— Главные подозреваемые — Грегор Лаутербах, Клаудиус Терлинден и Надя фон Бредо, — сказала Пия и подошла к экрану, на который Остерманн спроецировал карту Альтенхайна и его окрестностей. — Эти теряют больше всех, если всплывет вся правда о сентябрьских событиях тысяча девятьсот девяносто седьмого года. Терлинден и Лаутербах в тот вечер прибыли в Альтенхайн с этой стороны. — Она показала на полевую дорогу. — До этого они были в Идштайне, но дом Лаутербаха мы уже обыскали. Теперь нужно сосредоточиться на «Черном коне». Владелец и его жена заодно с Терлинденом. Они вполне могли оказать ему дружескую услугу. Возможно, Амели вообще не покидала трактир. Кроме того, нужно опросить жителей всех расположенных рядом со стоянкой домов. Кай, ордера на аресты готовы?

Остерманн кивнул.

— Хорошо. Йорга Рихтера, Феликса Питча и Михаэля Домбровски срочно доставить сюда. Этим займутся Катрин и коллеги из патрульной службы. Две группы по два человека одновременно допрашивают Терлиндена и Лаутербаха. На них у нас уже тоже есть ордера на арест.

— А кто поедет к Лаутербаху и Терлиндену? — спросил кто-то из сотрудников.

— Старший комиссар Боденштайн и криминальрат доктор Энгель возьмут на себя Лаутербаха. Я поеду к Терлиндену.

— С кем?

Вопрос интересный. Бенке и Хассе выбыли. Пия пробежала глазами по рядам и приняла решение.

— Со мной поедет Свен.

Свен, сотрудник отдела по борьбе с хищениями, удивленно раскрыл глаза и вопросительно ткнул себя в грудь пальцем. Пия кивнула.

— Еще вопросы есть?

Вопросов больше не было. Все встали, наполнив помещение гулом голосов и грохотом отодвигаемых стульев. Пия пробилась к Боденштайну и Николь Энгель.

— Ничего, что я вас тоже задействовала? — спросила она.

— Конечно, конечно. — Криминальрат Энгель кивнула и увлекла Пию в сторону.

— Почему вы выбрали именно комиссара Янсена?

— Это было спонтанное решение. — Пия пожала плечами. — Я часто слышала от его шефа, что он им очень доволен.

Николь Энгель кивнула. Какое-то странное выражение ее глаз в другое время, возможно, заставило бы Пию усомниться в правильности решения, но сейчас у нее не было времени на раздумья. К ним подошел комиссар Янсен. Пока они спускались по лестнице, Пия быстро объяснила, чего она надеялась добиться одновременным допросом подозреваемых и как собиралась действовать. На стоянке они расстались. Боденштайн на минутку задержал ее.

— Ты молодчина, — коротко похвалил он ее. — И… спасибо тебе.

* * *

Боденштайн и Энгель дождались звонка Пии, которая сообщила, что они с Янсеном стоят перед дверью Терлиндена. Только после этого они вышли из машины и одновременно с ней позвонили в дверь Лаутербаха. Тот открыл не сразу. На нем был махровый халат с ярким логотипом известной международной сети отелей на нагрудном кармане.

— Что вы еще от меня хотите? — спросил он, глядя на них опухшими глазами. — Я ведь уже все вам рассказал.

— Мы любим задавать вопросы по несколько раз, — вежливо ответил Боденштайн. — Ваша жена дома?

— Нет, она на конгрессе в Мюнхене. А почему вы спрашиваете?

— Просто так.

Николь Энгель все еще держала мобильный телефон у уха и наконец кивнула Боденштайну. Тот, как было условлено, задал министру культуры первый вопрос.

— Господин Лаутербах, — начал он. — Речь опять пойдет о том вечере, когда вы со своим соседом ждали Амели на стоянке перед «Черным конем».

Тот неуверенно кивнул. Его взгляд устремился к Энгель. Его, похоже, смущало то, что она звонила по телефону.

— Вы видели Надю фон Бредо.

Лаутербах опять кивнул.

— Вы уверены в этом?

— Да, уверен.

— А как вы узнали фрау фон Бредо?

— Я… Не могу сказать точно. Просто я ее знаю, вот и все. Он нервно сглотнул, когда Энгель протянула Боденштайну телефон. Тот пробежал глазами эсэмэску, присланную Свеном Янсеном. В отличие от Лаутербаха Клаудиус Терлинден утверждал, что в тот вечер вообще никого не видел на стоянке перед «Черным конем». Многие входили в трактир или выходили из него. Кроме того, на остановке кто-то сидел, но кто именно, он не разглядел.

— Да… — Боденштайн вздохнул. — Вам следовало более детально договариваться с господином Терлинденом о том, как отвечать на наши вопросы. В отличие от вас он утверждает, что вообще никого не видел на стоянке.

Лаутербах побагровел, стал мямлить что-то в свою защиту и настаивать на том, что видел Надю фон Бредо. Потом заявил, что готов даже подтвердить это под присягой.

— В тот вечер она была в Гамбурге! — перебил его Боденштайн.

Он уже почти не сомневался в том, что Грегор Лаутербах каким-то образом причастен к исчезновению Амели. Но в ту же секунду его опять одолели сомнения: а что, если Надя фон Бредо лгала? Может быть, они вместе устранили общую для них опасность? Или врет Терлинден? Мысли у него стали путаться. И вдруг у него появилось страшное чувство, что он упустил что-то чрезвычайно важное. Он встретился глазами с Энгель, вопросительно смотревшей на него. Черт возьми, что же он только что хотел спросить?.. Словно почувствовав его растерянность, криминальрат Энгель взяла слово.

— Вы лжете, господин Лаутербах, — холодно сказала она. — Почему? Почему вы настаиваете на том, что именно Надя фон Бредо была на стоянке?

— Без моего адвоката я больше не скажу ни слова! — заявил Лаутербах. Его нервы были на пределе. Он то краснел, то бледнел.

— Это ваше право, — кивнула Энгель. — Вызывайте его в Хофхайм. Потому что вы сейчас поедете с нами.

— Вы не можете меня просто так арестовать! — возмутился Лаутербах. — У меня иммунитет.

Зазвонил телефон Боденштайна. Это была Катрин Фахингер. Ее голос звучал так, как будто она была на грани истерического припадка.

— Я не знаю, что делать!.. У него в руке вдруг появился пистолет, и он пустил себе пулю в висок!.. Блин!.. Блин!.. Зараза!.. Они здесь все посходили с ума!

— Катрин, успокойтесь! Возьмите себя в руки! — Он отвернулся. Николь Энгель тем временем предъявила Лаутербаху санкцию на арест. — Где вы сейчас находитесь?

На заднем плане он слышал какой-то шум и крики.

— Мы хотели арестовать Йорга Рихтера… — Голос Катрин дрожал. Неожиданная нервная перегрузка явно оказалась ей не по плечу. К тому же ситуация, судя по всему, обострялась. — Пришли к его родителям, показали ему ордер. И тут вдруг его отец подходит к ящику, достает пистолет, приставляет его к виску и нажимает на курок! А теперь пистолет в руке у матери, и она не дает нам арестовать сына! Что мне делать?

Паника младшей коллеги привела его самого в чувство. Его мозг вдруг заработал с прежней четкостью.

— Ничего не делать, — сказал он. — Ждите меня. Я буду через пару минут.