Согласно местному законодательству, марципан из Толедо должен на 50 % состоять из сладкого миндаля, на 45 % – из сахара, а оставшуюся долю составляют необходимые добавки, например лимонная кислота, обладающая консервирующим действием. Я решила пойти дальше и сделать лимонный марципан, добавив цедру лимона, немного сока и щепотку лимонной кислоты, так чтобы аромат лимонной цедры стал отчетливо напоминать лимонный тарт. В глазури из темного шоколада результат получился фантастическим; без глазури же десерт напоминал маленькие кубики торта «Лимонный дождь». На 100 г миндаля и 100 г сахара возьмите мелко натертую цедру 1 лимона, 1 ч. л. лимонного сока, щепотку лимонной кислоты и яичный белок или сахарный сироп в количестве, достаточном для того, чтобы получилась пластичная масса. Также я встречала рецепт лимонного марципана, который требует вымачивания сушеной цедры дюжины лимонов в воде в течение двух дней, воду при этом нужно менять через каждые 4 часа. Затем цедру промывают и отваривают в воде в течение часа. К этому времени она должна стать достаточно мягкой, чтобы из нее получилось пюре. Отмерьте нужное количество пюре и положите в кастрюлю, добавьте столько же молотого миндаля и вдвое больше сахара-песка. Прогревайте при невысокой температуре, помешивая, пока масса не начнет отставать от стенок кастрюли. Когда масса остынет, перемешайте ее с сахарной пудрой (пудры должно быть столько же, сколько и пюре из лимонной цедры). Скатайте из смеси небольшие шарики. Десерт будет готов на следующий день.

Хотя технически арахис – это не орех, а культура из семейства бобовых, не отличающаяся такой же универсальностью, как миндаль или грецкий орех, из него тоже можно приготовить сладость, напоминающую марципан. В Мексике арахис перемалывают с сахаром и ванилью и продают под маркой de la Rosa в качестве dulce de cacahuate estilo marzipan[30]. Упаковка выглядит как косметика из 1950-х. Если вы когда-либо зачерпывали арахисовую пасту ложкой, которую перед этим окунали, к примеру, в миску с сахаром, вы можете представить себе этот вкус.

Помимо гладкой округлой скорлупы, дизайн которой как будто создавал Арне Якобсен, особую прелесть фисташкам придает несуразный ярко-зеленый цвет, такой аппетитный, когда орешки нарезаны лепестками или просто нарублены. В молотом же виде они напоминают древесный лишайник, что очень кстати при украшении рождественского полена. Как пишет Уэверли Рут, фисташки «несколько экзотичны», но всё же не настолько, чтобы это оправдывало цену, которую требуют за них бакалейщики. Марципан, который я приготовила из купленных в супермаркете фисташек, ничуть не противоречил суждению Рута. Возможно, будь он из сицилийских фисташек, журналисту пришлось бы пересмотреть свое мнение.

Как-то раз мне довелось в одиночестве оказаться в Париже. Из окна отеля, от которого было рукой подать до местного пункта переработки отходов, я могла бы различить на горизонте силуэт Эйфелевой башни, если бы не огромный вытяжной вентилятор, висевший снаружи. Всё это было так депрессивно, что мне хотелось только лежать на кровати и смотреть Asia Business Report, поедая клаб-сэндвич с маринованным луком и размякшей картошкой. Тем не менее я вытащила себя на улицу, вооружившись лишь грошовым зонтиком – ненадежным барьером между моими серыми замшевыми ботинками и недружелюбным пасмурным небом. Брела, пока не оказалась в смутно знакомом квартале, где я наткнулась на ресторан, настолько многолюдный, уютный и типично парижский, что его стоило бы снять в одном из последних фильмов Вуди Аллена. Официант подвел меня к изящному столику с видом на улицу. Я заказала стейк с картофелем фри и графин обычного красного бордо. В ту пору, когда мне было около двадцати, я постоянно обедала одна. Здесь, в городе, где можно посидеть в ресторане в одиночестве, не слишком рискуя навлечь на себя за это общественное порицание, мне вспомнилось то чувство независимости, которое давали такие обеды, – начиная с выбора блюда и заканчивая временем, проведенным за столом. В такой ситуации совершенно не приходится скучать по людской компании. Скоро, пожалуй, даже слишком скоро, на моей тарелке с нугой глясе остались лишь белые разводы, напоминающие снег в Живерни с полотен Моне. Официант предложил дижестив. Я согласилась, и не только потому, что не в силах была покинуть это уютное местечко с отблесками теплого света на темном дереве, монотонным шумом кофемашины и немыми сценами взаимных упреков и расставаний, разыгрывавшимися в баре. Я осталась еще и потому, что от меня не ждали спешки. Я заказала пуар (poire), крепкий грушевый напиток, по вкусу напоминающий белую желатиновую конфетку, подсвеченную солнечным лучом, скользнувшим сквозь церковные витражи. Его подали в чем-то вроде пробирки на подушке из колотого льда, а рядом молчаливо, но настойчиво возвышался бокал для бренди. Промедление оказалось очень удачным. К этому времени тучи рассеялись, и на бульварах вновь закружился обычный парижский калейдоскоп из влюбленных парочек, стильных пожилых леди и неутомимых крошечных собачек. По пути в отель я зашла в супермаркет и, желая продлить приятное приподнятое настроение, купила бутылку poire William, чтобы пропустить стаканчик на ночь. Как только я вошла в холл, грезы рассеялись, и бутылка оставалась нераспечатанной до тех пор, пока несколько месяцев спустя в Лондоне я не решила приготовить марципан с вишневой водкой. Искомого напитка в доме не оказалось, но зато я обнаружила пуар. Я выложила марципан в небольшую форму, залила шоколадным ганашем (тут) с добавлением пуара. Дождавшись, пока масса застынет, я разрезала ее на прямоугольники с намерением обмакнуть их в темперированный шоколад, но до этого так и не дошло. Сочетание нежного темного ганаша, миндаля и груши получилось великолепным, напоминающим грушевый десерт poire belle Hélène.

«Каталонской фиксацией на дерьме, – пишет арт-критик Роберт Хьюз, – гордился бы и сам Зигмунд Фрейд». Каждый год 6 января, в праздник Трех королей, всем хорошим детям вручают очаровательные марципановые фигурки, а непослушные получают caca i carbo, «дерьмо и угли» (разве что никто на самом деле не утруждает себя поисками углей). Некоторые кондитеры стремятся сделать свои сладости максимально похожими на оригинал, венчая посыпанные какао комочки сахарными мухами. Если у вас еще не пропал аппетит, попробуйте приготовить этот вариант марципана с ромовым трюфелем, который эффектно маскирует горьковатый привкус миндаля, так нелюбимый многими: используйте 4 ч. л. просеянного какао-порошка и 1 ч. л. рома на 100 г орехов и 100 г сахара.

Модный современный аналог марципана имеет много названий – веганский трюфель, энергетический батончик, а готовится он из молотых орехов с подсластителями, которые считаются питательнее и полезнее белого сахара, такими как пюре из фиников или кленовый сироп. Вы можете по-разному экспериментировать с ароматными добавками, пряностями и ореховой пастой – главное, чтобы в результате получилась плотная пластичная масса. Для приготовления варианта с ароматом имбирного пудинга положите в чашу комбайна следующие ингредиенты: