Ее нельзя отпускать. Нет, никак нельзя! Корран ударил по комлинку кулаком. От злости и обиды в голову ничего не приходило. Лазерами щиты не взять, а торпед не осталось. Ничего не сделать… я… ничего… не могу сделать… Хорн чуть не плакал. Погодите-ка! Кое-что все же могу!

— Быстро! Всю энергию в лобовой щит! — Корран сумрачно улыбнулся и протянул руку к рычагам. — Держись, Свистун, сейчас нас здорово тряхнет.

Дроид устроил громкий плач, Хорн не стал слушать. Он смотрел лишь на челнок.

— У тебя платы перекосило. Шанс на спасение всегда есть, только сейчас мне плевать. Если мы покалечим челнок… мы обязаны его покалечить…

Прежде чем он успел толкнуть рычаги до упора вперед, по обе стороны кокпита промелькнули две гигантские голубые стрелы. Первая обрушила щит челнока, вторая вгрызлась в обтекатели двигателя и пробила его. Протонная торпеда взорвалась внутри челнока. Корран оцепенело смотрел, как из иллюминаторов выхлестывается пламя, как «Тифониан» кренится и превращается в клубок огня.

«Крестокрыл» пролетел сквозь эпицентр взрыва, и к тому времени, как Хорн сообразил развернуться, только расплавленные обломки отмечали то место, где находился челнок. Расплавилась… как подходяще.

— Кто это сделал?

— Седьмой — девятому, спасибо за телеметрию.

— Чего?

Корран внимательнейшим образом осмотрел приборную доску. Он же отчетливо помнил, как отключал транспондер! Ничего не поделаешь — включен. Наверное, когда бил кулаком, случайно попал по нему. Случайностей не бывает… Да, ктонибудь вроде джедая обязательно сказал бы, что нет ни случайности, ни удачи. Но лично Корран Хорн решил считать произошедшее справедливостью.

— Это был отличный выстрел, Тикхо. Запиши на свой счет.

— Корран, ее уделали мы. Вот и все.

Разворачиваясь к Тайферре, Хорн увидел ярко-красный «крестокрыл» с белыми полосами на плоскостях.

— Что-то я не наблюдаю «жмуриков», капитан. Ты здорово поработал.

— Кое-что сделал, — согласился алдераанец. — Но тут примчался Кригг и смел почти всех. Шесть перехватчиков, представляешь? — Тикхо негромко хихикнул.

— Совсем озверел…

— И «Лусанкия» не стреляет. Корран радостно ухмыльнулся.

— Тиран мертв, предатель мертв, супер-"разрушитель" мертв, и если Эльскол, Йелла и ашерн сделали свою часть работы, планета свободна. Недурно для одного дня, как считаешь?

— Выглядит совсем по-другому, когда ходишь по потолку, верно, Хорн? Да… По-другому, но не лучше. Даже яркий свет не рассеивал гнетущего впечатления. Необработанные, шероховатые под ладонью стены давили, будили воспоминания. Корран перелез через низкую ограду в то, что когда-то было камерой Старика. Если присмотреться, можно даже заметить, где были вбиты крючья для гамака.

На ограде сидел Тикхо Селчу и меланхолично ковырял носком ботинка феррокрит.

— Затеять и провернуть потрясающую операцию, развязать войну против целой планеты, угробить карьеру себе и друзьям, все-таки добраться сюда… И узнать, что пленных несколько месяцев назад перевезли неизвестно куда. Как странно… — Корран сел рядом с алдераанцем. — Должно быть, Исард все же считала, что мы можем победить. Вот и решила напоследок отвесить нам плюху.

Селчу лениво улыбнулся. Кажется, возвращение на «Лусанкию» не произвело на капитана угнетающего впечатления. А впрочем, Коррану всегда было сложно понять, о чем думает или что чувствует Тикхо.

— Ты все неправильно понял, — сказал Тикхо Селчу. — Ты совершил побег, и домашняя тюрьма Снежной королевы потеряла для нее всякий смысл. Она не могла думать о ней, не вспоминая, как проиграла. А чтобы никто другой не повторил твой подвиг, она просто избавилась от головной боли разом.

Алдераанец помолчал, еще раз ковырнул носком феррокрит.

— Знаешь, а ведь она спасла заключенных, — он опять улыбнулся; на этот раз почти весело. — Видел пробоину? Отсек потерял воздух, но никто не погиб. Будь на то воля Исард, она позволила бы пленникам умереть и даже пальцем не пошевелила бы. А потом обвинила бы нас в гибели героя Альянса.

Пришлось согласиться. Целую неделю Корран был вынужден ждать, пока ремонтные бригады восстановят герметичность и атмосферу в тюремном отсеке. Для остальных эта часть корабля была всего лишь частью корабля, разве что переборки забраны грубым камнем. Хотя тот факт, что содержимое примитивных «толчков» разлетелось по всему отсеку, а потом, когда здесь вновь появилась гравитация, осело там, где дрейфовало, многое менял. Все, кто приходил сюда, сразу понимали, почему Хорн возненавидел это место.

Но вонь была ни при чем. И каменные стены — ни при чем. Ненависть и отчаяние впитались здесь в переборки и сочились из всех щелей.

— Никто даже не осмеливался на побег, представляешь?

Тикхо рассеянно кивнул: представляю. С ним было сложно спорить.

— А ведь многие могли бы, я уверен. У них получилось бы. Иан мог пойти вместе со мной, но не пошел. Хотел уберечь остальных. Проклятая ответственность делала его пленником даже больше, чем эти стены!

— И опять ты ошибаешься, лейтенант. Ты считаешь тюрьмой то, что Иан не считал. Люди остались живы, они не сдались, потому что не сдался он, — Селчу почти ласково погладил каменную стену. — Тебе надо было сбежать, а ему надо было остаться. Я почти ничего не помню, но уверен, что умер бы здесь. Очень страшно, когда приходишь в себя и понимаешь, что скоро умрешь. Иан сказал мне: все будет в порядке, ты будешь жить. И я выжил.

— И сбежал, — подхватил Корран. Тикхо застенчиво улыбнулся.

— Давай надеяться, что и у остальных все получится.

— Было бы здорово, — кивнул Хорн, — но я все еще хочу отыскать их. Зрайи говорит, что уже привел мой «крестокрыл» в норму… ну, почти в норму. По его понятиям. Так что к охоте я готов. Полетишь со мной?

Селчу обстоятельно обдумал предложение, потом так же неспешно кивнул.

— Я с тобой, хотя у нас будет жесткая конкуренция. Знаешь, кто здесь были первыми «ремонтниками»? Мальчики из разведки. Вылизали тут все, искали отпечатки пальцев, образцы волос, тканей, даже прихватили с собой немного дерьма на анализ. Ты лучше меня разбираешься в этих делах, но даже мне ясно, что они пытались идентифицировать заключенных.

— Так вот почему два дня назад Ведж встречал генерала Кракена! — осенило Хорна. — То есть Новая Республика все-таки заинтересовалась, куда же подевались пленники?

— Это всего лишь мое предположение. Сначала у них было лишь твое слово. Мои показания были неточные, да меня никто и не хотел слушать. Потом ты заварил эту кашу, Республике пришлось делать вид, что они ни при чем. Теперь у них есть так обожаемые ими веские доказательства, и все поменялось.

— Так ведь, чего доброго, они еще и обойдут нас в этой гонке! — возмутился Корран.