— Что вы имеете в виду?

— Исчезновение профессора Сизы.

Услышав имя своего учителя, физик, как показалось Томашу, вздрогнул.

— Понятно, — отрывисто произнес он. — Давайте где-нибудь присядем.

Они перешли во второй зал, где между стеллажами стоял огромный стол из экзотической черной древесины. В библиотеке в это время кроме них находились лишь два посетителя и служащий, который смахивал метелочкой из перьев невидимую пыль с корешков книг на нижних полках.

Луиш предложил расположиться у стола и сел, положив ногу на ногу.

— Я слушаю вас, — начал он. — Итак, в чем конкретно дело?

— Я только что вернулся из Тибета, где встречался с человеком по имени Тензин Тхубтен. Полагаю, это имя вам знакомо…

Попытка изобразить недоумение физику не удалась. Совершенно очевидно, что существование Тензина не было для него новостью.

— Ну… в принципе… да, — вынужден был признаться он. — И что же?

Томаш выпрямился на стуле.

— Профессор Роша, нам лучше говорить без околичностей, — и, понизив голос, продолжил: — Некоторое время назад мне предложили контракт на расшифровку якобы недавно обнаруженной загадочной рукописи Альберта Эйнштейна. Этот текст, озаглавленный «Формула Бога», как мне теперь известно, хранился у профессора Сизы и пропал вместе с ним. Чего вы наверняка не знаете, так это то, что вышеуказанный документ находится теперь в Тегеране.

— Но как он там очутился?! — воскликнул Луиш. — Рукопись исчезла вместе с профессором Сизой. И если, как вы утверждаете, документ оказался в Тегеране, не поможет ли этот след выйти на профессора?

— Позвольте я договорю, — попросил Томаш. — Мои изыскания привели меня в Тибет, к Тензину Тхубтену, который, судя по всему, вам хорошо известен.

— Только понаслышке, — уточнил физик. — Профессор Сиза много рассказывал о нем. Он называл его «маленький Будда».

— «Маленький Будда»? Лучше не скажешь, — слегка улыбнулся Томаш. — Так вот, Тензин Тхубтен все мне рассказал, в том числе и то, что профессор располагал еще одним доказательством бытия Бога.

Томаш сделал паузу и, склонив голову набок, испытующе посмотрел на собеседника.

— Гм-м, — пробормотал Луиш. — Э-э-э… ничего не могу вам на это ответить. Исследования профессора Сизы — это исследования профессора Сизы. И сообщать о том, что он открыл, может только он сам.

— Но ведь он собирался это сделать…

— Ничего не могу добавить.

— …однако был похищен и переправлен в Иран.

Луиш Роша с сомнением посмотрел на Томаша.

— Но откуда вам это известно?

— Я, так сказать… был задействован в усилиях по обнаружению профессора Сизы. Я уже говорил вам об этом. Послушайте, профессор, вы должны рассказать мне о доказательстве профессора Сизы!

— Извините… но э-э-э… Я не имею права ничего разглашать. К тому меня обязывают долг, добропорядочность, научная этика. С другой стороны, мне представляется важным…

— Профессор Роша…

— …безотлагательно перейти к реальным действиям и предпринять шаги с целью выяснения местонахождения профессора Сизы и…

— Профессор Роша…

— …исправления этого дикого недоразумения.

Томашу пришлось дождаться, когда собеседник сам остановится.

— Дело в том, что профессор Сиза умер. В тюрьме, во время допроса. — Томаш удрученно склонил голову, как гонец, принесший дурную весть. — Очень сожалею.

Луиш Роша, оглушенный новостью, застыл, прижав ладонь ко рту.

— Но это… это нелепая… совершенно абсурдная, дикая вещь, — бормотал он.

— Повторяю, он умер, когда его допрашивали.

— Какой ужас! И об этом… ну, вы понимаете, об этом… будет опубликовано заявление?

— Заявления никакого не будет, — констатировал Томаш. — Эти сведения, хотя и достоверны, не являются официальными. Иранцы никогда ни в чем не признаются, это не вызывает никаких сомнений. Профессор Сиза погиб, понимаете?

Физик утвердительно мотнул головой.

— В каком мире мы живем!

Томаш промолчал, давая собеседнику время осознать услышанное.

— Послушайте, профессор, — спустя минуту возобновил разговор историк. — В настоящий момент из-за все той же самой рукописи и из-за ошибочного понимания характера скрытой в ней формулы смертельная угроза нависла еще над одним человеком. Его жизнь зависит от того, удастся мне получить необходимую информацию или нет. И помочь в этом можете только вы.

Луиш Роша изучающе посмотрел на историка.

— Слушаю вас…

— Мне нужно знать, каким доказательством располагал профессор Сиза. Вам это известно?

— Конечно известно, — быстро ответил физик, как бы даже обидевшись на прозвучавший вопрос. — В последние годы профессор Сиза и я занимались исключительно этой темой.

— Значит, вы можете мне объяснить суть доказательства?

— Ну, это же… исследование профессора Сизы, он руководил проектом…

— Профессор Сиза умер, — перебил Томаш, теряя самообладание. — И вам ничто не мешает написать статью в научный журнал или издать книгу, подробно рассказав историю вопроса и изложив во всех деталях содержание рукописи Эйнштейна.

— Хорошо, — наконец молвил физик. — Может, вы и правы.

— Если правильно смотреть на вещи, это будет способом воздать должное вашему учителю. Поскольку исследование осуществлялось при вашем деятельном участии, результаты могут быть опубликованы под двумя фамилиями — учителя и ученика.

— Да, вы правы, — уже более решительно сказал Луиш Роша. — Я все опубликую.

Томаш, окрыленный маленькой победой, тут же принялся закреплять успех.

— Прежде, однако, объясните мне суть открытого вами доказательства. Как я уже подчеркивал, от этого зависит жизнь человека.

— Хорошо, — согласился Луиш Роша и порывисто вскочил со стула.

— Куда вы? — удивился Томаш.

— За кофе, — обернулся физик, направляясь к вы ходу, — я сейчас.

На Томаша пахнуло ароматом свежесваренного кофе. Луиш Роша с видом студента-прогульщика поманил Томаша и быстро юркнул в тесную каморку за книжными шкафами слева от входа. Там они притулились у крохотного столика, и физик с улыбкой протянул гостю чашку с дымящимся крепким напитком.

— Эспрессо, — пояснил он. — Вы пьете сладкий?

— Да.

Томаш насыпал в чашку сахар и не спеша стал помешивать кофе.

— Если директор библиотеки нас застукает, не сносить мне головы, — выглянув наружу, сообщил Роша.