— Это кто?

Хазарин наклонился, рассматривая лица и только пожал плечами.

— Первый раз вижу…

То, что творилось вокруг было не просто странно. Это было опасно. Теперь Избор точно знал, что не пьян и не сошел с ума. Два человека, одержимых одним и тем же безумием спящие рядом — такое не укладывалось в голове. Уже без опаски он тронул ногой спавшего, догадываясь, что тот одного с ними поля ягода. Тот мгновенно откатился и вскочил с земли уже с мечом в руках. Голова его быстро повернулась туда-сюда и Избор понял, что незнакомец уже понял кого, в случае чего, тот убьет первым и каким образом…

— Что вчера было? — быстро спросил Избор, отскакивая на всякий случай назад. Меч задержался в воздухе, словно беззвучно врубился там в невидимую ветку.

— Имя помнишь? — спросил Исин. Плохо соображавший спросонья мужик спросил.

— Твое?

Избор покачал головой. «Хоть плачь, хоть смейся!»

— Мое! Ты хоть свое вспомни…

— Гаврила Масленников, — с некоторой запинкой произнес мужик. Оценив богатырскую стать Избор спросил:

— Наемник?

Гаврила неуверенно посмотрел на меч в своей руке, медленно опустил его.

— Наверно…Вроде того.

— Нас не знаешь, как сюда попал — не помнишь? — утвердительно спросил хазарин. Масленников не кивнул, а только медленно, молча переводил взгляд с одного. Под его взглядом они уселись и Избор, отчего-то почувствовавший себя хозяином положения, сказал:

— Да ты садись, садись… В ногах не только правды нет, но и памяти…

Гаврила осмотрелся и сел напротив.

— А еще что-нибудь помнишь? — наконец спросил Избор.

— Нет. Да что случилось?

Он положил меч рядом и тот отбросил в лицо Избора льдистый свет затухающей луны. Избор не ответил, только пожал плечами, да собственно это и было ответом. Каждый из них теперь понимал, что-то, что сегодня тут произошло, коснулось каждого из них.

— Кабы кто сказал…

— Интересно получается, — сказал наконец Масленников. — Нас тут трое и никто ничего не помнит…

— Так не бывает! — заявил хазарин сверкнув глазами.

— Как видишь, случается…

Растерянность, которую они испытывали, пряталась за молчание. Стараясь не поворачиваться друг к другу спинами они осмотрели землю, кусты, деревья.

— А ведь, похоже, что мы одним отрядом вчера на ночлег стали, — заметил Масленников, — и только утром — каждый сам по себе.

— С чего ты взял? — спросил Избор и сам подумавший о том же.

— Спать вместе легли, значит доверяли друг другу, да и мешок у нас один на всех, — он показал на Изборов мешок. — Твой что ли?

— Не знаю.

— Чей же тогда?

Никто не откликнулся. Гаврила оглянулся, словно хотел найти что-то такое, чего не заметил раньше.

— Ни запасов, ни лошадей…

Он был удивлен и не старался скрыть удивление.

— Так не бывает! — повторил хазарин. В голове его происходящее никак не укладывалось и он мрачно разглядывал новых знакомцев, ожидая окончания неудачной шутки. Гаврила хлопнул его по плечу.

— А вот это точно! Без запасов, без лошадей…. Что-то тут не так…

Избор почесал бровь.

— Тут еще одно…

Гаврила поднял на него задумчивые глаза.

— Да вы на себя посмотрите.

Хазарин посмотрел на свои руки, пальцы пересчитал, потом стал разглядывать во что одет.

— Меч не мой, — сказал Исин. — Я свое оружие помню… У меня не так.

Избор, не обращая внимания на него, объяснил очевидное.

— Доспехи на нас одинаковые…

Теперь они руками они щупали себя, а глазами — друг друга.

— Выходит одному хозяину служим… — сказал хазарин.

Гаврила кивнул. Чтобы утвердиться в этой мысли еще раз посмотрел на застежки доспехов и отрицательно покачал головой.

— Нет. Доспехи с чужого плеча… Тот, что их до меня носил меня пошире будет…

— Был, наверное… — поправил его Избор. — Думаешь он их добром отдал? Вон как посечено.

Они замолчали, стараясь уложить в головах происходящее.

— По моим мыслям — сказал наконец Гаврила, — получается, что мы все вместе еще вчера куда-то ехали…

— А перед этим все вместе дрались, — напомнил Избор.

— Ну, это совсем не обязательно, — влез хазарин. — Мы могли доспехи эти и купить…

Избор покачал головой.

— Я чужого носить не люблю. Так если только…. По необходимости… Если другого выхода нету. Кстати…

Вспомнив о чем-то он провел руками по поясу.

— Да и на какие шиши покупать? У меня ни серебра, ни золота.

— Может потому и нет, что все на доспехи потратил? — сказал хазарин. — К тому же у тебя кинжал с камнями.

— Тем более мог бы новые доспехи справить.

Гаврила надолго задумался, а потом скомандовал:

— Вытряхивай все что есть…вынимай все. И мешок вытряхивай….

И первым начал снимать с себя все что можно…

— Зачем? — спросил хазарин.

— Может быть что каждый поодиночке забыл, то втроем припомним.

Не задерживаясь Избор тут же опрокинул на траву мешок. Оттуда выпали несколько клубков тетивы, мешочек с наконечниками стрел, кремень с огнивом и горсть бывшего когда-то съедобным мусора — крошки корочки, кусочки мяса. Гаврила подхватил мешочек, привычно ловко развязал ремешки, стягивавшие горловину, высыпал на ладонь несколько наконечников, осмотрел их, понюхал даже, и недоуменно пожал плечами.

— Не узнал? — разочарованно спросил хазарин.

— Нет. Без клейм…Перекаленные… Верно деревенский кузнец ковал, да не из хороших…

Избор смотрел за его руками, пытаясь по их движениям узнать об этом человеке то, что отказывала сказать память. Движения нового знакомца оказались ловкими. Сам он этого не замечал, но Избор увидел как привычно пальцы ощупали наконечники. Пока он думал об этом Гаврила взял в руки моток тетивы. Покатав его на ладони вдруг с тоской сказал:

— Видно сильно нас жизнь трепала, если ничего больше у нас не осталась…

Хазарин, роясь за пазухой, промолчал, Избор тоже.

— Светлые Боги! Рассказал бы кто — заслушался бы наверное…

— Ты чего? — все же спросил Исин держа руку за пазухой.

— А то, что ни оружия своего, ни одежды, ни памяти… Такой только с могучего перепою случается или после серьезной волшбы…

С сердцем сказал Масленников.