Артемий, после чего ушел вслед за Геннадием. Но меня же это утешение возмутило еще больше.

«Охренеть, то есть они специально дали мне пострелять, только для того чтобы поржать надо мной» – огорченно подумала я, и от этой мысли я буквально вспыхнула от гнева.

– Да пошло оно все! – выругалась я, от злости швырнув пистолет себе под ноги, после чего уже хотела убраться поскорее в свою комнату, как вдруг за мной раздался голос Руслана.

– Постой – сухим голосом сказал он мне. Я обернулась к нему.

Он встал со скамьи, поднял лежащий в снегу пистолет и тщательно отряхнув, зарядил новым магазином.

– Иди сюда – подозвал он меня, встав возле линий стрельбы.

– Спасибо, с меня хватит. Вы уже достаточно надо мной посмеялись! – грубо отмахнулась я.

– Иди сюда! – повторил он, уже более жестким тоном. И пусть и нехотя, но я повиновалась.

Когда я подошла к нему, он снова всучил мне пистолет.

– Ты стреляла когда-нибудь до этого? – спокойным голосом, спросил он меня.

– Ну, пару раз в тире стреляла – смущенно призналась я, не говоря ему о том что оружие в тире было только пневматическое.

– Понятно – все таким же спокойным голосом, сказал он. После чего сделал пару шагов в сторону.

– Встань, сюда – сказал он, указывая на место возле черты. Я встала возле него, тогда обошел меня со спины и сказал:

– Подними пистолет.

Я сжала пистолет двумя руками и подняла перед собой.

– Так сначала тебе нужно принять правильную стойку для стрельбы – сказал Руслан, после чего он обхватил мои плечи со спины, и стал поправлять меня – Стань к цели правым боком, ноги расставь на ширину плеч, носки слегка разверни наружу. Это нужно чтобы вес тела равномерно распределился на обе ноги. Спину немного прогни назад, чтобы снять с него нагрузку. Плечо руки с пистолетом высоко не приподнимай, а голова поверни вправо в сторону цели. Вот так.

Когда он закончил со стойкой, он вплотную прижался к моей спине, обхватив мой руки.

– Теперь разберемся с хватом. Сначала сделай так, чтобы стреляющая рука поддерживалась снизу второй рукой, это придает оружию дополнительную устойчивость. При этом большим пальцем стреляющей руки обязательно прижимай пистолет сбоку. А большим пальцем поддерживающей руки прижимай большой палец стреляющей руки, уплотняя его на боковой поверхности оружия. Ты все поняла?

– Да, кажется, поняла» – сказала я, наблюдая за тем, как он управляет пальцами моих рук словно марионетками. Я испытывала такую неловкость в этот момент, ведь он сейчас стоял ко мне так близко, что я чувствовала его дыхание на свое лице. Это было для меня так непривычно, но также в этом и было что-то странно, приятное.

Руслан же все продолжал меня инструктировать:

– Теперь тебе нужно научиться контролировать свое дыхание. Я заметил, что когда ты стреляла, твое дыхание было сбивчивым и прерывистым, из-за чего у тебя начинали трястись руки.

– Я переволновалась – призналась я.

– Значит, тебе нужно научиться контролировать свои чувства. Когда ты целишься, ты должна отбрасывать все лишние мысли, вокруг тебя ничего не должно существовать в этот момент. Лишь ты и твоя цель.

– Но как этого добиться? – спросила я.

– Научись контролировать свое дыхание, это поможет тебе, как и сохранять спокойствие в экстренных ситуациях, так и поможет ровно держать оружие – говорил Руслан – Дыши ровно и размеренно, глубоко вдыхай и плавно выдыхай воздух, это тебе поможет контролировать свои эмоции.

– Я попробую – ответила я, и стала делать, как он сказал.

«Глубокий вдох, глубокий выдох, глубокий вдох, глубокий выдох» – говорила я про себя, повторяя, что он мне говорил. Он же в этот момент молчал, продолжая держать мои руки. И спустя десяток таких попыток, я и вправду почувствовала, как у меня на душе становиться спокойнее. Как мои нервы начинают понемногу успокаиваться, а пистолет в руках перестает шататься во все стороны.

– Отлично, а теперь взведи курок – сказал Руслан, крепко сжав мои руки.

– Целься – продолжил он, наведя меня на одну из бутылок.

– И стреляй! – сказал он, сжав мой палец возле курка. Раздался выстрел, и одна из бутылок разлетелась на мелкие осколки.

– Вот как-то так – сказал он, отпуская мои руки и вновь отстраняясь от меня. И на долю секунды мне даже стало как-то неприятно, я уже успела привыкнуть к теплу его тела.

– Как видишь, тут нет ничего сложного – произнес он, после чего взял пистолет в правую руку, и четырьмя меткими выстрелами, разбил оставшиеся бутылки.

– Ого, ничего себе! – искреннее восхитилась я, на своей шкуре понимая как нелегко такого добиться – Ты должно быть много тренировался?

– На то чтобы научиться метко, стрелять, много тренировок не нужно – сказал Руслан – Меня в армии научили стрелять всего за месяц, а еще за месяц я довел свои навыки до совершенства

– А чему ты учился, все оставшиеся время? – поинтересовалась я. Но он этот вопрос не ответил, и судя по тому каким хмурым встал его взгляд, мне было понятно что он не хотел об этом говорить.

Вместо этого он спросил:

– Ну, так что, ты будешь еще приходить сюда стрелять? – спросил он.

– Я не знаю – замявшись, ответила я – Не хочу, чтобы Геннадий и Артемий снова надо мной смеялись.

– Мы будем заниматься без них – ответил Руслан – А когда я тебя обучу, эти оболтусы больше не будут над тобой смеяться.

– А как же: «Не женское это дело»? – припомнила ему я. На что он просто пожал руками.

– Прежде, я никогда не видел ни у одной женщины боевого потенциала – ровным голосом ответил он – Но в тебе я его отчетливо вижу. У тебя есть характер и сила воли, чтобы за себя постоять, тебе нужны лишь навыки. И если хочешь, я тебе в этом помогу.

– Просто так? – удивленно спросила я.

– Лица этих обалдуев, когда они увидят, как ты с легкостью сшибаешь все эти бутылки. Уже станут для меня неплохой наградой – сказал он, злорадно улыбнувшись – Так ты будешь заниматься?

– Да, конечно – выпалила я, ну как я могла отказать от такого предложения?

В этот момент мне стало стыдно. После тех грубостей, что я ему наговорила, я ожидала всего что угодно, но не того, как он отреагировал по итогу. Хотя я при всех назвала его «козлом». Я совсем не думала, что он может быть хорошим. И поэтому прежде чем идти домой, я обернулась ему и сказала.

– Ты извини меня,