частного капитала. Завод был сугубо военного назначения. В годы Первой мировой войны Тульский патронный завод поставлял Русской армии более 25% всех патронов. Завод № 2 назывался «Акционерного общества Тульских меднопрокатных и патронных заводов».

[2]Малоизвестным, но весьма интересным фактом, является участие П. Н. Фролова в работах по улучшению механизма экстракции в револьвере Наган обр. 1895 года, разработке 20-зарядного карабина, ручной гранаты и протиросмазочного патрона и т.д. Разработки Фролова были запатентованы уже после смерти оружейника, в 1927–1928 гг.

Глава 15

Разрыв шаблонов: бетонное станкостроение

Впрочем, чтоб рассказать про историю моего сотрудничества с «Тульским оружейным заводом» в области станкостроения, надо поведать про один забавный случай…

* * *

Началось всё с того, что к лету 1924 года — практически весь запас эвакуированного в 1918 году из Питера и затем «прихватизированного» мной добра, как-то слишком «неожиданно» подошёл к концу.

Конечно, многое из оборудования специалисты из «ОПТБ-007» — не смогли идентифицировать и законсервировав, отложили «на потом». Но всё, что опознав и «подшаматив» можно было пустить в ход — уже выдавало продукцию «на гора» в многочисленных артелях кооператива «Красный рассвет», на «Ульяновском автомобильном заводе» (три раза «хахаха!»), или же в опытно-экспериментальном цехе «Особого проектно-технического бюро № 007» (ОПТБ-007). Наконец, кое-что отправилось к Дыренкову в АО «Россредмаш» и, там без промедления пущено в ход — ибо, выпустить сто тысяч тракторов за пять лет — это вам не фунт изюма с мёдом и сгущённым молоком съесть.

Короче, было задействовано во всех предприятиях создаваемой мной подспудно и подпольно «промышленной империи»!

Напомню, что к весне 1924 года, ульяновская кооперативная промышленность производила, в основном методом горячей и холодной штамповки и с применением электросварки — комплекты гаечных ключей в специальных «кейсах», 5-ти, 10-ти и 20-ти литровые канистры, штыковые и совковые лопаты, штампованно-сварные детали к тракторам «Мужик», полноприводные мототелеги «УАЗ-404» — идущие буквально нарасхват, минеральную краску трёх видов и, ещё много чего по мелочи.

Развивался и свой легкопром: в артели «Красная игла», кроме работы на заказ, рабочих рукавиц и прочей мелочи — шили рабочую одежду (разгрузки) и «парадно-комсомольскую» — супермоднючие костюмы «пролетарки», куртки «камчатки». В обувной артели Чеботарёва «Красный Лабутен» тачали мечту любого советского пижона — ботинки «берцы». Артель «Стандарт-Ойл» наращивала производство «американского белого керосина» и осваивала в производстве трансмиссионное масло «негр-ойл»…

Отдельно и особо надо упомянуть наше совместное с Ксавером производство сборных «ульяновских» домиков на «Домостроительном комбинате».

Чуть было не забыл всевозможную фурнитуру: комсомольские значки, знаки воинского различия, форменные пуговицы, пряжки ремней и так далее и тому подобное.

* * *

— Остатки, как говорится, «роскоши былой»…

Вернувшись из Москвы в мае 1924 года, я довольно долго бродил по месту складирования в Ульяновском ИТЛ, остановившись перед какой-то грудой начинающего кое-где ржаветь металлолома:

— Что это?

Бывший со мной в обходе зэка с очень длинной и незапоминающейся фамилией, но по имени-отчеству зовущейся — Эмиль Осипович, с вожделением как мне показалось, облизнул губы:

— Это уникальнейший американский универсальный станок для строгания, долбежки и протяжки. Таких, в России буквально по пальцам можно пересчитать (я, по крайней мере — за всю жизнь всего один экземпляр видел!), а может и вообще ни одного не осталось.

— Вот, как?

— Совершенно верно! Причём, обратите внимание: он уже изначально изготовлен с электроприводом и совершенно новый…

Абсолютно подавляющее большинство металлорежущих станков в те времена — были с ременным приводом от парового двигателя и, нам приходилось их основательно переделывать — хотя имелся и, паровой котёл, компаунд-машина двойного расширения к нему, валы с приводными ремнями и прочая тряхомундия. Однако, такая схема передачи крутящего момента требует мощных заводских фундаментов и стен — а у нас они отсутствуют даже в проекте нового корпуса цеха. Поэтому всё имеющееся, переделывается на электропривод — благо вот-вот будет сооружена линия электропередачи — связующая Ульяновск с единой энергетической системой среднего Поволжья.

Каким образом спросите?

При самом минимальном моём вмешательстве, через уже знакомого инженера-электрика Комарова Даниила Игоревича — когда-то работающего в Комиссии ГОЭЛРО с самим Крижановским. За якобы «американский» цифровой мультиметр (на самом деле — китайский) — прибор для измерения нескольких параметров электрического тока, он способствовал самому минимальному изменению трассы строительства «реальной» линии электропередачи — несколько «вильнувшей» в сторону нашей, забытой Богом и властями волости.

— … Думаю, он поступил в самый последний момент — когда уже было не до станков.

Приглядываюсь: действительно явственно видны следы консервационной смазки — необходимой при транспортировке через океан.

— Ну что ж? Было «время разбрасывать камни»… Бывает!

Так, так, так…

Обхожу «металлолом» ещё раз, а Эмиль Осипович идя следом:

— Его раскурочили ради ценнейших подшипников — разбив кувалдой чугунную станину… Варвары!

В те времена в России обыкновенный новенький шарикоподшипник был редок — как какая-нибудь внесённая в «Красную книгу» чудная зверюшка и, стоил — если и не как слиток золота, то тоже — целое состояние.

Поэтому, легко с ним соглашаюсь:

— СВОЛОЧИ!!!

— Ещё какие! Если бы нам удалось восстановить этот станок, Серафим Фёдорович — возможности нашего опытно-экспериментального цеха возросли бы на порядок.

По должности Эмиль Осипович — Главный инженер «ОПТБ-007», отвечающий за оборудование опытно-экспериментального цеха.

Этого инженера-зэка я назначил «главным», перебрав прежде с десяток кандидатов. Конечно, звёзд с неба он не хватает и велосипед изобрести — не способен априори…

Но этого от него и других и, не требуется — от слова «совсем»!

Здесь, на этом пятачке Русской Земли — «изобретаю» я и мой «роялистый» компьютер с четырёх- ядерным процессором. А все остальные — лишь дымовая завеса и приводные ремни моего прогрессорства.

Зато, у этого человека душа болит за всё на свете!

Ну а то, что он убил там кого-то — так с кем не бывает? Время ныне на дворе такое и эпоха соответсвующая.

Почувствовав досаду, как после сошествия с крючка рекордной рыбины размером с «Титаник», плюнув слюной на кучу железяк и чугуняк — разворачиваюсь на выход, бурча себе под нос:

— Если бы, да кабы… Если бы «прачка» из хозотряда, была бы не просто прачкой — а главным инженером и, имела бы меж ног — не вагину с ведро, а пенис — размером с хорошенькую оглоблю…

Забегает передо мной и остановившись напротив, смотрит в глаза:

— А если попробовать соединить обломки станины электросваркой?

— Не стоит даже пытаться, Эмиль Осипович.

Пробую его