пепле, – ответила одна из женщин. – О жутких металлических мутантах, гуляющих по разрушенной земле.

– Я как-то видел одного, – добавил мужчина. – Мерзкая уродливая тварь. Бедняга. Он вломился сюда, и охране лорд-мэра пришлось его застрелить.

«Гемалургическое чудище, – догадалась Мараси. – Его запустили сюда специально, чтобы напугать людей».

– Новички, – продолжила женщина, – без умолку рассказывают, как ужасно снаружи, и поэтому их уводят. Видимо, лорд-мэр не хочет, чтобы они нас пугали.

– Напротив… – сказала Мараси. – Это актеры. Их специально приводят, чтобы подкрепить его ложь.

Мараси окинула взглядом собравшихся и увидела, что на нее смотрят с состраданием. Они беспокоились о ней и ничего не понимали.

Хозяйка в очередной раз погладила ее по руке.

– Мы все надеемся услышать, что наши близкие… выжили…

– У меня было три дочери, – сказал мужчина. – В Билминге. С тех пор как меня спасли, дня не проходит, чтобы я не мучился мыслями о том, что с ними стало. Мисс, прошу вас. Есть у вас вести о выживших? Последний путник, которого к нам занесло, рассказывал, что весь город превратился в пепелище, ничего не осталось. Но… кто-то должен был выжить…

– Подождите, – нахмурилась Мараси. – Вас «спасли»? Как вы вообще здесь оказались?

Блондинка подсунула ей еще печенье и переглянулась с остальными.

– Была лотерея, – сказала она наконец-то. – Ученые, узнавшие о грядущих извержениях, понимали, что спасти получится лишь малую часть людей. Поэтому они решились на лотерею, случайным образом выбирая счастливчиков.

– Не совсем случайным, – поправила другая женщина. – По понятным причинам предпочтение отдавалось женщинам детородного возраста. А еще алломантам или потомкам алломантов. Опять же, по понятным причинам.

– Нам не позволили взять с собой родных, – потупив взгляд, сказал мужчина. – Очнувшись здесь, мы пытались настоять на своем, убедить управляющих проявить благоразумие. Но… в конце концов… когда начались землетрясения, мы всё поняли…

– Тогда приехал лорд-мэр, – сказала блондинка, – и ввел строгие правила поведения.

– Тиран, – буркнул мужчина.

– Нас до сих пор иногда трясет, – сказала одна женщина. – От взрывов Пепельных гор. Снаружи, наверное, оглохнуть можно. Иногда нам дают посмотреть, что делается наверху, но очень редко. Это слишком опасно. Но я видела. Руины города, красное солнце, удушливый пепел, укутавший все, будто саван…

– Где вы это видели? – спросила Мараси.

– В наблюдательной комнате, – объяснила женщина. – Вверх по лестнице на краю пещеры.

Речь точно не шла о комнате с проектором, в которой побывала Мараси, – слишком далеко. Она подозревала, что тот зал был испытательным, а этим людям показывали более реалистичную картинку с помощью спрятанного проектора и освещения.

Как бы то ни было, теперь она знала, для чего были все эти уловки и актеры, которые усиливали эффект правдоподобности, прежде чем отправиться «в другую пещеру», чтобы ненароком не проговориться и не выдать секрет. Покуда настоящим подопытным не позволялось покидать пещеру, они не могли узнать правду.

Но зачем? Для чего столько труда?

Неужели… дело в алломантах?

– То есть некоторые из вас алломанты? – уточнила Мараси.

– Да, – ответила блондинка. – Я, например, поджигатель, хотя даже мои родные не знали об этом. Фиалия – хвататель. Кесси – гасильщик.

– Мои родители были алломантами, – добавил мужчина, – а вот у меня никаких способностей нет. У остальных тоже так.

Вот все и сошлось. Мараси поняла, в чем дело. Она знала эту блондинку. Та неспроста показалась ей знакомой.

Это была Армаль Хармс, ее дальняя родственница, которую семь лет назад похитила банда Стожильного Майлза. То было первое расследование Вакса после возвращения в Элендель.

57

В ту минуту Мараси следовало бы уйти. Выяснить что-то существенное от подопытных Круга было невозможно. Но ее волновали возможные последствия. Поэтому она, переполненная чувствами, продолжала сидеть в плюшевом кресле и грызть печенье в окружении людей, которых обманывали годами.

Вакс первым заметил, что у похищенных в роду алломанты. Сначала считалось, что похищают только женщин, но, как выяснилось, мужчины тоже пропадали таинственным образом.

Мараси с Ваксом семь лет искали пропавших людей. Беспокоились, что Круг проводит над ними ужасные эксперименты, но такого и представить не могли. Их просто заперли в бункере и убедили, что наступил конец света?

Одной из главных целей Круга был доступ к алломантическим способностям, и если у организации в распоряжении оказалось так много штырей, значит кого-то из похищенных действительно ждал страшный конец. Но эти горожане и тот факт, что штыри пока получили только высокопоставленные члены Круга, свидетельствовали о наличии еще более долговременных планов. Здесь, внизу, организовали настоящую ферму по производству детей, которые с высокой вероятностью стали бы металлорожденными. Их можно либо завербовать, либо использовать для создания штырей. Когда Мараси присмотрелась к женщинам и поняла, что две из них, вероятно, беременны, внутри у нее все скрутило.

Над детской площадкой, которую сооружал сосед, вдруг сгустились незримые тучи. Однако… никого, казалось, не беспокоило, что детей могут отнять. Оставалась надежда, и немалая, что Мараси нашла этих людей вовремя. Безусловно, от всех потрясений защитить похищенных невозможно – ведь их разлучили с семьями, лишили прежней жизни и заперли здесь – но, по крайней мере, Круг еще не превратил их в штыри.

«Лорд-мэр назвал Общину проектом Эдварна», – подумала Мараси. Все это было задумкой дяди Вакса, согласно которой Круг на долгие годы обзавелся бы алломантической поддержкой. Мараси подозревала, что после смерти Эдварна Тельсин под давлением Автономии стала использовать часть здешней инфраструктуры в других целях. Пещера, изначально предназначенная для евгенического эксперимента с алломантами, превратилась в убежище верных последователей лорд-мэра. Последующие опыты со штырями привели к другим инновациям.

Но от старого эксперимента не отказались. Эти люди оставались его невольными участниками. Мараси обнаружила решение беспокоившей ее нерешенной загадки. Она могла спасти этих людей – если сначала удастся спасти мир.

– Я вас знаю, – сказала Мараси блондинке. – Вы Армаль Хармс.

– Да, когда-то я носила фамилию Хармс, – признала женщина. – Пока не вышла замуж. Мы… знакомы?

– Я видела ваши портреты, – ответила Мараси. – Я Мараси Колмс… кузина Стерис. – Так она представлялась, пока отец публично не признался в супружеской неверности.

– Стерис? – оживилась Армаль. – Она… ну?..

– Жива, – ответила Мараси. – Армаль… все живы. Вас жестоко обманывают. Не знаю, как объяснить помягче. Никакого пеплопада не было. Бассейн цел и невредим. Все это мистификация. – Она скривилась. – Вас похитили злые люди.

Собравшиеся переглянулись.

– Пепельная болезнь, – сказала одна женщина.

Русоволосая Дренья кивнула и похлопала Мараси по плечу.

– Милая, ты растеряна. У тебя галлюцинации.

Мараси тяжело вздохнула. Разумеется, Круг выдумал удобные отговорки. Правдоподобное объяснение на случай, если кто-нибудь проникнет в подземный город.

– Сейчас я не смогу вам это доказать, – сказала Мараси, – но найду способ. Пожалуйста, задумайтесь. Если