Держась за стремена, Углук и Фундинул участвовали к атаке. Рыпа, Свинчатка и Слизень тоже «поймали» себе по кавалеристу и последовали примеру орка и гнома. Когда ворота рухнули, эти пятеро первыми оказались во дворе.

Пока гвардейцы ее величества гонялись за охранниками, орк с гномом и тремя ворами ворвались в тюрьму.

– Темно-то как! – пожаловался Рыпа.

– Нужно разделиться! – предложил Углук. – Мы с Фундинулом – налево, а вы – направо. Начинайте с первого этажа, потом подвалы и только после этого поднимайтесь на второй этаж!

В этот момент со двора заскочили еще четверо спешившихся гвардейцев.

– Идите с ними! – приказал им Углук.

– Да, ваша милость! – послушно ответили те. О том, что этот орк разговаривал с самим генерал-графом, знали все.

– Тогда я с вами! – Слизень подбежал к Углуку и Фундинулу. Он был уверен, что с ними окажется в самой гуще событий.

Команды разобрались и побежали по коридорам. Гулкое эхо шагов множилось под сводами потолков, пламя редких факелов подрагивало, разбрасывая по стенам быстрые тени.

Вот и первая решетка, дверца распахнута – охраны нет.

– И на том спасибо, – сказал орк, пролезая сквозь тесноватую клетушку.

И снова бегом, на ходу прислушиваясь и проверяя каждую нишу – нет ли там двери. На стенах проступала сырость, пахло плесенью. За очередным поворотом показалась еще одна решетка, но и она была открыта – охранники разбегались, позабыв про долг.

Показались первые четыре двери, однако орк, едва взглянув на них, заспешил дальше – их не открывали уже много лет.

Впереди моргнул слабый огонек светильника, не успел Углук сказать, что это тупик, как коридор перегородила огромная тень. Орк невольно вспомнил о столкновениях с демонами – сейчас это было бы совсем некстати.

– Вы его не получите, он мой друг! – пророкотало чудовище и бросилось вперед, замахиваясь деревянной дубинкой.

Орк отбил удар, прыгнул к стене и крикнул:

– Давай!

Щелкнул арбалет, и стальной болт с треском вошел в грудину монстра. Тот замешкался, и это позволило Углуку выбить у него дубину, однако хозяин тюремного тупика не сдался, он с ревом бросился на врагов и получил удар мечом.

Лезвие на мгновение показалось из спины, затем Углук с поворотом выдернул его – на пол хлынула кровь. Монстр покачнулся и, сделав шаг назад, рухнул навзничь.

– Проверь там… – сказал Углук и указал на дверь, не отводя взгляда от поверженного гиганта.

Фундинул выдернул засов, распахнул дверь и крикнул:

– Эй, есть тут кто?

Из темного угла на середину темницы шагнул человек. Едва свет из крохотного оконца упал на него, гном закричал:

– Это он!

И бросился к Каспару, распахнув объятия.

Вошли Углук и Слизень, Каспар жал им руки, обнимал и не верил собственным глазам.

– Как вы тут… – волнение не давало ему говорить. – Как вы тут все оказались? Уму непостижимо!

– Ваша милость, давайте уходить, – напомнил орк. – Тут могут быть еще вердийцы…

– Да, идемте, – спохватился узник.

Они вышли из камеры, и тут Каспар увидел лежавшего на полу Озолса. Он подошел к нему, опустился на колено, и в этот момент тюремщик открыл глаза.

– Беги… Фрай… – прошептал он окровавленными губами. – Они… здесь…

– Это друзья, Озолс. Мои друзья.

– Друзья?.. – Умирающий судорожно сглотнул. – Это хорошо… Прощай… Фрай…

– Прощай, Озолс.

Каспар поднялся и вздохнул, тюремщика было жаль.

– Что это за скелет, ваша милость? – спросил Фундинул, указывая на сидящего возле стола собеседника Озолса.

– Это Эдберг, – пояснил Каспар. – Теперь никто не прервет их беседы.

После полумрака камеры и темных коридоров, во дворе тюрьмы Каспар зажмурился от яркого солнца. Свежий морозный воздух опьянил его, ноги подкосились, но упасть ему не дали, Углук и Фундинул подхватили командира под руки.

Вокруг что-то происходило, боясь открыть глаза, Каспар слышал голоса, топот копыт, быстрые шаги и звон шпор.

– Кто здесь? – спросил он.

– Это свои, ваша милость! – пояснил Фундинул.

– С вами что, целая армия?

– Гвардейцы королевы, – подсказал Углук.

«Гвардейцы королевы, – повторил про себя Каспар и не поверил услышанному. – Наверное, я сплю…»

– А это и есть тот самый Каспар Фрай?! – прозвучал совсем рядом чей-то громкий властный голос.

– Так точно, ваше сиятельство! – подтвердил гном. – Он самый, только ослаб малость…

– Давайте его на телегу! Капитан Рольен, организуйте охрану, чтобы с ним ничего не случилось, да позовите лекаря – пусть осмотрит! Будет обидно, если он умрет по дороге…

Каспар приоткрыл глаза и взглянул на генерала из-под ладони – он показался ему гигантом на рослом жеребце.

Подбежали четверо гвардейцев и, подхватив Каспара на руки, перенесли на телегу, на другую уложили еще нескольких доходяг, что томились в темницах, – как оказалось, замок, Тарду был почти пуст.

– Мы сейчас придем, ваша милость! С вами останется Слизень и эти ребята, – сказал Углук. – Мы на берег пойдем – корабли сжечь надо, да и посчитаться кое с кем.

– Да, посчитаться кое с кем! – подтвердил Фундинул, и они выбежали со двора, чтобы присоединиться к группе гвардейцев, отряженных генерал-графом для разорения стапелей.

Из конюшни замка вывели полдюжины лошадей, Каспару полегчало, и он сел, свесив ноги с края телеги. Приставленный к нему сержант озабоченно на него покосился.

К суете, что царила во дворе тюрьмы, прибавился новый шум – по ступенькам крыльца сгоняли нескольких пойманных тюремщиков, – Каспар невольно стал приглядываться к их лицам и, к своему удивлению, узнал дорфа Иппона! Он очень изменился: осунувшееся лицо, мешковатый сержантский мундир. Среди конвоирующих его солдат оказались Рыпа и Свинчатка. Увидев Каспара, они подбежали к нему и принялись трясти за руки, радуясь, что хозяин жив.

– Мы знали, хозяин, что вы им не поддадитесь! – кричал Рыпа.

– Вот радость-то, – повторял Свинчатка, утирая набежавшую слезу.

– Ну-ка приведите мне вон того, в сержантском мундире, – сказал Каспар, и они с готовностью выхватили из группы пленных указанного человека.

Иппона подвели к Каспару, тот улыбнулся ему, как старому знакомому, тем самым лишив вердийца последних капель мужества. Иппон рухнул на колени и стал умолять Каспара пощадить его.