вцепилась в камень двумя руками, жмурясь от яркого света. Рим сунулся было помочь мне, но Фриам его отогнал:

– Не трогай, запутаешь! – И сам положил руки поверх моих, не прикасаясь к самой сфере.

Что такое «статус скверны» мне стало понятно, как только наши ладони соприкоснулись. Призраки форисциан, словно поднявшись из небытия, вновь закружили над ним, но теперь я каким-то чудом понимала, о чем они говорят.

Сдохни, Повинный! Сдохни!

– Душки, правда? – понимающе усмехнулся Фриам.

– Ты точно хочешь их возродить?

– Больше всего на свете.

– Они ненавидят тебя!

– Но я-то их нет.

Сфера снова мигнула и перестала вырываться. Фриам сразу отпустил, и форисциане опять исчезли.

– Что дальше?

– Просто назови планету.

– Ну, Форисцис…

– Без «ну»!

– Форисцис, – покорно повторила я. Ничего не произошло. – Я что-то не так сказала? Форисцис!

Фриам протянул руку к терральтеру – явно машинально, потому что тут же ее отдернул.

– Гронатея! – на пробу сказала я, и сфера тут же окрасилась знакомыми бело-фиолетовыми цветами. – О, а с ней работает! Какие еще есть калейдоскопы?

– Не обязательно калейдоскопы, – помотал головой Фриам. – В базе должны быть все планеты, с которыми мы когда-либо работали. Не понимаю… Попробуй еще раз!

– Форисцис! – послушно сказала я. – Форисцис! Эй, терральтер, але! Я, нынешний повелитель базы данных, великая и ужасная землянка Саша, приказываю явить мне планету твоих создателей! Форисцис!

– Долго думала? – скептически осведомился Фриам и аж подпрыгнул, когда терральтер, мигнув, выдал какое-то инфокно. В нем зарябили помехи, а сама сфера стала полностью черной.

– Что ты сказал? – самодовольно начала я, но Фриам, шикнув, уже прислушался.

Слушал он долго, все больше бледнея. Рим, переглянувшись со мной, подошел, чтобы поймать его, если он вдруг рухнет в обморок. С другой стороны явно с той же целью крутился Лас.

Когда инфокно закрылось, Фриам еще какое-то время молчал, кося наши нервные волокна, как сухую траву.

– Его здесь нет. Форисцис удален из базы данных.

– Почему?! – опешила я. – Ну ладно, тебя ненавидят, но планету-то зачем стирать?!

– Это не они.

– А кто?!

– Терральтер, – просто ответил Фриам, и мне стало очень не по себе.

Так это правда, что терральтер – не просто устройство? Он может принимать собственные решения? Синтетическая душа «Армады» при желании уничтожит корабль. Терральтер способен сокрушать планеты и убивать виды, перекраивать миры на свой лад и стирать их навек, обрекая однажды провинившегося перед ним форисцианина на пронзительное, бесконечное одиночество.

А если провинюсь и я? Есть ли у меня вообще право тревожить древнее устройство, или лучше дать ему покой?

Фриам вызвал голокресло и с болезненным вздохом сел. Лас положил голову ему на колени и преданно уставился в глаза, будто утешая. Рим неуверенно потоптался и тоже подошел.

Какое-то время все молчали, наверняка думая об одном и том же. Потом Рим озвучил общую мысль:

– Жаль, что ничего не вышло.

– Да. Мне тоже, – кивнул Фриам и, будто очнувшись, недоуменно уставился на нас. – Вы чего, расстроились, что ли?

– Вообще-то да! – выпалила я, и Рим согласно кивнул. – Не каждый день видишь окончательную гибель расы!

– Нет ничего окончательного, – мягко улыбнулся Фриам. – Ни в вашем мире, ни в любом другом.

Мы с Римом снова замолчали, погружаясь в тягостные раздумья. Фриам посидел, помедитировал на нас и, не выдержав, рявкнул:

– Хватит портить мне последние минуты своими мрачными мордами! А ну иди сюда, контактер!

Рим, которого как щенка за шкирку притянули вниз, успел только подставить руки, чтобы не свалиться прямо на Фриама. Тот со смехом его приобнял, не обращая внимания на задымившуюся рубашку. Рим торопливо сбавил жар и под укоризненным взглядом Ласа прихлопнул начавшее заниматься пламя.

– А ты чего стоишь, как неродная? Иди потискаю!

Я хотела с достоинством отказаться… и подошла. В конце концов, когда еще доведется обнять уникальную форму жизни, аналогов которой нет и уже не будет? Мы посидели молча несколько минут: я под левой рукой Фриама, Рим – под правой, а Лас внизу, причем с таким видом, будто его место самое почетное.

– Что теперь с этим делать? – пролепетала я, больше всего желая, чтобы он забрал у меня свою опасную игрушку.

– Что захочешь, землянка. Теперь он полностью твой.

– А если я ничего не хочу?

– Значит, ты очень счастливая.

Я подняла камешек к лицу и повертела, разглядывая. Сфера все еще была черной, но стоило лишь пожелать – и расцвела бы красками. Хризантемами распустились бы континенты – далекие, непривычные, полные невиданной прежде жизни. Заблестели бы океаны, переливая воды под светом незнакомой звезды. Можно было бы нырнуть в любое озеро, как делал Фок, парить в облаках, подобно птицам, спуститься в самые глубокие расселины и всюду открыть что-то новое. Можно было бы разгадать все загадки планеты, не покидая этого уютного кресла, побывать там, где никто раньше не был, исправить любую ошибку и сделать что угодно. В моих руках был бы мир – любой, какой захочу! Я могла бы сделать с ним все, что пожелаю.

И кто угодно смог бы.

Преступники, наемники, пираты, охочая до диковинок МИК – на меня объявят настоящую охоту. И кто знает, какими способами заставят делать то, что нужно им. Фок почти поддался, хватит ли мне сил противостоять соблазнам и испытаниям? Вдруг кто-то сможет перенастроить терральтер под себя? И готова ли я посвятить жизнь защите этой штуки от посягательств?

Да, у меня будет собственный мир. Но не будет себя.

– Я хочу уничтожить его, – сама не веря, прошептала я. – Чтобы он никому не достался.

– Уверена?

– С планетами из базы ничего не случится?

– Что-нибудь непременно случится. Но не из-за него.

Я решительно выпрямилась, стараясь не задумываться о том, что творю. А то так и передумать недолго.

– Тогда уверена!

Рим почему-то улыбался, Фриам тоже. Даже Лас смотрел одобрительно.

Да что с ними не так?!

Фриам протянул руку, и я отдала ему камень. Вокруг вновь закружили призраки потерянной расы. Он вгляделся в них последний раз, прощально улыбнулся и… вложил камень Ласу в пасть.

Хрусь!

Осколки терральтера, перестав мерцать, осыпались на пол: мелкая, невзрачная крошка. Лас вывалил язык, демонстрируя крепкие зубы, и охотно позволил мне почесать свой подбородок.

Фриам снова нас обнял, и мы сидели так до самого конца.

Планета Флиберия

.

Космопричал А

С «Армады» меня и Рима забрал патруль, едва не пристреливший нас при задержании. Долго же пришлось объяснять, что мы делаем на разыскиваемом корабле в компании стольких трупов! Следующие две недели мы провели в филиале галаполиции под неусыпным контролем и допросами,