– Простите, Тая, за бестактный вопрос, – не смог я побороть своего любопытства. – Ваши дети – стехи?

Она рассмеялась.

– О, Создатель, из какой дыры вы приехали? Мои дети – люди. При скрещивании любых разных рас рождаются люди. Что, правда не знали или издеваетесь?

– Честное слово не знал! – приложил я руку к груди, как принято у стехов.

В этот момент за спиной раздался грохот разбитого стекла.

Андрей Беркутов, Захран,

5-го сухия, вторая половина дня

Стекло разлетелось осколками, большой кусок гильотиной рухнул на пол, добавив звона. Здоровенный булыжник чуть не стукнул меня по ноге. Крутанувшись на месте, я толкнул дверь и выскочил наружу. Одного взгляда было достаточно, чтоб оценить ситуацию.

Бойцы, ходившие за нами полдня, стояли в сторонке и делали вид, будто происходящее их ни разу не касалось. На другой стороне улицы, рядом с покосившейся хибарой, стояла компания подростков. Вполне прилично одетые, по сравнению с обитателями местных трущоб, недоросли ржали, показывая на меня пальцами. Шесть человек. Оглянувшись по сторонам в поисках палки, я не нашел ничего подходящего. Вот блин, как чувствовал, надо было брать шест с собой. Впрочем, как с ним в банк? Одичал я здесь…

Плюнув, я сунул пальцы левой руки в кастет и направился к хулиганам. При моем приближении они ржать перестали. Один из них выронил на землю камень, другой, напротив, взялся за небольшую дубинку, прислоненную к полуразвалившейся стене. Третий мне что-то сказал, но я, один хрен, ничего не понял. Подойдя ближе, без замаха ткнул кулаком владельца дубинки в солнечное плетение, а на обратном пути локтем задел челюсть урода, который пытался со мной беседы вести. Остальные кинулись было на меня всем скопом, однако им не повезло. Фронтальный напоролся на мою ногу, а левому прилетело больше всех – голубая молния, вылетев из кастета, впилась в область паха. Заорал он хорошо, сразу понятно – человеку больно. Прочие, запутавшись в своих товарищах, нападать передумали и отступили, один даже кинулся наутек.

Эта планета уже сидела у меня в печёнках. Мудак-портной, отсутствие денег, из-за которого в банке перед Вадимом я выглядел бедным родственником, – все это вывело меня из себя. Последней каплей был поиск мастеров, на который мы убили два часа, и нелюдь-женщина, в которой Вадим нашел что-то хорошее. Мне показалось, что я теряю контроль над ситуацией, а это меня всегда злило. Злость требовала выхода. Поэтому я нажал на гашетку вторично, не позволив трусливому засранцу покинуть своих подельников. Убегающий с воплем растянулся на земле, проехав на пузе с полметра. Последний оставшийся боеспособным парень намек понял правильно и застыл статуей, выставив перед собой ладони, когда мой кулак с надетым кастетом повернулась в его сторону.

– Здесь кто-нибудь говорит по-эртазански? – спросил я хнычущую и стонущую братию. – Мне повторить вопрос? – рыкнул я спустя несколько секунд, не получив ответа, и легонько пнул носком сапога того, кто напоролся на ногу, а сейчас пытался дышать в позе зародыша.

– Говорит, – с жутким акцентом ответил бывший владелец дубинки, разогнувшись и утирая сопли.

– Тогда поясни мне, какого Берга вы разбили стекло?

– Там же нелюдь живет, – пробормотал парень. – Пускай валит отсюда в свой Эдем!

– А чем она тебе мешает? – поинтересовался я.

– Она нас рабами хотеть сделать, – с вызовом ответил недоросль. – Здесь не место для нее. И ее выродков.

– А ты кто такой, чтоб решать, чье здесь место? – вкрадчиво спросил я его.

Парень как-то сразу сник, опустив глаза.

– А ты уже ее раб, да? – выдавил из себя на вполне сносном эртазанском подросток, челюсть которого познакомилась с моим локтем.

От необходимости отвечать меня избавили бойцы «охраны», подошедшие ближе.

– Ваша светлость, не стоит ругать ребят за патриотизм, – тихонько шепнул мне тот, который был повыше.

Я развернулся, оглядев его с головы до ног. Охранник смутился и отступил на шаг.

– У тебя какой приказ, боец? – Поинтересовался я.

– Обеспечить вашу безопасность, – вытянулся он в струнку.

– Вот и обеспечивай, – буркнул я. – И не лезь не в свое дело. Усек?

– Так точно, – рявкнул он, щелкнув каблуками.

Я повернулся обратно к подросткам. Почти все они поднялись на ноги, лишь один, получивший разряд в область детородного органа, все еще лежал на земле, держась за причиндалы и негромко мыча.

– Значит так. Объясняю один раз, первый и последний. То, что она нелюдь, не дает вам права вести себя как дерьмо. Еще раз поймаю вас за подобным занятием, буду бить на поражение. Внятно объяснил?

– Д-да, – ответил бывший владелец дубинки.

– Деньги сюда, – протянул я руку.

– Какие деньги? – удивленно спросил нарвавшийся на ногу.

– За разбитое стекло, конечно, – хмыкнул я. Пацаны переглянулись и полезли в кошельки, вытаскивая монеты.

– Хватит?

– Не хватит, найду и соберу еще, – пообещал я. – Доведи до всех своих дружков простую мысль, что здесь небезопасно и дорого хулиганить. Забирайте своего скрюченного и брысь отсюда.

Подхватив под руки лежачего, онижедети немедленно исчезли в ближайшей подворотне. Злость ушла, оставив после себя легкое чувство досады. Выругавшись, я сплюнул и вернулся в мастерскую.

Стешка вместе с парнишкой лет восьми и девочкой лет двенадцати собирали осколки в большой джутовый мешок. Вадим осторожно доставал куски стекла из рамы.

Женщина с крыльями что-то сказала на своем, шмыгнув носом. На щеках я заметил дорожки от слез.

– Что она говорит? – спросил я Вадима.

– Говорит, что раньше только ночью били, – перевел он. – Я теперь уже средь белого дня.

– Так пусть ставни поставит, – предложил я.

– Нет у нее денег на ставни, – буркнул Вадим. – Изгой она здесь. Заказов мало, муж в местной тюрьме, детям жрать нечего. Налоги с нее втридорога берут.

– Бл…, – выругался я. Сунул руку за пазуху, достал мешочек с деньгами, добавил в него монеты, собранные у хулиганов, и кинул на стойку. – Скажи ей, что здесь задаток. За наш заказ.

– Да я заплатил уже, – пожал плечами Вадим.

– Ничего, лишними не будут, – ответил я, задавив жабу в зародыше. Легко пришло, легко ушло. Дети и правда выглядели худыми и какими-то изможденными. – Пусть уезжает, не дадут ей тут жизни.

– Не поедет она. Вышла замуж за человека, теперь и тут изгой и там, – сказал Вадим, вылезая из витрины. – Пора нам. Через пятнадцать минут надо быть у баронессы.

– Пойдем, – согласился я, подходя к стешке, которая поднялась навстречу, сунув в рот палец с красной каплей крови. – Мы зайдем завтра, – сказал я по-эртазански.