И крутые идеи у нас с мышью кончились. «Прощай, хозяйка!» — пропищала мышь. — «На самом деле я люблю тебя! И ты меня ведь любишь... И прости меня за все!».

«Да не сержусь я на тебя, любимая моя серая тварюшка!» — ответила я и, едва сдерживая слезы, мысленно погладила ее.

А потом я действительно сосредоточилась. Если чуда сейчас не случится, то мне придется обратиться. Придется. Не таким я представляла свое первое обращение...

Что-то пробудилось внутри меня, словно моя внутренняя золотая драконица подняла голову, я ощутила головокружение и - одновременно - словно бы маленький вихрь начал рождаться внутри меня.

И я замерла.

...Это была лишь секунда слабости - миг, когда я собралась обратиться и сыграть по правилам этой крысы. Я действительно должна принести жертву, но жертву другую. Рискнуть жизнью любимого по максимуму.

Вот так.

Усилием воли я остановила оборот. Посмотрела на Байдора. Слезы покатились по щекам, губы прошептали: "Я люблю тебя! Прости! И. постарайся выжить! У нас нет другого выхода! Я должна рискнуть тобой! А ты должен выжить!"

Молния - чёрная, как ночь, как наша с мужем чёрная сила, собралась в моей ладони. Эта дрянь не получит лёгкой смерти от серебряного удара током! Я убью её чёрной силой моего принца.

«Стой! Не надо!» — услышала я вдруг в голове знакомый голос. В тот же мгновение свет закрыло что-то темное. Еще доля секунды - и в окне появился огромный серый драконий глаз.

— Нет, только не это! — Рая затряслась и бросилась к выходу из комнаты.

Я инстинктивно перекрыла ей дорогу, плюнув туда стеной огня... Рая замерла, разбрасывая проклятья.

Стекло в окне разбилось одним махом, и огромная черная драконья лапа осторожно, пробираясь вдоль кровати с Байдором, подползла к служанке. Гигантские пальцы сомкнулись на хрупком теле.

— Нет, пожалуйста! Я больше не буду! — запричитала Рая, упираясь крошечными ручками в гришин палец.

Серый глаз уставился на нее, она забилась, потом затихла - между ними явно шел ментальный поединок. И я была склонна поставить на Гришу, ведь он может в любой момент переломать ей кости. И ментальность тут не поможет.

— Только не убивай ее! — закричала я Грише, прежде, чем ощутила хоть какое-то облегчение. — У нее противоядие, чтобы спасти Байдора!

«Противоядие сейчас будет! Его уже нашли!» — мысленно ответил мне Гриша, продолжая буравить огромным заоконным глазом жалкую фигурку у себя в лапе.

Тогда я, наконец, выдохнула. Только где оно, это противоядие? Пусть оно уже подоспеет! А то я просто рехнусь!

Я кинулась к Байдору, и начала целовать его бледные губы, оглаживать лоб. Может, и без противоядия обойдемся, одними поцелуями? Просыпайся, мой спящий красавец!

Но ничего не выходило.

Гриша продолжал изучать Райкино лицо, она - злобно шипеть на него, пытаясь выбраться из захвата драконьей лапы. Вот уж не знаю, что обсуждали мысленно эти два великих менталиста, но Рае беседа явно не нравилась!

И тут дверь, наконец, открылась. Места едва хватало из-за Гришиной лапы, но Эргон и Клариасса очень ловко протиснулись в щелочку.

Эргон на ходу брызнул из небольшого флакончика. Что-то разлетелось в воздухе, я не поняла аромат, но чихнула. В тот же миг веки Байдора дрогнули, а в лицо начала возвращаться краска.

— Вы едва успели! — крикнула я Эргону с Клариассой.

В следующий миг произошло нечто. весьма забавное. Клариасса ловко пробралась поближе к Рае, зажатой в драконьей лапе, размахнулась и со всей силы ударила ее тоненьким кулаком в висок.

— Никто не смеет обижать моих внуков! — сказала она удовлетворенно и подула себе на кулак.

Я брызнула смехом. Мышь упала на спинку и принялась хохотать, суча лапками в воздухе. «Наверно, у нее истерика от облегчения!» — подумала я.

А вот Рае явно было не сладко... От удара Клариассы ее голова дернулась в сторону и... так там и осталась.

— Похоже, ты ее убила, — задумчиво сказал Эргон.

«Нет, еще жива», — сказал Гриша. — «Просто без сознания. Ну и хук у тебя, почтенная Клариасса! Еще нельзя убивать.», — добавил он. — «Я прочитал еще не все ее воспоминания».

— Ладно, ждем, —деловито согласился Эргон. — А вообще, что мы с ней будем делать?

«Даже не знаю», — сказал Гриша. — «Может, не будем убивать? Как-то я не готов к этому. Я все же покрепче оказался ментально. Могу сделать из нее веселую дурочку, как девочка в пять лет. Безобидную. Хотите?».

— Неплохо, — согласилась я. — Давай так, что ли. Если к ней никогда больше не вернутся ее способности.

«Не вернутся», — заверил Гриша. — «Ну так что, делаем? Или казним? Если казнить - я в этом не участвую».

— Давай, превращай ее в дуру, — брезгливо сказал Эргон. — Пока я не свернул ей шею. Сами отвечаете, дети, за эту гадость, раз вы такие добрые и оставили ее в живых.

«Ой, отойдите, дайте я ее тогда перехвачу, а то лапа затекла!» — попросил Гриша. — «Тут мне поработать будет нужно.».

Эргон с Клариассой перебрались через его лапу и устроились на краешке кровати. Я оттащила Байдора подальше вглубь постели, устроила его голову у себя на коленях. В его лице было все больше жизни, и я приговаривала, что он может приходить в себя, все закончилось.

И тут произошло сразу две вещи.

Первая.

— Ты бы прикрылась, доченька! — сказал мне Эргон и накинул мне на плечи одеяло. Я вдруг осознала, что сижу голая у всех на виду. Правда до этого мгновения моя нагота никого не волновала. Как-то не до того было.

Второе.

Гриша приступил к операции по «перехватыванию» бесчувственного тела у себя в лапе. Зашевелил пальцами. При этом райкино тельце как-то задергалось, в какой-то момент он тряхнул ее сильнее, и ее голова перекинулась на другую сторону.

«Ой. простите!» — сказал Гриша, и его огромный глаз стал задумчиво-расстроенным. — «Кажется, я ее. сломал! Она мертва. Не быть ей дурой.».

— Дурой была, дурой и осталась! — заявил папочка.

Гриша расцепил пальцы и безвольное тело Раи тряпочкой упало на пол.

И только тут мне стало ее по-настоящему жалко... Папочка прав. При всем своем изощренном интеллекте она была дурой. Ведь ей было дано так много, а она, глупая и жадная, хотела больше.

Могла бы стать придворным менталистом у Эргона, служить этому миру своими способностями, пользоваться почетом. И замуж за дракона вышла бы легко. Она же возжелала драконьей ипостаси, силы и властвовать над всеми. Как та бабка из «Сказки о рыбаке и рыбке», что хотела быть «владычицей морскою».

Вот теперь и лежит сломанной тряпочкой.

Интересно, о чем думает ее душа... Может, осознала свои ошибки? Ум-то у нее был.