— Неприветливо ты меня встречаешь, Рома, — произнесла она, взглянув в его хмурое лицо. — Что так? Филат замкнул дверь и объявил:

— Со дня нашей последней встречи много что изменилось и выяснилось. Надо бы разобраться…

Рита прошла в комнату На ней была коротенькая юбка и полупрозрачная кофточка, туфли на высоких тонких каблуках.

— Оказывается, ты с семейством Гавриловых в близких отношениях состоишь!

— ляпнул Филат, желая оценить ее первую реакцию.

Но Рита держалась невозмутимо.

— Что ты имеешь в виду?

— В виду? Сейчас я тебе покажу вид! — усмехнулся Филат, подошел к столу, вытряхнул из конверта ворох фотографий и, выбрав две, показал Рите. — Словно из американского журнала крутой порнухи вырезано. Узнаешь действующих лиц?

Рита вспыхнула.

— Какая сволочь! — прошептала она. — Какой же он гад… — Она уронила лицо в ладони, но быстро взяла себя в руки. — Я расскажу тебе все, Рома. Я тебя обманула. Я…

И она рассказала ему все. Как танцевала в стриптиз-клубе на Невском, потому что после института не могла найти приличной работы, а вечное безденежье ее угнетало, как по глупости, по наивности попалась на крючок к хитрому Андрюшке Гаврилову три года назад, как он использовал ее и подкладывал в постель нужным ему людям, в том числе и своему старичку-папаше, как шантажировал этими фотографиями, как заставил ее следить за московским вором в законе…

— Но ведь я сам пришел к Тетерину, — недоуменно перебил ее Филат. — Я же сам на тебя глаз положил…

Рита сокрушенно покачала головой:

— Я должна была сразу докладывать Гаврилову о всех людях, которые появлялись у Тетерина в кабинете. Как только вы с Петром Васильевичем вышли в коридор переговорить, я позвонила Гаврилову на мобильный, рассказала о тебе, и он приказал любым способом с тобой познакомиться…

Филат провел ладонью по вспотевшему лбу.

— Та-ак… Значит, когда я спросил у Тетерина, где в центре можно неплохо посидеть вечером, и он посоветовал «Белый павлин» — ты это услышала и пришла туда как бы случайно…

Рита молча кивнула.

— Если хочешь, можешь меня ударить, избить. Но поверь, я не могла ничего поделать. Он заставил меня. Я не могла отказаться…

Филат цыкнул зубом. Змею на груди пригрел. Вот дела… Да за такие шалости по-хорошему надо ей кишки из брюха выпустить и на жопу намотать…

— Да, девочка, большой ты грех на душу взяла. Большой. Такое не прощается. У тебя есть только способ вымолить прощение. — Решение пришло к нему внезапно. — Я так понимаю, что ты мне туфту гнала, когда говорила, что с Гавриловым год не виделась.

— Я вчера его видела, — сухо ответила Рита. — Андрей на моих глазах над твоим Красным издевался. Пса на него спустил.

— Пса? — изумился Филат. — Что, его собака порвала?

Рита помотала головой, лицо ее искривилось.

— Нет, пес его… изнасиловал. Это было ужасно, отвратительно! Я не могу об этом без содрогания вспоминать…

Филат не верил своим ушам. Сын крупного чиновника, парень, выросший в благополучной советской семье, оказывается, любит забавы в духе самых отъявленных отморозков-беспредельщиков, которых на зонах режут без жалости и вертухаи, и братва… Бедняга Красный!

— Ладно, — глухо произнес Филат. — Мне надо знать, где и когда Гаврилов-младший появляется в городе. Не по делам, а так, в нерабочее время…

Рита вздохнула. Ответ давался ей с трудом.

— Он каждую субботу приезжает домой к Антону Лавровичу на обед. В два часа дня. С охраной.

Филат оживился. Это то, что и требовалось узнать.

Итак, сегодня пятница. Завтра — суббота. Неужели такая везуха?

— Где живет старик?

— На канале Грибоедова. Номенклатурный дом. Номера не помню, но его там все знают.

— Ладно. — Ему в голову пришла еще одна мысль. — Вот что, милая. Ты до завтрашнего вечера тут у меня побудешь. И чтобы никуда ни ногой. Если окажется, что ты снова мне набрехала, — слово вора даю: я тебе своими руками башку откручу. Если не соврала, если все пройдет, как я задумал, тогда, может, и прощу. — Он невесело усмехнулся. — Мне теперь в вашем городишке надолго задержаться придется!

Лежа в постели рядом с мирно сопящим Филатом, Рита вспоминала события последних нескольких дней и не верила в свою удачу. Неужели все обойдется и этот страшный уголовник ее простит и пощадит? А там еще, может быть, при себе оставит. Что же, далеко не худший вариант. Этот вор в законе парень крутой, но сентиментальный. Если, даст бог, завтра Ромка замочит Андрюшку, то наверняка все простит. Да и она его заставит все обиды позабыть, уж она постарается, ей не впервой, она это умеет…

И Рита блаженно улыбнулась сквозь нахлынувшую приятной волной дремоту…

— Дальними моргни! — нервно крикнул Баринов сидящему за рулем Артему Козыреву.

«КамАЗ» как бы нехотя съехал с встречной полосы и сердито гуднул.

— Баран! — выругался Хруль. — Он что, поддатый, что ли? Может, догнать его да по рогам надавать? — Он вопросительно посмотрел на Баринова.

— Хрен с ним, пускай едет. Времени нет! В любой другой день Баринов велел бы развернуться и гнать за грузовиком. Но в этот раз Яков Степанович решил не связываться — он мысленно был где-то далеко… Встретится еще этот козел, я его номер запомнил. Не хочу портить себе настроение перед отпуском.

Белая «вольво» со свистом рассекала воздух, заставляя попутные машины уступать дорогу.

— Не гони ты так! — неожиданно запротестовал Баринов. — Мне еще пожить охота. Хруль съехидничал:

— Что-то вы, Яков Степанович, перед отпуском больно осторожным стали.

Баринов задержал на Хруле строгий взгляд и заметил:

— А я, Семен, всегда стараюсь быть осторожным, вот и тебе то же советую.

— Артем, притормози вон у того лесочка, отлить надо, — сказал Хруль.

— Понял, — отозвался водитель и включил правый поворотник.

— А вы не желаете, Яков Степанович? За компанию?

— Пожалуй, не помешает, — согласился Баринов и посмотрел на часы.

Яков Степанович терпеливо дождался, пока из машины выйдет Артем Козырев.

Проследил взглядом, как он обежал «вольво» спереди, взялся за ручку дверцы и любезно ее распахнул:

— Прошу вас!

Баринов вальяжно вышел из машины и направился к низкорослому ельнику метрах в десяти от шоссе. Он чертыхнулся, когда иголки остро, словно пчелиные жала, впились в шею. Баринов расстегнул молнию на ширинке и повернулся спиной к спутникам.

— Вот так и стой, полковник, с хером наперевес, — услышал он вдруг сзади насмешливый голос Хруля.