визит леди Карбери. Его мысли занимала миссис Хартл. Покуда она в Лондоне – по крайней мере, покуда он не может сказать себе, что полностью с ней порвал, – ему не следует видеться с Генриеттой Карбери. К тому же он был по-прежнему связан обещанием Роджеру Карбери – не избегать общества Гетты, но в течение определенного срока, который еще не кончился, не делать ей предложения. Обещание было глупое, необдуманное, и Пол с тех пор часто о нем жалел, однако знал, что Роджер рассчитывает на его слово. Тем не менее Пол дошел до Уэльбек-стрит и почти безотчетно постучал в дверь. Нет, леди Карбери не дома. Она куда-то ушла с мистером Роджером Карбери. До сей минуты Пол не знал, что Роджер в городе; читатель помнит, что тот приехал на поиски Руби Рагглз. Мисс Карбери дома, продолжал слуга. Желает ли мистер Монтегю подняться к мисс Карбери? Мистер Монтегю не задумываясь ответил, что да, он поднимется к мисс Карбери.

– Маменька где-то с Роджером, – сказала Гетта, пряча смущение. – Она потащила бедного Роджера на какое-то ученое суаре. У нее был билет только на двоих, так что я не смогла пойти.

– Я так рад вас видеть. Мы сто лет не встречались.

– Почти что с бала у Мельмоттов, – сказала Гетта.

– Да, с тех пор я видел вас только раз. Что привело Роджера в город?

– Не знаю. Думаю, там какая-то тайна. Когда происходит непонятное, я всегда боюсь, что с Феликсом что-нибудь не слава богу. Я так огорчаюсь из-за Феликса, мистер Монтегю.

– Я видел его сегодня в Сити, на заседании железнодорожного совета.

– Роджер говорит, что железнодорожный совет – надувательство… – (При этих словах Пол невольно покраснел.) – И что Феликсу не следует в нем быть. И еще что-то такое происходит насчет дочери этого ужасного человека.

– Думаю, она выйдет за лорда Ниддердейла.

– Правда? Говорят о ее браке с Феликсом, и, разумеется, это из-за ее денег. И как я поняла, этот человек намерен с ними рассориться.

– Какой человек, мисс Карбери?

– Сам мистер Мельмотт. Это ужасно от начала и до конца.

– Сегодня я видел их в Сити, и они вели себя как лучшие друзья. Когда я хотел поговорить с мистером Мельмоттом, он заперся в кабинете, но взял с собой вашего брата. Видя это, я почти подумал, что он согласился на их брак.

– Роджер очень не любит мистера Мельмотта.

– Да, знаю, – ответил Пол.

– А Роджер всегда прав. На него во всем можно положиться. Вы так не думаете, мистер Монтегю?

Пол так думал и был не склонен отрицать хвалы, которых его соперник безусловно заслуживал, и тем не менее ему было тяжело говорить на эту тему.

– Конечно, я никогда против маменьки не пойду, – продолжала Гетта, – и все же я чувствую, что мой кузен Роджер – нерушимая скала, и, если делать, как он говорит, никогда не ошибешься. Я не встречала больше никого, о ком бы так думала, но правда думаю так о нем.

– Ни у кого нет больше причин им восхищаться, чем у меня.

– Я считаю, у каждого, кто имел с ним дело, есть причины им восхищаться. И я скажу, почему так считаю. Если он что-нибудь думает, то так и говорит, или, во всяком случае, не говорит того, чего не думает. Если он тратит тысячу фунтов, никто не усомнится, что она у него есть. Однако другие люди не такие.

– Вы о Мельмотте.

– Я обо всех, мистер Монтегю, – обо всех, кроме Роджера.

– Вы никому больше не доверяете? Только не подумайте, бога ради, что я вам возражаю, – это было бы ужасно. Роджер Карбери всегда был ко мне добр, как никто на свете. Я ценю его не меньше вашего.

– Я не сказала, что на него одного можно полагаться… во всяком случае, не хотела сказать. Но из всех моих друзей…

– А я вхожу в их число, мисс Карбери?

– Да… наверное. Конечно входите. Почему нет? Конечно, вы мой друг, поскольку вы друг Роджера.

– Послушайте, Гетта, – сказал Пол, – нет смысла так продолжать. Я люблю Роджера Карбери – насколько мужчина может любить мужчину. Он именно такой, как вы говорите, и даже лучше. Вы едва ли знаете, как он жертвует собой и как думает обо всех вокруг. Он джентльмен до мозга костей. Он никогда не лжет. Никогда не берет чужого. Думаю, он любит ближнего, как самого себя.

– Ах, мистер Монтегю! Я очень рада, что вы так о нем говорите.

– Я люблю его, как только мужчина может любить мужчину. Если вы скажете, что любите его, как только женщина может любить мужчину, я немедленно покину Англию и больше сюда не вернусь.

– Маменька пришла, – сказала Генриетта, ибо в эту минуту дважды постучали в дверь.

Глава XXXIX. «Я и впрямь его люблю»

Так оно и было. Леди Карбери вернулась с ученого суаре и привела с собой Роджера Карбери. Оба вошли в гостиную и застали Пола и Генриетту вместе. Вряд ли надо говорить, что оба удивились. Роджер полагал, что Монтегю еще в Ливерпуле, и, зная, что тот нечасто бывает на Уэльбек-стрит, не мог избежать мысли, что эти двое нарочно встретились в отсутствие матери. Читатель знает, что это не так. Роджер, безусловно, не страдал подозрительностью, но обстоятельства выглядели уж очень подозрительно. Собственно, в том, что Пол здесь, не было бы ничего дурного, если бы не его обещание. Ни из чего не следовало, что обещание нарушено, но Роджер скорее чувствовал, чем думал, что Пол не мог провести с девушкой весь вечер и не нарушить слова. Нарушил ли его Пол тем, что уже сказал, читатель пусть решит сам.

Леди Карбери заговорила первой:

– Вы очень неожиданно почтили нас своим обществом, мистер Монтегю.

Уж она-то с порога заподозрила Гетту и Пола в сговоре, что бы ни думал о них Роджер.

– Да, – ответил Пол и без всякой необходимости начал оправдываться. – Мне было нечего делать и одиноко, и я решил заглянуть к вам.

Леди Карбери не поверила и единому слову, однако Роджер принял как факт, что Пол зашел в отсутствие леди Карбери случайно. Раз он так сказал, значит так и есть.

– Я думал, вы в Ливерпуле, – сказал Роджер.

– Я вернулся сегодня, чтобы попасть на заседание совета. Меня очень многое тревожит, я собирался в ближайшее время вам рассказать. Что привело вас в Лондон?

– Небольшое дело, – ответил Роджер.

Наступило неловкое молчание. Леди Карбери сердилась и не могла решить,