резкими или грубыми. Если после общения в подобной, еще непривычной для нас манере у нас возникают сомнения в правильности нашего поведения, как у Сары, полезно бывает поговорить с другими людьми, исцеляющимися от той же зависимости. Такой человек поможет нам объективно оценить случившееся и поддержать нас в нашем стремлении освоить новые модели поведения.

И, наконец, отдельного упоминания заслуживает то чувство беззащитности, которое испытывала Сара после того, как излила мне душу. Одно из неизбежных последствий процесса исцеления состоит в том, что в отношениях с окружающими мы начинаем вести себя более искренне и более открыто, не оправдываясь и не уходя в глухую оборону. Именно поэтому мы порой чувствуем себя очень беззащитными. Кроме того, не стоит забывать, что исцеление позволяет нам лучше осознавать собственные чувства и лучше справляться с ними. Чувство беззащитности у Сары – такой же признак исцеления, как и ее смелое решение написать столь откровенное письмо (и затем отправить его) несмотря на риск, который она ощущала. Наша готовность поделиться своим опытом исцеления – неотъемлемая часть процесса исцеления.

* * *

Последнее, очень длинное и очень подробное письмо, на мой взгляд, идеально подходит в качестве заключения. Оно представляет собой очень типичную историю возникновения и развития зависимости от отношений. Женщина, приславшая мне это письмо, живо описывает свои переживания и события своей жизни, которые очень характерны для людей, выросших в атмосфере эмоционального напряжения и постоянных конфликтов, свойственной семьям алкоголиков:

• Родители-алкоголики, заподозрившие (порой совершенно обоснованно) своего ребенка в употреблении наркотиков, сосредотачивают на этой проблеме все свое внимание и считают ее причиной всех семейных неурядиц, при этом игнорируя то, как влияет на семью их собственный алкоголизм.

• Дети испытывают облегчение, когда из хаоса родного дома попадают в относительно спокойную и предсказуемую атмосферу государственного учреждения – например, в психиатрическую клинику или исправительный центр для несовершеннолетних.

• «Замужество ради побега из семьи» (этот термин предложила Гейл Шихи в книге «Возрастные кризисы»[51]) становится средством вырваться из невыносимого домашнего окружения.

• Специалисты, работающие с трудными детьми, как правило, не пытаются выяснить, страдают ли алкоголизмом их родители. (Алкоголизм родителей – ключевой фактор в формировании установок и поведения большинства трудных детей и подростков, но специалисты очень редко выявляют его наличие даже после неоднократных встреч родителей-алкоголиков с директорами, воспитателями и преподавателями лечебных и исправительных заведений для детей и подростков, чиновниками по делам несовершеннолетних и т. п.)

• У тех, кто вырос в семье алкоголиков, наблюдается склонность к химической зависимости и (или) склонность вступать в брак с теми, кто имеет химическую зависимость.

• «Потребность быть нужной» очень распространена у взрослых дочерей алкоголиков, именно из-за нее их привлекают мужчины, чья жизнь вышла из-под контроля, и именно эта потребность заставляет их разрывать отношения, если состояние такого мужчины значительно улучшается.

• Во многих семьях алкоголиков постоянно бушуют страсти, возникают скандалы и конфликты, которые зачастую растягиваются на десятилетия и захватывают целые поколения, а детям приходится делать выбор, на чью сторону встать в нескончаемой войне родителей.

• У взрослых детей алкоголиков развивается навязчивая потребность «держать под контролем» личную и профессиональную жизнь.

• И алкогольная зависимость, и алкогольная созависимость делают жизнь человека неуправляемой.

• Чтобы исцеление стало возможным, человеку необходимо разобраться с затаенными обидами и простить обидчиков.

Это письмо также очень хорошо описывает многие типичные особенности отношений между мужчиной, склонным к физическому насилию, и женщиной, которая не может от него уйти, в том числе характерные детали и обстоятельства, повторяющиеся в их жизни и прослеживающиеся в жизни их родителей:

• Случаи химической зависимости в семейной истории обоих партнеров, состоящих в насильственных отношениях.

• Тот факт, что жестокий мужчина в детстве сам подвергался насилию.

• Постоянный хаос и (или) насилие в семьях обоих партнеров, состоящих в насильственных отношениях.

• Эскалация физического насилия во время беременности в связи с усилившейся зависимостью и страхами у обоих партнеров.

• Прогрессирующий и навязчивый характер насильственных отношений.

Но, что самое важное, это письмо описывает процесс исцеления не только от алкоголизма, но и от зависимости от отношений у женщины, подвергавшейся физическому насилию. Те из нас, кто работал с жертвами бытового насилия, знают, насколько редко таким женщинам удается найти в себе силы уйти и больше не возвращаться к мужчинам, которые причиняют им боль. Нам хорошо известно, с каким обескураживающим постоянством страдающая от побоев женщина возвращается к мужчине, который ее бьет и который однажды, вероятно, ее убьет (или она убьет его), потому что в таких отношениях происходит постоянная эскалация насилия.

Думаю, стоит повторить, что поведение женщин, подвергающихся физическому насилию, можно понять лучше всего, если признать их зависимыми от отношений – это позволит наилучшим образом работать с ними. Они страдают от прогрессирующего и потенциально смертельного заболевания, к которому им самим и тем, кто желает им помочь, следует относиться так же серьезно, как к любой другой опасной для жизни зависимости. Из всех знакомых мне женщин исцелиться от этой особенно сложной и угрожающей жизни формы зависимости от отношений удалось лишь тем, кто принимал участие в той или иной программе «Двенадцать шагов» (как правило, посещая «Анонимных алкоголиков» или Ал-Анон). Как и автор этого письма, все знакомые мне женщины, ставшие жертвами бытового насилия, имели все показания для участия в одной или обеих этих программах; применив основные принципы этих программ для исцеления своей зависимости от отношений, они начали выздоравливать.

Я привожу это письмо именно здесь вместо того, чтобы включить его в главу о женщинах, которые страдают от побоев и домашнего насилия, потому что в нем рассказывается об опыте духовного пробуждения. Подобный опыт переживают многие выздоравливающие алкоголики (хотя далеко не большинство); это глубокое духовное переживание приходит внезапно и захватывает их настолько, что после этого они больше никогда не испытывают потребности выпить. Из этого письма мы узнаём, каким образом такое пробуждение произошло у женщины, зависимой от отношений и страдавшей от бытового насилия. Некоторые из вас, прочитав это письмо, могут усомниться в его правдивости и искренности и не поверить в то, что исцеление действительно произошло так, как было описано. Тем не менее у меня достаточно знакомых, которые подобным образом излечились от других опасных для жизни зависимостей, и я прекрасно знаю, что подобные чудеса действительно случаются. Естественное поведение для любого зависимого человека – потакать своей одержимости, и обычным итогом бывает смерть от ее последствий, поэтому каждое исцеление от зависимости любого рода – настоящее чудо, как бы оно ни произошло – в результате внезапного просветления или медленных постепенных перемен. И так как в этом письме Белинда предельно ясно описывает прогрессирующий характер