Душу охватывала невыносимая тоска, и тогда Гордас беззвучно выл от своего одиночества, слушая, как приваливается к ноге бархатный кошачий бок и как сопит медведь, сползая с покатого склона. Гордас сходил с ума, но продолжал идти к сверкающей в полуденных лучах шапке ледника. Там ждал отец и последние сто дней испытания на Маракхе.

Усадьба Шалока

Я знала, что она отомстит. Я слишком дерзко с ней разговаривала, почти насмехалась. Теперь немного жалею о своем поведении перед богиней. А иногда все же думаю, что Мариона не более, чем плод моего воображения. Тогда становится совсем грустно. Что может быть хуже, чем признание собственного безумия? И кто же его подтвердит… Стараюсь вести тихую, размеренную жизнь, как должное принимаю все заботы механических помощников, убеждаю себя, что мне выпал счастливый билет.

В эти дни часто вспоминаю Зою и Лику. Очень не хватает человека, которому без утайки можно было бы открыть душу, поделиться сомнениями и тревогами. И потом… в голову лезут навязчивые картинки — Зоя избитая, замученная, Лика в рабстве у каких-то уродов, сломленная, страдающая… И ведь девчонки, возможно, меня жалеют, думают, что Сони давно нет в живых…

А я тут как сыр в масле катаюсь и опять нахожу причину для тоски и сердечной муки. Неблагодарная дрянь! Или это в крови каждого человека, искать бурю среди покоя, даже в стакане воды, отравляя жизнь тем, кто находится ближе всего, кому ты особенно дорог.

С Лоутом у меня сейчас напряженные отношения. Недавно он опять уезжал на три дня, и потом я нарочно не стала его ни о чем расспрашивать. Мы давно не спим вместе, похоже, он тоже потерял ко мне интерес, я тому даже рада. Встречаемся в столовой, обмениваемся дежурными фразами, у каждого своя жизнь. Так случается в любой семье — периоды страсти сменяются охлаждением чувств. Это нормально.

Самое главное, что мой гормональный фон не беспокоит доктора Рика, и андроид не гонит свою подопечную постигать секреты плотской любви. Или у робота сбой программы, а потому он тоже стал расхлябанно относится к своим обязанностям. Нет-нет, Рик все-таки молодец… Мои пяточки гладкие, как у младенца, личико сияет, пульс в норме, а в глазах появилась некая томная одухотворенность.

Вообще, если уж сказать честно, я успокоилась. Откуда-то пришла крепкая уверенность, что Гордас найдет свое счастье, где бы и с кем он ни был. А я… Да что я… Неважно…

Сегодня долго не могу уснуть, ветер колышет занавеси через полуоткрытое окно, в комнату пробираются тонкие запахи сумрачного сада. Прислушиваюсь к потрескиванию цикад и в голову закрадывается шальная мысль, может, перейти в общую спальню? Интересно, как поведет себя Лоут, молча отодвинется на кровати или приглашающее распахнет объятия? Какой бы вариант устроил меня сейчас? И как будет выглядеть мое внезапное появление в глазах мужа… полная капитуляция… желание высказаться…

Нет, разговаривать я сейчас не хочу. Просто не спится одной, такое бывает. И что же мешает мне встать и прогуляться по коридору до комнаты супруга. Убедиться, что хотя бы Шалок спит как человек со спокойной совестью. Я порадуюсь за него и вернусь к себе. Или никуда не ходить…

Почему же именно в эту ветреную ночь я чувствую себя лишь кусочком какого-то большого Целого, и мне остро хочется поскорее объединиться с этим самодостаточным и уверенным Целым, влиться в него, чтобы самой обрести мир и покой. Даже в космосе после похищения я была более собрана и зациклена на себе, я готовилась бороться, защищать других, а сейчас мне вроде бы ничего не угрожает, а я нуждаюсь в ком-то извне, опоры и поддержки.

Кажется, я разбаловалась, привыкла полагаться на другого — сильного, решительного партнера, мне понравилось быть мейлой для марионского мужчины. И обладая всем нужным для жизни, мне хочется чего-то еще…

Придя к этому выводу, я даже рассмеялась вслух. «О, Мариона, воистину ты права… Теперь-то я тебя понимаю… все понимаю в тебе, кроме твоей извращенной жестокости. Прости, если вела себя дерзко. Кто я такая, чтобы спорить с тобой… Я лишь примерила на себя роль богини, а тебе суждено играть ее еще бесчисленные века… И выбора у тебя тоже нет, кроме как придумывать себе все новые и новые развлечения. Только почему они год от года становятся все кровавей и беспощадней?»

Устала от собственных раздумий! Как глупо чувствовать себя слабой и уязвимой в доме с охраной, по соседству с мужем, занимающим довольно высокую должность в армии. Сейчас я просто проверю, спит он или нет, хочется убедиться, что Лоут не мучается бессонницей, потому что в этом случае, мы вполне можем скрасить эти тягостные часы друг другу.

Я даже не стала накидывать халатик и обуваться в мягкие тапочки. Босиком прошла по коридору до двери спальни и, распахнув ее, обнаружила, что комната пуста. Глубокая ночь. Дом погружен в тишину и напоминает корабль, затерянный в океане. Он мерно покачивается на волнах и несет меня в межзвездное пространство, поверх слабо фосфорецирующих медуз и змеевидных водрослей… На этом плавучем острове кроме меня никого — команда покинула обреченное судно…

«Лоут, мне страшно! Вернись и спаси меня, как ты делал это уже множество раз. А в обмен я спасу тебя. Если тебе будет нужно…».

Я опрометью сбежала вниз по лестнице и едва не свернула себе шею, когда оступившись, полетела на ковер в холле. Удачное приземление немного остудило разыгравшееся вдруг воображение.

— Рин, а ты не знаешь, где наш хозяин?

Домоправительница проворно обработала ссадину на моем локте и между делом сообщила, что Лоут полчаса назад вышел в сад. От этой новости я чуть не вскочила на больную ногу.

— Ой… А как он был одет? Рин, скажи, Лоут собирался покинуть усадьбу или просто погулять, он ничего не сказал конкретно?

— Хозяин просил передать, что ты сможешь найти его на спортивной площадке.

— О-о… Лоут предполагал, что я буду спрашивать… Странно… Нет-нет. Пить я не хочу, спасибо, Рин, иди к себе, я немного поброжу вокруг дома и вернусь. Или вместе вернемся, как уж получится.

Я отказалась и от пледа, который Рин предлагала взять с собой на ночную прогулку, мне отчего-то хотелось всей кожей ощутить ветреную прохладу, может, потом сильнее захочется согреться в чьих-то горячих руках. Да, похоже, я иду сейчас именно за этим. Корабль ищет свет маяка среди безжизненных темных скал, чьи причудливые формы теперь вызывают больше любопытство, чем страх. Но это всего лишь кусты акации… и старая бузина и скрипучие качели… Я знаю, что извилистая садовая тропинка сама приведет меня к фонарям, освещающим площадку для тренировок.

И я нарочно замедляю шаг, чувствуя, как в темноте обостряется зрение и слух. Теперь я кажусь себе кошкой, вышедший на охоту — ступаю мягко и бесшумно, словно бесплотный дух пролетаю над своими владениями, подкрадываясь к добыче. Но разве я планирую нападать…

Только посмотреть со стороны на своего мужчину, только распознать, что он такой же одинокий зверь среди этих мрачный жестоких джунглей. И тогда можно отступить. Если, конечно, он не заметит и не поймает меня, не подчинит своим диким желаниям. И в этом случае я буду бороться изо всех сил, а потом сдамся и разделю его огонь. Мариона… я знаю, тебе особенно понравится эта игра…