– Очень может быть, – сказала она. – То-то они спешил так в СИЗО. А та винтовочка… Я очень даже допускаю, что по немупромахнулись умышленно. Чтобы мы вцепились в него еще пуще, сконцентрировалисьна нем, а остальные следочки и проморгали… Ведь все моментально начали бегать вжутком воодушевлении: ах, Камышан! ах, убийство любовницы губернатора! ах,ниточки тянутся к самому губернатору! ах, Камышана пришить хотели средь беладня! А тем временем нам тут Сибирскую республику оформляют…

– Не исключено, – кивнул Галахов. – Кстати,один вопрос так и остался непроясненным… Где вы дискету раздобыли?

Даша усмехнулась:

– Вот в это лучше не вникать. Поскольку получатсянасквозь незаконные методы, а нам сейчас следует быть законниками до мозгакостей… Кстати, магнитофонная запись доказательством является? Для данногослучая?

– Пожалуй, если в комплекте…

– Вот и я так подумала, – сказала Даша. –Нет, никаких авантюр, не беспокойтесь…

Федя к своим новым обязанностям относился с невероятнойрьяностью – не отступал ни на шаг, даже когда она беседовала в своем кабинете сПашей Горбенко, зыркал из угла столь хмуро и многозначительно, что определеннобыл готов при малейшей угрозе всадить обойму в спину оперу.

– Ты мне это брось, – сказала Даша, когда ониостались одни. – Поручили стеречь – вот и стереги, а не устраивай тут циркс супербдительностью. Пашка сейчас наверняка голову ломает…

– У меня приказ, – угрюмо сообщил сподвижник.

– Зато нет у тебя приказа вести себя, как дурак…

– А я сейчас никому не верю.

– Сопля, – сказала Даша. – Недоверие ко всемплавно перетекает в шараханье от каждого куста, заметить не успеваешь… Нужно вычислять.За нами на обратном пути не следили. Так? Значит, про дискетку еще не знают.Какой же смысл меня хлопать? Из патологии, что ли? Нет там никаких патологий,там сугубые профессионалы…

– А если они доберутся до той девки?

– Доберутся – узнаем, – сказала Даша. – Могуспорить, довольно быстро. – Встала из-за стола и подошла к нему. –Покажи-ка пушку, я «семьдесят первых» еще и не видела… Давай-давай, нет у тебяприказа от меня личное оружие беречь…

Федя нехотя вытащил из-под мышки пистолет, протянул ей.

– Тебе сколько обойм дали? – поинтересовалась она.

– В пистолете, и запасная.

– Покажи запасную.

– Зачем?

– Проверю кое-что.

Ворча под нос, он все же извлек и запасную обойму. Даша,переместившись к окну, повернувшись спиной, нажала кнопку, держа пистолет однойрукой – и обе обоймы оказались у нее в левой. Одну сунула в карман, из второйвыщелкнула все патроны – и тоже спрятала. Дернула затвор, поймала на летувыскочивший коричневый патрон, отправила туда же. Звонко вставила пустуюобойму.

Теперь только Федя заподозрил что-то неладное, вскинулся:

– Ты что?!

– Лови, – сказала Даша, бросая емупистолет. – Молодец, реакция хорошая. Вот так и будешь ходить.

– Дашка…

– Я тебе в постели Дашка. А здесь – товарищ майор. И ненадо дергаться, я тебя душевно умоляю. Не тебе со мной в рукопашку играть…

– Да твою мать… – Федя попер на нее, какразъяренный бульдозер, остановился вплотную. – Отдай патроны. Сейчас кполковнику пойду.

– Слушай, деревенский детектив… – сказала Дашанасколько могла убедительнее. Взяла его за воротник свитера и приблизилалицо. – Не строй из себя… Я знаю, что делаю. Я знаю, что делаю, понятно?Делать надо именно то, что я делаю. Помирать мне неохота, и никаких авантюр яне задумала. Так надо. Ясно? И либо ты будешь меня слушаться, либо я тебясейчас срублю с хвоста – во всех смыслах… Понял? Не учи меня, какработать.

– Даша…

– Ты меня любишь, ты за меня боишься… Солнышко тымое, – Даша бегло чмокнула его в щеку в приливе легкого стыда за своюстервозность. – А еще ты меня недооцениваешь, голубок. Это со многимибывает, но вот от своего любовника я таких штампов терпеть не намерена. Извольповерить в одну очень простую истину: все непонятное, что я делаю, творю не поглупости или легкомыслию, а потому, что так задумано. Диспозиция такая. Яснотебе?

– Ясно… – проворчал он нехотя.

– Тогда собирайся. Поедем в одно место. Это не туалет,но ты все равно за мной туда не пойдешь…

…Возможно, от верного рыцаря и не удалось бы отделатьсялегко, окажись место встречи зловещего вида хибарой в Ольховке илиподозрительной фирмой. Однако Даша вместе со своим Санчо Пансой приехала всамый обычный книжный магазин – что Санчо моментально успокоило.

– Зайди в отдел, повороши книжки, – распорядиласьона. – Здорово повышает культуру…

Федя подозрительно огляделся, но не обнаружил в той частизала, куда она направлялась, ни единой двери в подсобку, откуда можно было бысовершить классический «соскок». Направился к полкам, бдительно косясь время отвремени.

Даша прошла до самого конца – мимо застекленных стеллажей скактусами и прочей флорой, мимо прилавка с обувью и столика со всевозможнымилекарствами. При советской власти книжному магазину, по обыкновению не скупясь,отвели весь нижний этаж огромадной девятиэтажки, а с приходом рыночных времен,увы, храму культуры пришлось выживания ради потесниться, не выбираяквартирантов…

В самом конце длиннющего зала примостился за круглым чернымстолом крайне благообразного облика старичок, восседавший под самодельной,аляповатой вывеской: «АСТРОЛОГ МЕЖДУНАРОДНОЙ АТТЕСТАЦИИ». Рядом были развешаныотпечатанные на машинке тексты самого жуткого содержания – они сулили открытьцифровую магию имени, выбрать наиболее благоприятное расположение звезд дляпрезентации фирмы, совершить астрологический подбор кассиров, с помощью«тибетско-кармической инволюции» уберечь от налоговой полиции. Обещали ещепочище – но Даша лишь мельком проглядела заманчивую рекламу – ждала, покаастролога покинет дебелая тетка в коже и золоте, явно стремившаяся напустить наналоговую инспекцию тибетскую мощь.

Вошла в узенький проходик меж обтянутыми кожзаменителембанкетками. Отметила краешком глаза, что неведомо откуда взявшийся крепкийпарень якобы невзначай заблокировал проходик, так что посторонних свидетелейпоблизости не оказалось.

Благообразный старичок потеребил вандейковскую седуюбородку, жестом пригласил Дашу сесть напротив и заявил: