минут, но оно быстро рассеялось, как только Алистер начал привыкать к ситуации.

Я любила его из-за того, что знала, что он сдастся, чтобы защитить меня. Для того, чтобы сделать меня счастливой. И хотя я никогда не услышу от него этих трех маленьких слов, я знаю, что он их чувствует.

Алистер Колдуэлл никогда не будет человеком, который осыпает меня красивыми словами и стихами о любви. Человек, который говорит о каждой эмоции, которую он испытывает, или тот, кто говорит, что я люблю тебя. Но он человек, который пойдет сквозь снежную бурю только для того, чтобы угостить меня пирогом из закусочной Тилли во время финала. Человек, который сломает носы таким мужчинам, как Истон Синклер, за то, что они не оставят меня в покое.

Он человек дикий и безопасный. Идеальный баланс, чтобы я чувствовала себя живым, но в то же время в безопасности. Единственный препарат на планете, который полезен для вас. Лира была права, в той закусочной.

Я не была той девушкой, которая просто хотела комфорта. Мне нужен был вызов. И это то, что он был. Задача каждый божий день.

Я не знала, когда это случилось, когда ненависть и похоть сменились любовью, когда мое сердце начало рисовать его имя на внутренних стенах не с отвращением, а с восхищением.

Было бы просто ужасно, если бы парень, с которым я только что начала встречаться, попал в тюрьму за убийство, но, находясь с ним, я знала, что иду на этот риск.

— Итак… — начинаю я, протягивая руку к спине и вытаскивая аккуратно завернутый подарок. Прямоугольная коробка украшена оберточной бумагой черного и фиолетового цветов.

— Брайар! Я думала, мы сказали никаких подарков! Она ругается.

— Я должна была тебе кое-что принести. Я видела это, и это было слишком прекрасно. Он практически спрыгнул с полки.

Маленькая белая ложь. Я сделала это на заказ, но ей не нужно было об этом знать.

— Я думала, что смогу тебя удивить. Она дуется, вытаскивая гораздо большую коробку и сдвигая ее через стол ко мне.

Мы смеемся, понимая, что относимся к тому типу людей, которые не могут не дарить подарки тем, кто нам небезразличен.

Вместе мы начинаем открывать наши соответствующие подарки, внутри моего мягкий красный пуловер. Винтажный материал заставляет мои пальцы ног сжиматься от счастья, и я провожу пальцами по вышивке спереди, которая гласит: — Общество одиночек.

Если бы я уже не носила то, что казалось десятью слоями одежды, я бы надела это, вот как сильно я любила это.

Подарком Лиры был серебряный браслет с подвесками, четыре подвески уже украшали цепочку. Милый жук, вишенка, ножик за ее одержимость «Мыслить как преступник» и ворон для Эдгара Аллана По, ее любовника.

Я подхожу к противоположной стороне стола, обхватываю ее руками и крепко прижимаю к своему телу. Я была безмерно благодарна за то, что моим первым другом был кто-то вроде Лиры.

Мы сидели, наверстывая упущенное, за чашечкой кофе, планируя целый рождественский киномарафон и наслаждаясь обществом друг друга.

Только когда я получаю уведомление на свой телефон, я должна уйти. Текст был простой,

Лабиринт в пять.

Я сказала Лире до свидания, не то чтобы я не увижу ее сегодня перед тем, как мы все уедем на рождественские каникулы.

Не в силах справиться с волнением, бурлящим в животе, или с порхающими там бабочками, я быстро выхожу из столовой. Мчусь через территорию школы в сторону округа Берсли.

Снег валил тяжело, огромные снежинки падали на и без того белую землю. Отпечатки моей обуви оставляют за собой след, когда я начала легкую пробежку. Мое дыхание вырывается видимыми облаками дыма.

Я облетела стену здания, направляясь ко входу в Лабиринт, в последний раз, когда я была внутри, я пытался выбраться, теперь я мчалась через полукруги, готовый увидеть, кто ждет меня в центре.

Сосны несли вес снега, их темные иголки все еще торчали из-под них, даря мне первую зиму в моей жизни и делаяа ее прекрасной. Я остановилась, когда пробирался через последнюю часть лабиринта.

Алистер стоял, глубоко засунув руки в темные джинсы, капюшон натянулся на голову, чтобы защитить лицо от непогоды, кожаная куртка поверх черного худи.

Он резко контрастировал с белизной, падающей вокруг него, торчащей, как больной палец.

Снег хрустел под моими ногами, заставляя его поднять взгляд в мою сторону. Я была почти ошеломлен тем, насколько несправедливо ошеломляющим он стоял там. Все исчезло, когда он посмотрел на меня, когда немного солнечного света падает на его глаза, они становятся такими блестящими, почти прозрачно-черными. Как идеально истертое морское стекло или вода в ручье, бегущем по камням.

Я медленно иду к нему, а он сидит совершенно неподвижно, внимательно следя за каждым шагом, и как только я оказываюсь на расстоянии, он атакует. Обвивая тонкую руку вокруг моей талии и прижимая меня к своему телу.

Словно приветствуя, он опускает голову к моим волосам, вдыхая мой запах, прежде чем сказать:

— Привет, Маленькая Воришка.

Мне нравится, как моя кожа согревается, когда он говорит, согревая меня изнутри.

— Колдуэлл. — Я откидываюсь назад, отстраняюсь, чтобы посмотреть на него снизу-вверх. Я обхватываю его талию под кожаной курткой, согревая руки. Вот что нужно чтобы я чувствовала себя в безопасном месте.

— Видишь всех копов в кампусе? — небрежно спрашиваю я, хотя от этого у меня переворачивается желудок.

—Да. — Он легко говорит, глядя на меня сверху вниз: — Это был риск, о котором мы знали еще до того, как сделали это. Я не буду извиняться за это, если они узнают, что произошло, но я сомневаюсь в этом.

Меньшего я от него и не ждала. Это была единственная вещь в Алистере, которая не изменилась с того момента, как я встретила его, он никогда не извинялся за то, кем он был. Вы либо принимали его таким, какой он есть, либо ненавидели его за это.

— Все еще работаешь над Фрэнком?

Он небрежно кивает в ответ. Мне не нужно было, чтобы он менялся, мне не нужно было, чтобы он говорил мне, что любит меня, или осыпал меня цветами. Но я попросила правду, какой бы кровавой она ни была, он пообещал, что не будет мне лгать.

И он сдержал это обещание.

Он рассказал мне все. Все, что они делали