18 июня, день последний

1

Что наступил новый день, Алекс Шляпников не знал. Среди прочих потерянных им чувств было и чувство времени – а часы вдребезги разбились при падении с речного обрыва.

Он полз и полз бесконечными подземными коридорами, понятия не имея, куда и зачем стремится. Единственной его мыслью оставалось ощущение огромной, глобальной несправедливости. Он умер, он замурован в каменной могиле – пусть в громадной, но все же могиле. А всякие гады ходят наверху и радуются солнцу. Сучка Аделина, паскуда Тарзан, многие другие… Почему так? Почему???

Хотелось подняться наверх и поквитаться хоть с кем-то – за то, что они живы, а он нет. Но Алекс знал (понятия не имея, откуда пришло это знание): наверх ему нельзя. Оставшееся у него подобие жизни возможно единственно здесь, под землей. И он полз… Куда? Зачем?

Проход, возникший в рукотворной пещерке Васька Передугина, давным-давно сомкнулся за спиной Алекса. Но впереди открывались новые и новые подземные галереи. Сужались и расширялись, раздваивались, уводили все глубже…

Темнота не мешала Алексу, он всё прекрасно видел.

Не помешал ему и подземный ручей, пересекший путь – Алекс неторопливо переполз поток по дну, не испытывая желания вдохнуть.

Вскоре он заметил, что ползет быстрее. Сначала не понял отчего, потом почувствовал – левая нога, волочившаяся до того мертвым грузом, вновь сгибается и разгибается.

Не задумываясь над причинами странного явления, Алекс попробовал подняться на ноги. И поднялся-таки! Дальше он уже шел, перейдя вброд второй встретившийся на пути поток – а может, тот же самый, сделавший петлю.

Левая рука оставалась сломанной, обломки кости торчали наружу. Однако – тоже стала вполне работоспособной, лишь получила дополнительную степень свободы в месте перелома.

Некоторое время Алекс выполнял пресловутой конечностью всевозможные манипуляции, раньше принципиально невозможные. Например, опровергая пословицу, успешно пробовал укусить себя за локоть…

Потом застыл с поднесенным ко рту локтем.

Перед ним на каменном полу галереи сидел человек.

2

Их пятерка собралась поутру в поселке Торпедо, в доме Филимоновых. Женька, немного припозднившаяся, принесла весть: писателя Кравцова вчера арестовали! Новость уже расползалась по Спасовке стараниями бойких старушек-сплетниц.

В маленькой компании Дани тут же назрел раскол. Вернее, назрел он давно, но выплеснулся наружу нынешним утром.

Зачинщиком выступил Борюсик.

Вчера Гном пропал из вида, нехитрым маневром обманув их слежку. И Борис не находил себе места. Требовал немедленной карательной экспедиции на Кошачий остров: разрушить, сжечь, утопить в болоте всё, что можно. Заодно, если застанут хозяина в логове, надо и с ним разобраться. Для чего надлежит выступить всем вместе.

На рассказы о подземелье Борис не обращал внимания. Попросту пропускал их мимо ушей. Жажда мести Борюсика не уменьшалась со временем – наоборот, разгоралась всё сильнее. Он не хотел, совершенно не хотел вспоминать произошедшее на скотном выгоне: как дикая боль заставляет ближе и ближе нагибаться к коровьей лепешке, как… – но вспоминал снова и снова. За последние дни толстяк похудел на несколько килограммов. Что бы он ни ел – чувствовал мерзкий привкус дерьма. И зачастую всё лезло обратно.

Даня же попросту не знал, что делать. Они с Кравцовым договорились созвониться рано утром – но телефон писателя не отвечал. Сторожка стояла запертая. Мальчик заподозрил неладное: вдруг Кравцов обманул? Решил все сделать один? И сейчас уже под землей? А тут такая новость…

Его оппонента, впрочем, известие об аресте писателя с генеральной линии не сбило.

– При чем он тут вообще? – вопрошал Борюсик горячо, но не слишком логично. – Он ужастики пишет, вот всякие страхи и выдумывает. У самого мозги набекрень, и вас задурил. А Гном-то всамделишный! В общем, голосовать давайте! Кто за то, чтобы на «болотце»?

Они давно постановили решать спорные вопросы голосованием. Правда, доселе споры случались пустячные – на какой пруд пойти купаться, например. Для Пещерника, понятное дело, нет ничего милее, чем залезть в катакомбы. Даня свою позицию определил. Но Борюсик надеялся с помощью девчонок получить большинство.

Проголосовали.

Альзира присоединилась к Борюсику. Женька долго мялась и колебалась. Ей, честно говоря, не хотелось лезть ни в болотную топь, ни под землю. Но в конце концов высказалась за предложение Дани.

Борька вскочил на ноги. Выкрикнул:

– Ну и как хотите! А мы всё равно на остров!

И чуть ли не бегом выскочил за дверь. Альзира нерешительно оглядела собравшихся и молча последовала за ним.

– Прямо сейчас пойдем? – деловито спросил Вася-Пещерник, словно ничего не случилось.

Ответить Даня не успел – в комнату вошла Аделина. Брат удивился ее появлению, в последнее время они почти не общались. Сказала решительно, безапелляционно:

– Я иду с вами. Под землю.

3

Человек в черной эсэсовской форме сидел, прислонившись к камню и вытянув ноги, – казалось, отдыхал. На появление Алекса он никак не отреагировал.

Тот присмотрелся своим новым зрением, позволяющим видеть всё в кромешной мгле до мельчайших подробностей, и понял: эсэсовец мертв. Не бывает у живых таких лиц – восково-застывших.

Никаких признаков насильственной смерти Алекс не узрел. Как и следов разложения. Немец словно бы умер вчера… На коленях трупа лежал автомат. Рядом валялась катушка – тонкий кабель тянулся от нее вдаль по узкому извилистому туннелю.

Алекс толкнул мертвеца в плечо. Казалось, что тот зашевелится, поднимется на ноги. Смерть, как стало ясно, отнюдь не конец пути. По крайней мере в здешних местах.

Эсэсовец не поднялся. Наоборот, завалился набок. «Шмайссер» звякнул о камень. Алекс с вялым любопытством поднял оружие. Интересно, игрушка осталась в рабочем состоянии?

Автомат взорвался оглушительной очередью. Пули с визгом рикошетили от стен. Затем оружие вернулось к мертвому и неподвижному владельцу. А ходячий мертвец двинулся вдоль кабеля.

4

Честно говоря, Даня Филимонов рос непослушным мальчишкой. И зачастую нарушал запреты старшей сестры. Но иногда чувствовал: лучше не спорить и послушаться. Сейчас оказался именно такой случай. И Аделина без возражений была принята в участники подземной экспедиции.

Но про найденный в убежище Воронов автомат ППШ, на который Даня имел кое-какие виды, он Аде не сказал. Равно как и про ящик с гранатами-лимонками – эту находку, сделанную вчера мальчишками, не заметил даже писатель, увлеченный просмотром старых бумаг.