видимо, янтарь хотел, чтобы была создана именно она — и она появилась. А когда работа была завершена, эльфы заколдовали ее так, что она стала в точности имитировать пение феникса — кто бы ни играл на ней. Фениксы — давние друзья эльфов. Они помогли им составить заклинание. Магия Свирели закольцована сама на себя, поэтому не может иссякнуть, подзарядка ей тоже не требуется. По сути, это феникс в компактной упаковке.

Вика с благодарность взяла подарок и повертела в руках. Поверхность ее была холодной, но при этом она чувствовала тепло, идущее изнутри, которое согревало ее, вселяя уверенность и надежду.

— Надеюсь, вам она пригодится, — Кантис посмотрела куда-то вдаль, — Хотя, мне больше хочется надеяться, что у вас вообще не возникнет необходимости воспользоваться Свирелью.

— Спасибо, Кантис, — ответила Вика. — А вы слышали про Эриуса?

— Нет, — она покачала головой, — Мы живем почти в