— Если она что-то и пытается сделать, так это не предать свою страну, и только. Вы не находите, что это более чем естественно?

— Тогда вполне естественно и то, что мы ее репатриируем. Вы не находите?

— Нет, не нахожу! — впервые за время разговора Томаш чуть не сорвался на крик. — Я нахожу это преступным. Не вы ли недавно клялись мне защитить ее от иранских спецслужб?

— Послушайте, Томаш. Мы брали на себя обязательство обеспечить ей необходимую защиту в обмен на раскрытие тайны рукописи Эйнштейна. Как я понимаю, на данный момент вы нам эту тайну не раскрыли, не так ли?

— Основное я вам уже сказал, а от раскрытия тайны меня отделяет самая малость.

— Это уже другой разговор.

— Дайте мне еще несколько дней.

Возникла короткая, но напряженная пауза.

— Невозможно, — наконец ответил Грег. — Сегодня вечером с военно-воздушной базы Келли в Техасе сюда вылетает самолет ЦРУ. В Лиссабоне он будет завтра на рассвете, и уже в начале девятого утра борт должен взять курс на Исламабад. В Пакистане вашу подругу передадут иранцам.

— Вы не можете этого сделать! — теряя самообладение, закричал Томаш.

— Это не мое решение. Оно принято в Лэнгли, и его уже начали выполнять. Я получил информацию, что соответствующий приказ направлен в Объединенный центр командования и управления боевыми действиями, расположенный на базе ВВС в Келли.

— Это преступление.

— Это политика, — возразил Грег совершенно спокойно. — Имейте в виду: пока еще сохраняется возможность остановить процесс. До восьми утра завтрашнего дня вы должны сообщить мне тайну рукописи. Если к указанному часу вы ее раскроете, я не смогу воспрепятствовать репатриации вашей подруги.

— Неужели вы думаете, что такую головоломку можно разгадать к этому сроку? Это невозможно! Послушайте, Грег, вы должны дать мне больше времени.

— Томаш, данное решение принял не я. Оно исходит из Лэнгли, и не в моих силах передвинуть срок его выполнения. Я только могу подсказать вам и уже это сделал, как можно остановить приведенный в действие механизм. И ничего более. В случае если вы раскроете тайну, автоматически вступит в силу то, о чем мы с вами условились, когда вы звонили из Лхасы, и мы будем вынуждены выполнять взятые на себя обязательства. Однако пока вы не выполните полностью вашу часть договоренностей, мы не считаем себя обязанными выполнять в полном объеме нашу.

— Вы должны убедить свое начальство, чтобы мне дали больше времени.

— Томаш…

— Чтобы разгадать все до конца…

— Вы осел, Томаш! — заорал наконец Грег. — Сколько можно повторять, это за пределами моих возможностей! От меня ничего не зависит! Ничего! Поймите наконец, что выдачу вашей подруги иранцам может предотвратить только раскрытие этой грёбаной тайны! Других вариантов нет.

Ошеломленный португалец молчал.

— У вас есть время до восьми утра, — подвел черту Грег Салливан.

И не прощаясь, дал отбой.

В этот предвечерний час в Патиу-даз-Эшколаш было безлюдно. Лишь гурьба студентов поднималась по широкой лестнице на колоннаду Виа-Латина, да два сторожа точили лясы у подножия башенных часов с колоколом. Пройдя через Порта-Фэрреа, ворота с чугунной решеткой, Томаш замедлил шаг и, несмотря на гнетущую тяжесть на душе, не мог не поддаться очарованию прямоугольного внутреннего двора, обрамленного с трех сторон зданиями, в чередовании пышных и строгих фасадов которых запечатлелись перипетии семисотлетней истории старейшего из португальских университетов. Изначально здесь располагалось королевское родовое гнездо, где появлялись на свет и жили многие монархи Бургундской династии[30], и лишь несколько веков спустя расположился Коимбрский университет[31]. Учебное заведение, где преподавал его отец.

Томаш пересек присыпанную гравием площадь по диагонали и остановился перед величественным входом в виде триумфальной арки, увенчанным скульптурным изображением португальского герба. За двустворчатыми массивными дверями находилась, насколько ему было известно, одна из красивейших библиотек мира.

Библиотека Жоанина[32].

Войдя в здание, построенное почти три столетия назад, Томаш ощутил особый запах переплетенных в кожу старинных книг. Библиотека была погружена в полумрак и тишину. Впереди виднелась анфилада из трех залов, разделенных между собой богато декорированными арочными проемами в одном стиле с главным порталом. Два этажа занимали шкафы ценных пород дерева, полки которых были сплошь уставлены книгами. Расписные потолки гармонировали с золотой лепниной и роскошью внутреннего убранства, являя взору образец пышного барокко.

— Профессор Норонья!

Томаш оглянулся налево, откуда прозвучал окликнувший его голос, и увидел Луиша Рошу, вынырнувшего из-за стеллажа и направлявшегося к нему с улыбкой на лице. Историк сделал над собой усилие, чтобы улыбнуться в ответ, но попытка не удалась: губы вместо этого грустно изогнулись, а глаза выдавали озабоченность и тревогу.

— Здравствуйте, профессор Роша, — приветствовал он физика.

Они обменялись рукопожатием.

— Добро пожаловать в самый мой любимый уголок Коимбры! — воскликнул Луиш, обводя рукой помещение библиотеки. — Здесь собрано сто тысяч томов!

— Да, это замечательно, — с отсутствующим видом отреагировал Томаш. — Профессор, я очень признателен вам за отклик и готовность встретиться со мной.

— Перестаньте, не стоит, — махнул рукой физик. — Должен признаться, когда вы позвонили, мне показалось, вы крайне встревожены… Что вы имели в виду, сказав, что для вас это вопрос жизни и смерти?

Томаш тяжело вздохнул.

— Так оно и есть, — тихо ответил он. — И помочь мне можете только вы.

Луиш Роша пытливо посмотрел на него.

— Так чем же я могу быть вам полезен?

— Видите ли, я попал в одну странную историю, которая началась здесь, в Коимбре, пару месяцев назад и к которой вы определенным образом тоже причастны. Долго рассказывать, а мне не хотелось бы терять время. Суть в том, что вы свидетель события, ставшего завязкой всего дальнейшего.