В квартире у Никиты и Валерии было шумно и людно. Тина, Людмилочка и Элина обсуждали на кухне страшное событие, – гибель Алеши, Димки и Татьяны Бардиной.

– Жалко Ларису, Лешкину жену. Что она теперь будет делать?

Тина нервно стискивала руки. Гадание Людмилочки, над которым она смеялась, снова спасло жизнь Сиуру. Она не могла думать ни о ком другом, кроме него. Господи! Она могла лишиться его! Как глупо выглядели все ее обиды и ревности перед лицом смерти…

– Алеша когда-то оплакивал меня, – проговорила Элина, сдерживая слезы. – Теперь моя очередь. Все меняется местами! Только я осталась жива, а он умер по-настоящему.

Она заплакала.

Слов утешения не нашлось. Слишком много всего навалилось на них, – рухнувший ресторан «Халиф», труп Ника, взрыв в «Зодиаке»…

– Значит, это не Татьяна! – решительно заявила Людмилочка.

– Ты о чем?

Тина не поняла, что имеет в виду подруга.

– Я говорю, – это не Татьяна та Королева Мечей, которая все время выпадает в Таро! Иначе она бы не поехала в офис Сиура и не погибла бы. Это кто-то другой!

– Кто?

– Если бы я знала!

Тина вдруг подумала, что они сейчас невероятно близки к разгадке, и что только маленькая деталь, ускользающая от них, мешает прямо сейчас во всем разобраться. Но, как она ни напрягалась, желанная мысль не приходила в голову.

Людмилочка, оглушенная ужасным происшествием, совершенно забыла, что уже несколько дней собиралась рассказать Владу об одной вещи. Пожалуй, она расскажет Тине. Может, это имеет значение.

– Я тебе говорила про подвал? – спросила она Тину, уставившись на нее горящими, как янтарь на солнце, глазами.

– Какой подвал?

– О, Господи! Подвал в доме, где проживал Альберт Михайлович, которого убили! Помнишь?

– Послушай…

– Да-да, я знаю, что ты собираешься сказать! Что сейчас не до подвалов, что есть более серьезные вещи! Так?

– Ну, так! – согласилась Тина.

– Обсуждением взрыва и горючими слезами мы все равно мертвым не поможем! Нам надо самим выбираться из неприятностей, и никто нам не подскажет, как это сделать, если мы сами не догадаемся!

– Да, но…при чем здесь подвал?

– А кто вообще знает, что при чем?

– Ладно, рассказывай!

Тина вспомнила, сколько раз Людмилочка оказывалась права, и решила выслушать, что там она еще придумала.

– Видишь ли, вы все как-то забыли о подвале, о боярине Темном и прочих странностях, окружающих дом антиквара. А мне это не давало покоя! Я делала запросы в архив, но ничего существенного узнать не смогла. И тут меня как будто черт дернул! Захотелось пойти и посмотреть на сам дом.

– Ты что, раньше его не видела? – удивилась Тина.

– Ну, видела, видела! И что с того? То я его раньше видела, а теперь я захотела посмотреть на дом другими глазами. Понимаешь?

– С трудом.

– А! – махнула рукой Людмилочка. – Ты, как всегда, не веришь! Все равно слушай. Пошла я туда вечером, когда уже совсем стемнело. Дом, как дом! Красивый, старинный, с колоннами. Единственный фонарь еле-еле светит… Грустно мне стало отчего-то. Подняла я глаза на окна квартиры Альберта Михайловича…а там свет горит!

– Шутишь?

– Вот именно, что нет!

– Может, ты перепутала?

– Здрасьте! – возмутилась Людмилочка. – Совсем за дурочку меня принимаешь?

Тина улыбнулась. Разговор с подругой помог ей справиться с напряжением. Внимание, прикованное к крови и смерти, плавно переместилось на «жгучие тайны» ампирного особнячка, в котором некогда жил и погиб старик-антиквар. С тех пор, как Альберта Михайловича не стало, квартира стояла закрытая, в ожидании наследников, которые могут объявиться и предъявить на нее свои права. Видимо, такие нашлись.

– Может, нашелся кто-то из родственников?

Людмилочка пожала плечами.

– Может… Надо сказать Владу! Пусть узнает, кто поселился в квартире антиквара.

– Ты думаешь, это как-то связано с убийствами, со взрывом?

– Во всяком случае, с этого особняка все начиналось, – знакомство с Альбертом Михайловичем, его смерть, статуэтка Будды, подвал, ключ, которым ничего не открывается, арбалет, который нашли Сиур и Влад, Глаз Дракона на стене, тот тайник, который оказался пустым… Было интересно и даже весело! А потом… с нами начали происходить страшные вещи, не выдуманные, а настоящие. И это нас всех отвлекло!

– Девочки, привет! О чем совещаемся?

Сиур пытался улыбаться, но это плохо у него получалось. Гибель Татьяны, Алеши и Димки легла на его совесть тяжким грузом. Он чувствовал себя виноватым. Это все из-за него! Он связан с тайной, которая неизвестна ему самому, но за которую убивают! Бред какой-то…

– Когда ты приехал? – ровно спросила его Тина.

– Только что. Пока уладил все… Влад есть?

– Пока нет. Звонил, что будет с минуты на минуту! – сочувственным тоном сказала Людмилочка.

– Нам надо уехать! Тина, собирайся! Через полчаса нас здесь уже не должно быть!

– Почему такая спешка? – удивилась она.

– Мы же подвергаем опасности всех остальных! Ты что, не понимаешь?

– Куда ты собираешься ехать? – спросил Никита.

Никто не заметил, как он вошел в кухню. Так же, как не замечали и Элину, тихо плачущую в уголке. Она погрузилась в свое горе и отстранилась от всех, оставшись наедине со своей несбывшейся любовью, чтобы оплакать ее, обмыть слезами и попрощаться, теперь уже навсегда.

Сиур не сразу увидел Никиту, и тому пришлось повторить свой вопрос чуть громче.

– А! Это ты… Думаю, мы уедем в лесной дом, к Горскому. Они уже знают?

Никита кивнул.

– Сергей позвонил час назад, и я ему все рассказал. Он вас ждет.

– Нас?! А вы что, остаетесь?

– Нам всем грозит одинаковая опасность… Тебе чуть большая. Поэтому ты вправе сам принимать решение, что вы с Тиной будете делать.

– Я понял, – сказал Сиур, устало опускаясь на стул. – Что ты посоветуешь?

Некоторое время все сидели в полном молчании. Никита думал. Наконец, он пришел к какому-то выводу.

– Нам нельзя разъезжаться! – сказал он твердо. – Что бы ни происходило, мы должны держаться все вместе, или, хотя бы, поблизости. Но меры предосторожности, конечно, принять необходимо. Я сказал Горскому, чтобы они с Лидой ехали в Москву. У тебя есть место, где они могли бы остановиться?

Сиур подумал о недостроенном коттедже. И они с Тиной, и Горский, и Лида – все могут пожить там. Все равно, необходимо отвезти туда вторую рубиновую серьгу. Здесь она оставаться не может. Слишком опасно!