и хамло же ты! – восхищенно откликнулась я, чувствуя, как тугой узел в груди начинает распутываться. Рим улыбался так солнечно, как умеют только настоящие флиберийцы, и этой улыбке невозможно было противиться. – Катись уже, а то без тебя улетят!

– О нет, какой ужас! Мне же тогда придется жить здесь, с тобой, и днями напролет смотреть, как ты пялишься на Ингард-Шейру!

– Можешь свалить на планету и помахать мне оттуда ручкой! Твоя тушка хоть немного разбавит вашу унылую пастораль!

– Раз так не нравится Флиберия, можешь поискать корабль на свою любимую Землю. И передай мое искреннее сочувствие экипажу, буде таковой найдется!

– Сам его выразишь, когда припрешься забирать меня оттуда. Ты ведь жить без меня не можешь и точно не дашь спокойно осесть на Земле!

– Да что Земля! Если понадобится, я тебя из черной дыры выну! – Рим задорно расхохотался и, легко вздернув меня на ноги за воротник, впился в мои губы тем самым поцелуем, стирающим все грани и различия. – Увидимся, землянка Саша! Скучай!

Он отпустил меня, подмигнул и уверенным шагом направился прочь. Кип показал на прощанье голограмму рыдающей старушки с платочком, почему-то очень похожей на меня. Я смотрела вслед, пока группа восторженных инопланетных туристов не скрыла его от меня.

– Не реви, – предупредил Синт. – Я управлял целым кораблем, неужели с парнем твоим не свяжусь, если что?

– Половинкой корабля.

– Огромного!

– Это джампер-то огромный? Самый маленький корабль!

– А вот и нет! Беспилотники меньше!

Я покачала головой, улыбаясь самой себе. Синт прав, раскисать несолидно. Так, где тут у них доска объявлений? Может, у кого-то открыта вакансия специалиста по влипанию в неприятности? На крайняк сойдет и работа астробиолога, хоть это и не основной мой профиль, конечно…

– КЕЙРА, СТОЙ! Я ЗАПРЕЩАЮ!

Хоть я и не Кейра, все равно обернулась, как и большая часть пассажиров: вопль был такой, что его слышали, наверное, даже на орбите.

– Я совершеннолетняя! – рявкнула на весь зал худенькая и взъерошенная девчонка, одетая в джинсы и косуху весьма земного вида. – Совершеннолетняя, пап! И я сама решу, куда мне лететь!

– Да тебе семнадцать только вчера исполнилось! – возопил ее папаша, в очках и клетчатом свитере на фоне девушки смотревшийся особенно умильно. – Мама с ума сойдет! Не пущу!

– А не важно, главное, что исполнилось! Имею право! Я об этом всю жизнь мечтала!

– Путешествовать ты мечтала! Так путешествуй, кто тебе не дает, но не на Землю же, с ума сошла?! Да если бы мы знали, что ты вот так сбежишь, оставили бы на орбите!

– Поэтому вы и не знали, папа!

– Земляне людей едят!

– Мной подавятся!

– Они тебя разрежут!

– Пусть сперва поймают!

– Это варвары! Дикие звери!

– Ты ничего о них не знаешь!

– Можно подумать ты знаешь!

– А я гида найму!

– Да где ты возьмешь чокнутого, который согласится с тобой в эту глушь?! Не дури! Доченька, милая, давай вернемся на корабль, мы с мамой отвезем тебя к тете Триенне, у нее такой сынок хороший…

– Пусть меня лучше земляне сожрут! – с чувством выплюнула Кейра и, развернувшись на шипованных каблуках сапожек, пошла дальше. Отец погрозил ей в спину пальцем.

– Ах так! Тогда никаких тебе карманных расходов… на месяц! Нет! На год! Ты слышишь?! Мы не дадим тебе денег на этот полет!

– Пап, я три года как сама себя обеспечиваю! Спроси у мамы! И корабль я уже наняла!

– Это на какие такие?! – побледнел папаша, явно вообразив что-то не очень законное.

– Веду видеоблог, – пожала плечами девчонка, на ходу выдувая пузырь из жвачки и лопая его. – Пока, папуль, на созвоне!

– Непослушный ребенок!

– Люблю тебя, папуль!

Мужичок постоял, трагически глядя ей в спину, покачал головой, тепло улыбнулся и гаркнул:

– И я тебя-а!

Кейра победно вскинула руку и, обернувшись, послала ему воздушный поцелуй. Едва стихли крики, как парализованный любопытством космопричал возобновил движение, в котором быстро затерялись и отец, и его непослушная дочка.

– Хм… – сказала я, задумчиво накручивая на палец пепельно-русую прядь. – Хм…

Безымянная планета. Где-то в горах

Почва была отвратительная: смесь глины и камня, которую не взял ни гравитатор, ни даже бластер. Фок задумчиво посмотрел на догоревший и давно остывший костер, перебрал в руке щепотку крупитчатого праха. Дурацкая была идея! Надо было просто развеять в космосе, как делали все нормальные космолетчики. Он и сам не понимал, зачем ему эта возня. Сергею уже все равно, да и при жизни он только посмеялся бы над подобной глупостью. И все же… Фок очень хотел, чтобы его брат был там, куда стремился столько лет.

Айвори ткнулась мордой ему в колено, едва не сбив с ног и выведя из очередного приступа задумчивости. Так, ладно, земля не катит. Может, просто под камни? Фок попробовал сдвинуть самый маленький булыжник из холмика неподалеку. Проблема… Хотя вряд ли Сергей хотел бы остаться под этой грудой, учитывая, что однажды под завалом чуть не погиб.

Шальной ветерок некстати заглянул в гости, разворошил угли и, воровато прихватив часть праха, был таков.

Фок беспомощно глянул вслед улетающим крупинкам, и горе накрыло его с такой силой, что он, завыв, вдарил ногой по кострищу, поднимая в воздух серую взвесь, и принялся потрошить его, то плача, то почему-то хохоча. А выдохшись, упал на колени и горько зарыдал, задыхаясь на каждом вдохе, и не мог остановиться, пока вообще не отключился.

Очнулся Фок на той самой противной земле, с напрочь забитым пеплом носом, весь в саже и с огромной дырой на месте души. Айвори лежала под боком, согревая его своим теплом. Он поднял голову, будто отлитую из свинца, с силой зажмурился, пытаясь прочистить запорошенные глаза, и вздрогнул.

Сергей сидел на корточках напротив него.

Фок протянул руку, не веря, и нащупал что-то теплое и едва осязаемое.

– О… ясно, – понимающе вздохнул он, опуская и руку, и взгляд. Он знал, что это произойдет. Даже втайне надеялся, но… – Ты здесь, чтобы мучить меня?

– Отлупить бы не мешало.

Голос у тени тоже был тот самый, привычный и родной.

– Прости меня… – Фок снова захлюпал носом, одновременно стараясь выговориться как можно быстрее, пока брат не ушел снова. – Прости, я не знаю… как я… прости, Сережа, прости! Я так этого не хотел!

– Все в порядке.

– Ничего не в порядке! Ты мертвый! И это я… я тебя убил!

До этого момента Фок даже в мыслях не позволял себе это произнести, потому что иначе просто свихнулся бы и не довез бы