— Ну хорошо, хорошо… Только куда это «вперед»? Вперед может идти только тот кто знает будущее, а у нас ни его, ни прошлого нет.

— Ну это-то просто, — отозвался Гаврила. Появившаяся цель делала жизнь осмысленной. Он стряхнул цепенившую его тоску, пощупал траву вокруг себя, поднял что-то рассмотрел и отбросил. Хазарин щурясь смотрел на него и Масленников объяснил:

— Не по воздуху же мы сюда долетели. Тут следы должны были остаться, только поискать нужно.

Ловя его на слове Исин уселся в туман и заявил.

— Вот отсюда и искать начнем!

Что-то в их головах еще сохранилось и они, без особого труда читая следы, начали разбираться со своим вчерашним днем. Масленников прошелся по поляне, обошел вокруг муравейника, лег на землю, принюхался, провел по траве ладонью.

— Кто-то еще был с нами, — сказал он. — Маленький кто-то, легкий… Или женщина, или ребенок.

Избор подошел, присел рядом, посмотрел. Да все так, Гаврила не ошибся. Трава в этом месте еще хранила отпечаток маленького тела. Он огляделся по сторонам.

— Маленькая девочка, — сказал хазарин, совмещая все, что сказал Гаврила.

— А куда пропал?

Гаврила махнул рукой в кусты.

— Проснулась, наверное раньше других. Испугалась… — предположил Исин. Гаврила пожал плечами — все могло быть. Он поднялся, одергивая одежду.

— Нагоним… Лишний повод, кстати, идти вперед, а не назад.

Они шли друг за другом, стараясь обходить ветки, влажные от росы. Лес вокруг наполняла тишина, нарушаемая только шелестом травы под ногами и сопением Гаврилы. Избор догнал его, коснулся плеча.

— Устал?

— Да нет…

— А чего сопишь? Врагов пугаешь?

Гаврила глубоко вздохнул.

— Землей пахнет.

Хазарин, торивший дорогу, обернулся.

— Так по земле и идем …

— Не той землей. В лесу травой пахнет, соком, сыростью… А тут землей. Как на пашне.

Избор и на ходу все тщившийся мыслью проникнуть в их прошлое, ухватился за Гавриловы слова.

— Так может ты у нас из землепашцев?

Гаврила неопределенно шевельнул плечами. Рукоять меча над ними поднялась и опала. Он лопатками ощутил ножны.

— Сейчас — вряд ли. Чего бы мне тогда с вами делать?

Ветер пахнул ему в лицо и он втянул его в себя. Запах земли не казался чужим.

— А когда-то давно — наверняка.

— Ну пахнет и пахнет, — сказал раздосадованный остановкой хазарин. — Дальше пошли…

— Погоди. Раз землей пахнет, значит люди рядом. Кто-то же землю распахал? Найти их да расспросить нужно.

Он несколько раз повернул голову, ловя направление и не обращая внимания на росу пошел вперед.

Хоть никто кроме Масленникова и не учуял запаха, но вскоре стало ясно, что дорогу он выбрал верную. Лес стал редеть, проявились поляны, а вскоре запахло и дымом, который учуяли все.

Осторожно прячась за деревьями они подошли поближе. Деревья без подлеска тут обступали большую поляну, немного приподнятую над землей пригорком, а на самой его макушке стояла изба. Над крышей вился дымок, который относило в сторону свежевскопанного огорода.

— Вот отсюда и пахло, — удовлетворенно сказал Гаврила. — Пошли…

Исин проверил меч. Услышав шелест стали Гаврила обернулся к нему.

— Добром пойдем… За все заплатим.

— А если…

— Обойдется… Тут простые люди живут. Да и не много их…

— Может ты еще и волхв, раз все наперед знаешь?

— Не волхв. Просто с такого огорода много не прокормятся…

Гаврила говорил с уверенностью человека все знавшего наперед, однако спроси его — откуда — не сказал бы…

Едва они вышли из-за деревьев, как оттуда донесся призывный крик!

— Эй! Люди! Люди!

Гаврила улыбаясь повернулся к Исину.

— А ты говорил неприятности…

— Не говорил я, — отперся хазарин, но Гаврила не смутился.

— Не говорил — так думал…

Хозяин махал рукой даже тогда, когда увидел, что гости из леса не собираются обходить его дом стороной и желают вкусить от его гостеприимства.

— Я думаю тут накормят, — потер руки хазарин.

— А что? И накормят. Ты со своим золотом не только еды — всю избушку купить сможешь.

Исин с сомнением покачал головой. Вблизи избушка не стала не больше, ни богаче. Во всем, что они видели, сквозила бедность, но голодные души радовались кудахтанью кур и свиному похрюкиванию.

— Коровы не слышно, — сказал Исин, — а молочка бы хорошо…

— Кому что… — проворчал Избор вертя головой по сторонам. — А странно это…

— Что не так? — насторожился Гаврила.

Избор сделал десяток шагов, и только потом ответил:

— Изба посреди леса, а к ней ни дороги не тропиночки… По воздуху он что ли летает?

— По пенькам прыгает, — пошутил хазарин, но Гаврила серьезно ответил.

— А где те пеньки-то?

Избор кивнул. Кругом росла трава, не потревоженная человеческой ногой.

— Неужто колдун? — Спросил Гаврила приостанавливаясь. Исин, у которого в брюхе в ответ на кудахтанье уже начало квакать злобно отозвался:

— Сейчас по роже его разберемся, колдун он или так… — Притворяется.

Они миновали загородку из хлипких жердей и вошли во двор. Хозяин встретил их там и, сдерживая откровенную радость, спросил:

— Жрать, небось, хотите?

Гаврила хоть и не ждал такого приема, но сообразил быстро.

— Да не отказались бы… — за всех сразу ответил он. — А если дорого не возьмешь, так и в дорогу у тебя чего прикупили бы…

Хозяин закивал и отскочил в сторону, освобождая проход в горницу. Согнув голову под низкую притолоку Гаврила шагнул внутрь первым. В избе оказалось темновато, зато запахов приятных нашлось в избытке. Пахло щами, кашей и свежим хлебом и еще неожиданно сухими лесными травами.

Избор, шагнувший следом, быстро обежал глазами комнату. Печь, несколько сундуков, стол и две лавки. Спрятаться тут было негде.

— Здрав будь, хозяин… Угости прохожих людей, чем можешь. Мы при деньгах — заплатим…

Он хлопнул ладонью по хазарскому животу и там звякнуло. Хозяин кивнул на лавку и тут же забегал по горнице, засуетился. Из печи пахнуло теплом и на столе, стоявшем вдоль самой длинной стены, появился горшок с каким-то варевом, краюха ржаного хлеба, три ложки. Гаврила положил руки на стол и расслабился, приглядывая за хозяином. Все у того получалось споро, вроде как само собой. Ударивший в окно солнечный луч разлетелся по горнице и высветил под потоком веники из лесных трав. Глядя на них Гаврила спросил: