Голос соседки Милдред упал до шепота. И она сама трогала лицо пальцами, которые совала в рот, чтобы облизать. В какой-то момент она замолчала и, покосившись на Милдред, отползла от прутьев, чтобы упасть на пол.

- Судороги. Один из первых симптомов, показывающих, что финал близок, да… сперва они малозаметны. Пальцы сводит. Или вот появляется характерное такое подергивание глаза, обычно левого, которое  становится все сильнее, и вот уже судорога корежит всю половину лица, кажется, что человек корчит рожи.

Милдред зажала рот руками.

Она не будет кричать.

И звать на помощь не станет, пусть от нее и ждут чего-то подобного. Она… просто дослушает до конца, а потом… женщины слабее мужчин, это правда, но Милдред не позволит сделать укол.

- Постепенно пораженная зона мозга разрастается, и судороги становятся все более частыми. К слову, здесь все весьма индивидуально. Помнится, номер третий все эти годы не показывала даже минимальных признаков судорог, хотя во всем остальном была совершенно неадекватна. И первые признаки органического поражения мозга появились лишь на девятый год. У Лукреции Эшби они возникли только недавно, что заставляет думать о неслучайности выбора, да… что-то такое есть в старой аристократии, но исследований на эту тему проводилось удручающе мало, а найти аристократку, готовую поучаствовать в эксперименте…

Джонни хихикнул.

И погладил шприц.

- Жаль, что ты не аристократка.

- И мне тоже, - Милдред отступила от прутьев. – Может, просто убьешь?

- Извини, но материал достать не так и просто. Поэтому я не могу позволить себе разбрасываться годным. К тому же ты маг, пусть и слабый, да и подготовлена неплохо. Возраст, опять же… интересно будет сравнить. Станешь сопротивляться?

- Полагаешь, что не стоит?

Он пожал плечами. И облизал губы. В глазах его читалось предвкушение. И пусть Джонни утверждает, что дело лишь в науке, но это не правда.

Не вся правда.

- Погоди. Я хочу знать, правильно ли я поняла. Твой отец пытался усовершенствовать ритуал, но у него не получалось. Так? Девушки умирали и он… отдавал их твоему брату?

- Его задачей было спрятать тела. Пустыня большая.

- Но он… решал по-своему?

- Решал – это громко сказано. На первых он учился. в детстве отец брал его на охоту, потом показывал, как делать чучела. Вот что-то и переклинило в Больной голове.

Четки замерли.

А ведь ему обидно. Если прислушаться, хорошо прислушаться, то Милдред способна уловить эхо этой обиды. Он не дурак.

Он просто верит.

В Бога и в людей тоже, но не во всех, потому что люди злы, и даже то, что он прощает, не делает людей добрее. Люди смеются. И делают больно. А женщины и вовсе опасны. Мать так говорила. В них вся грязь земная и воплощение греха.

- Не получится, - Джонни ударил по прутьям наотмашь. – Что бы ты себе не думала, не получится. Он хорошо знает, что нужно делать…

- Кукол?

- Что?

- Кукол, которых изъяли из кабинета Эшби  тоже он делал? Красивые.

- Нет, это отец. Он у нас был любитель поработать руками. И да, мастер известный. Надеюсь, паковали вы их аккуратно. Я буду настаивать на возвращении коллекции, она и так стоит немало, а после скандала стоимость, думаю, возрастет в разы. Клайви лишь копировал. Он неплохой исполнитель, это да, но вот собственной фантазии у него нет. А так… думаю, хотел получить папочкино одобрение.

- Использовал он не все… тела?

Некоторые вопросы задавать больно, и Милдред сжимает руки.

- Ты права. Не все. Думаю, он изучал материал, выбирал образ. Он убирался в кабинете отца, поэтому неплохо знал коллекцию. А остальное – дело техники, да… и у него получалось с каждым разом все лучше. Порой самого жуть брала от его… выставки. Жаль, буря разрушила…

- Ту девушку из кафе… он выставил по твоему приказу? И рука? И остальное?

Джонни пожал плечами.

- Я решил, что, раз уж получилось так неудачно с бурей, то следует воспользоваться ситуацией. Вы искали Чучельника? Вы его получили…

Но дело не только в этом.

Причин на самом деле много. Джонни нужно было оказаться в этом городке, чтобы контролировать происходящее, а заодно доказать всем, насколько он умнее. Сильнее. Лучше. Всем, кого он так ненавидел и презирал.

- А Вихо Саммерс? За что его?

- Крыса.

- Прелюбодей, - подал голос Клайв. – И будут низвергнуты в Бездну посягнувшие на священность обетов брачных. И будут их души гореть в адском пламени вечность, а после, представ пред очами Господа нашего, обратятся прахом.

Это было произнесено с немалой убежденностью. И Милдред вновь кивнула.

- Мне, говоря по правде, было плевать, что там и с кем мутит Зои. По ней было видно, что редкостная потаскуха, но братец наш влюбился. Бывает. А она ему изменила с лучшим дружком, что тоже далеко не редкость. Но вот Клайва это задело. Он всегда очень нервно относился к вопросам чести.

Шприц вернулся на стол, а Джонни обошел его и остановился перед клеткой.

- Я их не убиваю. Они сами. Кто-то раньше, кто-то позже. Зои продержалась три года.

- Ты…

- Не я. Я лишь разрешил Клайву взять лекарство. Его вовсе не обязательно колоть. Можно втереть в кожу. Она любила разного рода маски. Или подлить в питье. Полагаю, оттого, что во рту или на коже всегда найдется пара трещин, через которые болезнь проникнет. Передача ее связана с кровью, ведь именно из крови я и получаю исходный раствор.

- Блудница – есть глубокая пропасть, а чужая жена – тесный колодезь.

- Как бы там ни было, но это был интересный эксперимент… особенно интересный тем, что Николас ничего не понял…

Джонни хихикнул.

Такая очевидная неосведомленность брата его несказанно радовала.

- Он винил себя и только себя…

Джонни тер руку о руку, не замечая, как мелко подергивается палец.

- Что до парня, то Клайв просто нашел его в пустыне. Связанного.

- И убил?

- Я об этом ничего не знал. Просто однажды заглянул в его мастерскую и увидел… - Джонни откровенно поморщился. – Говоря по правде, до того я был убежден, что Клайв абсолютно безвреден, несмотря на свою страсть к созданию чучел, но тут…

- Знает Господь, как избавлять благочестивых от искушения, а беззаконников соблюдать ко дню суда, для наказания. Это безводные источники, облака и мглы, гонимые бурею: им приготовлен мрак вечной тьмы.

- Я велел ему добить несчастного. Боюсь, это все, что я мог сделать. Клайв, подержи ее. Время пришло.